Марк быстро подошёл ко мне почти вплотную:

- Я просил пока не приезжать, дать мне время, - мы стояли так близко, что я чувствовала на своём лице его дыхание с лёгкой примесью алкоголя.

Стоп, что он сказал?

- Я… - начала хрипло, пытаясь сказать, что он меня с кем-то перепутал. Наверняка со своей Алиной.

Я даже поморщилась, всю магию момента испортил. Но помогло перестать растекаться лужицей, которую в темноте-то и не видно.

- Ты пахнешь иначе, - он приблизился вплотную. Хотела отстраниться, но вжалась ноющей поясницей в кухонный шкафчик.

Чувствовала его твёрдое тело и немела от неправильности всего происходящего. Я, конечно, любовалась им на фотографиях, но даже в самых смелых мечтах не представляла, что буду его чувствовать вот так… всего. Тем более, когда он меня с кем-то перепутал.

Марк склонился ко мне ближе, втягивая воздух у моих ещё влажных волос. Уже открыла рот, чтобы повторить попытку произнести хоть что-нибудь внятное, как мою талию обхватили сильные ладони, вжимая меня в стальной живот.

С губ сорвался судорожный выдох. Так, надо бежать. Плевать на котлетки. Я начала ёрзать, пытаясь выскользнуть из крепких рук, как Марк, что-то пробормотав накрыл мои губы своими.

Мню овладел аромат свежести, на губах чувствовался вкус алкоголя.

У даже глаза распахнулись от удивления. Розовый туман рассеялся окончательно, а сердце забилось прямо в такт с красной мигающей табличкой в голове «Попрощайся с работой!».

Меня целует Марк Архаров! Лично! Я даже не заставляла.

Надо прекращать. Это неправильно, нет! Он – мой босс и кумир, а я в его понимании – бывшая жена. Его подлая и мерзкая Алина.

Вместо протеста из меня вырвался тихий стон, и Марк тут же углубил поцелуй, настойчиво заставляя меня ответить на него.

Нет, нет, нет, нет!..

Я чувствовала животом его нарастающее желание, которое вызывало внутри какой-то совсем уж дикий, мне неподвластный отклик.

Резко оттолкнула Архарова, почувствовав, как он проник языком, ещё хоть что-то соображала. Внизу живота сладко ныло, но кто-то в моей голове аплодировал стоя столь мужественному поступку.

- Алина?.. – Позвал Марк непонимающе.

Рванула назад в гостевую комнату, пока он всё ещё думал, что я – его бывшая. Сердце противно сжималось.

Какая девушка не мечтала бы о таком, как Архаров? Сильном, верном, красивым своей загадочной, тёмной красотой. А я о таком мужчине даже мечтать не смела, но, когда он стоял близко, позволила на секунду. Всего на секунду.

Но мир обрушился горькой правдой, что Архаров может быть с такой как я, только с кем-то перепутав.

Отвратительное осознание. Моё увлечение боссом вполне понятно, но восхищение тем, кто выбрал и жил с таким человеком как Алина? Да ещё, судя по поцелую, что-то всё ещё испытывая к ней? Или она настолько искусно притворяется?

Вбежала в комнату, не включая свет. В коридоре не слышалось шагов, никто за мной не гнался. Вжав лицо в подушку, прокричалась со всей души. Жутко боялась завтрашнего дня, зная, что могу вылететь с работы опозоренной, как вылетели сегодня Кудряшка и Четвёрочка.

Сама виновата, надо было включить свет. Или набраться сил и остановить в самом начале, а не млеть дурочкой перед ним.

Телефон завибрировал. Сердце противно забилось, мне даже подумалось, что это смс от Михалыча о том, что я уволена.

Но отправитель был более неожиданным.

«Надеюсь, не разбудил тебя. Ты всё ещё должна мне кофе» - от Максима.

Вкус Марка на губах стал ещё горче.

Я лежала в ногах у Марка Васильевича, который уж очень удивленно смотрел на меня. То есть, я валялась на земле у ног шокированного кумира, а если ещё точнее… Я проиграла пять тысяч, поставленных на мои четыре смены, хотя всё шло не так уж и плохо, как мне казалось.

На следующее утро после того злополучного вечера я сиганула в машину настолько быстро, насколько возможно, чтобы не попасться Архарову на глаза. Илья сел возле меня, заявив, что босс не в духе. И да, тот спрашивал, что за девушка ошивалась на кухне ночью.

- Ты ничего об этом не знаешь? – Спросил Илья сощурившись.

Интересно, а босс рассказал ему, почему спрашивает? Кто ещё так мог облажаться, как я? Конечно, никто. Я – победитель.

- Вроде у повара есть взрослая дочь. Их домик на территории, - врала, как дышала, - что-то случилось?

- Не знаю. Архаров с утра зол, как гоблин. И спросил, кто был вчера ночью ещё в доме.

- А мне по чём знать?

- Просто хочу разобраться, в силе ли ещё тотализатор, - Илья прищурился.

- Действует, - буркнула, выруливая из огороженной территории.

Какие ваши доказательства? А вот какие: кто-то при проверке Майбаха пропустил огромную грыжу на шине. Я же с утра была сама не своя, так что даже не заметила, как руль вело вправо. А дальше картина маслом: дождь, пустырь, босс не в духе, я не в духе и вечно ухмыляющийся Илья – и всех нас трухнуло, когда шина решила рвануть. В итоге я под дождём меняла колесо, потому что боссу нельзя. Протоколы не зря писаны. Илья стоял злой, как чёрт, из-за того, что пари он проиграл. Смена закончилась всего через час, а «Семёну» была передана благодарность.

Весь вчерашний день я пряталась от Айрин и всех соседей, даже телефон отключила. Казалось, ещё чуть-чуть и все вокруг узнают, что я целовалась на кухне со своим боссом, позорно постанывая, когда он принял меня за другую. Эта мысль заставляла меня морщиться всякий раз, когда я, казалось, уже отвлеклась от неё. Но нет же, будь я в душе, напевая оду моей лейке по имени Муха, или занимаюсь рутинной стиркой, или готовкой, как молнией пронзает внутри неприятное воспоминание, и настроение падает до нуля.

- Есения! – Раздался грохот в дверь, - а ну открой, стукачка!

Я даже подпрыгнула от неожиданности. Подбежала и выглянула в окно: там стоял мой Клайд с Костиком за рулём.

- Зинаида Александровна, что случилось? – Удивленно уставилась на мать босса.

- Пройти дашь, бобыня? – Она резво отодвинула меня в сторону и протиснулась в квартиру, оглядываясь по сторонам.

Смущённо смотрела на свой дом её глазами: зеленые обои в мелкий алый цветочек, белая мебель советского образца, которую мы шкурили и красили с Айрин в четыре руки, просто громадное количество книг и очень много по медицине. Моя квартира требовала более капитального ремонта, но даже сейчас она выглядела ухоженной и милой. Не считая потолка, на потолок лучше не смотреть.

- Что такое бобыня?

- Ты – бобыня, стоишь тут насупившись как хахлёк. Чай есть?

- Что такое ха… Неважно, что-то случилось? – спросила её, ставя чайник на плиту.

Зинаида Александровна уселась на стул, сложив руки на люксовой сумочке из которой торчала огромная папка. За открытыми окнами я заметила притаившихся соседей, которые, притворяясь, что читают кто газету, кто инструкцию от лекарств, устроились на лавочке прямо под моими окнами. Шила в мешке не утаишь…

- Бедина это всё рук дело, - вздохнула она со вселенской скорбью, - и его же люди напали на тебя.

- Да вы что?!

- Не придуривайся, я знаю, что ты знаешь. Вот только не знаю, почему мне не сказала? Опять.

Разлила чай, нормальный чай, между прочим, по кружкам, и присела за стол напротив её. Только вначале закрыла окна, бросив как можно более выразительный взгляд на соседей.

- У меня есть шеф. Его статус, знания и опыт для меня авторитет. Для вашей же защиты я не могла сразу же всё рассказать, поймите же! А что, если бы вы поехали к Бедину и начали выяснять отношения? А что, если бы он с вами что-то сделал?

- Я что, вчера родилась? Не поехала бы, но незнание убивает.

- Понимаю, - я вздохнула, - но что мне делать? Я как между двух огней, или как между молотом и наковальней. Или как между енотом и альпакой…

- Я ещё ни разу не дала усомниться в своём слове, а ты соврала дважды. Сказала же, что мне нужно только знать и ничего более, значит так оно и есть.