— Макс!!
Мы с ним не виделись с тех пор, как он уехал. Он пропустил и мой отъезд, хотя я до последнего надеялась, что он придет, чтобы попрощаться в аэропорту, тянула резину, едва не опоздав на посадку. Конечно, мы с ним переписывались каждый день, и не могли заснуть, если не созвонимся, но он и словом не обмолвился, что собирается приехать. Чертов конспиратор. Я почти разрыдалась, сжимая его в объятиях, эмоции зашкаливали, размазывая меня по его груди, и несколько прохожих даже обернулись на столь эмоциональную сцену.
— Пошли скорее! Пойдем! — кое-как стерев слезы, взяла за руку, но он вдруг заупрямился.
— Постой. Мне, конечно, очень не терпится увидеть твоих родителей, куколка… но может… А они не смогут немного подождать? Хочу показать тебе кое-что прямо сейчас.
Тот дом — совсем недалеко от пляжа, который я уже успела полюбить — а на машине и вовсе считанные минуты. Удобное расположение, развитая инфраструктура, что и говорить, это был богатый квартал, по карману далеко не каждому. Шикарные дома на побережье с дизайнерскими интерьерами, живые зеленые изгороди, обеспечивающие неприкосновенность частной жизни, словом, качественный контент.
— Зачем ты привез меня сюда? — полюбопытствовала, когда он предложил выйти из машины, — здесь живут твои знакомые?
— Не угадала.
Подмигнул. И вдруг поднял руку, пошевелил, звеня… ключами?! По-хозяйски подошел к крыльцу, напротив которого мы оставили кабриолет, лукаво обернулся на меня, в недоумении замершую посреди улицы.
— Ты… ты что… это… ты же не хочешь сказать… — я показала пальцем на дом и замолчала, боясь озвучить неожиданную догадку. Он согласно кивнул, ужасно довольный моей реакцией.
— Только что подписал договор аренды, — улыбка до ушей, глаза сияли звездами, — тебе нравится?
— И ты еще спрашиваешь!!
Под мой заливистый смех Макс перенес меня через ступени, ступив правой ногой за порог. Его суеверия не до конца себя изжили. Дом показался мне огромным — роскошный особняк, на территории — бассейн. Внутри было много света, большое пространство, разделенное на уютные зоны, много окон, которые я сразу принялась распахивать, чтобы изгнать из стен противный нежилой запах. Ветер тут же игриво запутался в длинных, в пол, занавесках. Теплый воздух врывался в легкие. А может быть, это был запах счастья.
Держа руку на щеколде окна, засмотрелась на темнеющий горизонт, глубоко вдыхая неповторимый аромат побережья. Мой мужчина остановился позади, обнял меня. Я положила голову на его плечо, собственнически потянувшись за поцелуем, и, как обычно, не была разочарована. Но долго кайфовать не стала, во мне уже проснулась деятельная хозяйка.
— Надо разобрать твои вещи. Но сначала — проветрить шкафы. Еще нужно протереть везде пыль, да и душевую кабину тоже не мешало почистить, я проверяла. Здесь есть чистящие средства? Ты еще не смотрел? Ладно, возьму дома. Или в супермаркет по дороге заглянем? Можно приступить завтра… прямо с утра. А эту ночь переночуешь в моей комнате. Ну-с… с чего мы начнем? Я разрешаю тебе выбрать.
Повернулась, с улыбкой и вызовом глядя в серые, сейчас подернутые туманной поволокой желания, глаза. Макс снова обнял меня, сковывая в движениях, и шепнул, слегка покачивая в кольце рук, словно баюкая, нежа, умиротворяя, но я знала: это прелюдия.
— Выбери место, где мы повесим твои бусы, куколка, — хрипловато, — все остальное может подождать. Я очень… очень по тебе соскучился…
***
Теперь он бегал по утрам вместе со мной. А я больше не жаловалась на нагрузку, и даже ставила рекорды. Еще бы, тренировалась все лето. Да. Да, я полюбила утренние пробежки. Ведь это Макс меня на них подсадил.
Что будет дальше, мы не знали. Осенью начнется новая жизнь. Новые друзья. Новые локации. О будущем Макс говорил очень расплывчато. Это потом я узнала, в то время он ждал ответа из одной крупной компании, куда подал заявку на освободившуюся вакансию. Макса взяли. Отец, конечно, поспособствовал, одним из управляющих был его компаньон. Но обо всем этом мне стало известно только в сентябре. А пока…
Мимо пробежала какая-то парочка. Мы присели на лавочку, с аппетитом поедая мороженое. Нет, мне не было стыдно. На сегодня о пробежке можно забыть. Не беда. Пока этот парень рядом — лишние килограммы мне вряд ли светят. Бросив пустые стаканчики в урну, повернулась к Максу, прижалась, теребя свой браслет на его запястье. Он никогда его не снимал. Может, и в самом деле, браслет притягивает удачу? Надо срочно таким же обзавестись. Проводила парочку глазами.
— А ты помнишь нашу первую пробежку?
Он на секунду озадачился, потом кивнул, наматывая прядь моих волос на палец.
— Помню. Повалял я тебя с удовольствием, — коснулся губами щеки, — хочешь повторить?
— Я не об этом. Хочу спросить. А все-таки… что ты сказал той паре? По-немецки, помнишь? Что ты сказал им на самом деле? Ты ведь соврал мне, я знаю…
Макс закатил глаза, даже немного отстранился. Ну, что еще за тайны.
— А у тебя, оказывается, совсем не девичья память, куколка. И просто патологическое любопытство. Да я уже сто раз пожалел, что ляпнул тогда…
— Что ты ляпнул? Ну, говори, — подтолкнула его, — говори, я уже готова это услышать. Я жду.
Выдал автоматом. Видно, с памятью и у него все было отлично:
— Macht nichts. Meine Freundin ist glücklich. Ich habe sie dabei erwischt, wie sie mir meine Liebe gesteht.
— Я просила не это. Это звучит как какие-то ругательства. Перевод, Макс, давай перевод. На этот раз — дословный. И чтобы слово в слово. Понял?
Он оттягивал, как мог, но я продолжала тянуть жилы, и тогда он нехотя выговорил:
— Что-то вроде… Не обращайте внимания. Моя девушка счастлива. Я поймал ее, чтобы признаться ей в любви… — пока я смаковала каждое слово, добавил, как будто извинения принес, — да я сам не понял, почему это тогда вырвалось. Помню… даже испугался, что ты все поняла.
Я тоже это помнила. Подумала. Вспомнила остальные свои ощущения. Сопоставила. Покалывающий на щеках морозец, тянущие мышцы, тяжесть его рук на моих запястьях, мой смех под прицелом его взгляда…
— А может, ты хотел это сделать? Признаться мне в любви… в тот день… смог бы?
Он даже не раздумывал. Похоже, прежде уже думал об этом. Не раз.
— Вряд ли. Я бы вряд ли на это решился… А если бы признался… что бы ты мне ответила?
— Тогда? — я засмеялась в голос, — скорее всего: слезь с меня, придурок. Скорее всего… что-нибудь вроде того.
А он не рассмеялся, притягивая меня к себе.
— Так я и думал. Хорошо, что ничего не сказал… не пережил бы твоего отказа.
Мы провели весь день вместе. Когда совсем стемнело, вернулись в наш домик. Хотя не переехала сюда: так, металась пока на два дома, боясь обидеть маму, но называла его — наш домик, не иначе. И про себя, и вслух. А Макс меня не поправлял, и даже не насмешничал. Ему нравилось, как это звучит. Я уверена.
В паре кварталов процветал шикарный магазинчик — примыкал к ресторану, там торговали на вынос свежайшей сдобой, пирожными и пирогами, и даже тортами на заказ. Держал магазин наш соотечественник. Доверия к нему, разумеется, было больше. И в этот раз мы тоже завернули в тот самый проулок. Макс уже привык, что я ужасная сладкоежка, и частенько сам здесь пополнял припасы, уже здороваясь с хозяином за руку.
Жмурясь от наслаждения, я положила в рот очередной кусочек тающего бисквитного пирожного, ароматного до умопомрачения. Переминалась с ноги на ноги, как цапля — кафельная плитка, устилающая кухонный пол, неприятно касалась босых ног, но обуваться не хотелось — скоро снова в кровать. Сидя за стойкой напротив, подпирая щеку рукой, Макс смотрел на меня, игнорируя матч одной из местных команд, на просмотре которого сам же и настоял. Скорее, не так: он наблюдал за каждым моим движением — как хищник, что, сидя в засаде, подстерегает ничего не подозревающую добычу. Наконец, когда мне это начало надоедать, заговорил.
