— А разве нет? Ты преследуешь меня, пишешь, звонишь, подстраиваешь встречи. Типичное поведение психопата.

— Я называю это по-другому…

— Ты одержим, Том! — высказываю своё предположение.

— Я влюблен…

Не удивляюсь его словам, рано или поздно он бы их сказал.

— Иногда это одно и то же, — отхожу от него, чтобы выпить воды.

Даже опомниться не успеваю, как он оказывается сзади меня и прижимает попой к своему паху, крепко вдавливая бедра руками.

— Почувствовала мою любовь? — трётся выпирающим бугром о ягодицы.

— Это похоть, ничего общего с любовью у неё нет! — шиплю по-кошачьи. — Отпусти или я буду кричать.

Но его уже переклинило.

Он шумно вдыхает воздух у моего плеча.

Что он там пытается унюхать? Запах пота, который с меня стекает ручьем?

— Можешь кричать сколько угодно. Твой зал в самом дальнем крыле, здесь прислуга пару раз в неделю появляется.

— В доме полно людей, — пытаюсь оторвать его руки от себя.

— У девчонок там вечеринка в самом разгаре, — запускает пальцы под трусики.

Я цепенею и делаю глубокий вдох.

— Ал…

— А муж твой улетел в Детройт на запись песни. Сэл, перестань со мной играть. Я всё равно получу своё.

— Я надеялась, что ты после болезни изменился, — прикусываю губу от жаркой волны, которая прокатывается по телу от того, что он прикасается пальцами к сокровенному.

— Я пытался, не получается… Это сильнее меня, — зарывается лицом в мои волосы. — Я как человек в пустыне. И вроде пить есть что, и не одна бутылка, но только жажда от них всё сильнее. А тот источник, из которого я точно могу напиться, спрятан глубокого в земле и я пытаюсь до него докопаться.

— Красивыми метафорами говоришь. Я так понимаю, ты не одну Лиму трахаешь?!

Он только усмехается в ответ.

— Если ты согласишься быть со мной, то будешь единственной. Не бойся, я буду ласковым и нежным. Тебе понравится… — дёргает тонкую полупрозрачную сорочку вниз так, что горловина рвётся и оголяет плечи.

Он покрывает их поцелуями.

— Том, не надо… — бороться с собой плохо получается.

Наваждение какое-то! Разве так бывает? Его ласки вызывают трепет в животе.

Он вторгается под одежду, обхватывает грудь и сжимает её, теребя соски через тонкую ткань бюстгальтера.

— Ты потрясающая… красивая… сексуальная… — шепчет между поцелуями в мою шею.

Я плавлюсь.

Разворот к себе лицом и целует в губы. В голове шумит кровь, и уходят все мысли. Остаются только чувства, которыми трудно управлять.

Я ощущаю, как что-то поднимается у меня внутри и дурманом окутывает голову. Соображаю плохо.

Том подхватывает меня под попу, а я его ногами.

— Да, девочка, так бы сразу, — смотрит на меня, отстранившись.

Снова целует и тащит меня к матам, которые лежат в дальнем углу.

Осторожно укладывает и садится между моих ног, разглядывая меня. Сбрасывает футболку и набрасывается с поцелуями.

Я всё ещё не могу включить мозг, отдаюсь только наслаждению, которое внутри сжигает всё.

Руки и губы Тома исследуют каждую частичку моего тела, заставляя дрожать от желания.

— Ты моя… Только моя… — слышу сквозь густой полуобморочный туман в голове.

Твоя? А вот хрен тебе!

Включается сознание.

Я дожидаюсь, когда он сядет, чтобы стянуть с меня трусики и толкаю его двумя ногами. Он отлетает в сторону и падает с матов. Молнией спрыгиваю с них и бегом к выходу. Пока Том очухивается и следует за мной, я уже за дверью и подпираю её стулом.

— Открой! — ударяет кулаком.

— Нет! Посиди, остынь!

— Я вынесу дверь! — зверем рычит с той стороны.

— Да, пофиг! — хлопаю ладонью о дерево и убегаю отсюда.

У лестницы я встречаю одну из подруг Лимы, Стефани, которая идет из кухни и несёт бутылки с колой.

Она смотрит на меня с удивлением.

Видок у меня тот ещё! Растрёпанная, раскрасневшаяся, испуганная и в порванной сорочке.

— У вас всё нормально, миссис Гроу?..

— Что? Да… — пытаюсь перевести дух и восстановить сбившееся дыхание.

— У вас одежда разорвана…

Я поднимаю и треплю в руках край рваной горловины.

— Увлеклась танцами, — ляпаю какую-то ерунду, которую она тоже не поняла и посмотрела с недоумением.

Из коридора, которого я вышла, раздаётся звук шагов и появляется Том.

Сломал всё-таки дверь.

Он замирает, увидев, что я не одна.

— Извини, Стэф, мне надо в душ, — бросаю взгляд на припавшего к стене Гарнера.

Она следит за моим взором.

Я пулей поднимаюсь по лестнице и запираюсь в спальне. Сюда он не придёт.

Том

Прячусь в тени за фальш стенкой.

Об ноги трётся котенок, урчит как трактор.

— Брысь! — чуть слышно, чтобы не заметили, отодвигаю носком от себя.

Но он шипит и набрасывается с укусами на ногу.

Чтоб тебя! Нахрен я тебя купил?!

Сельванна быстро поднимается по лестнице. Теперь к ней не подойти.

— Я вижу тебя, Том, — вглядывается в темноту Стефани.

Отхожу от стены и неторопливо, как тигр на охоте, подхожу к ней, подхватывая котёнка на руки.

Зверёныш царапается своими короткими лапками и кусает за пальцы.

— Ну, ты и козёл! Встречаешься с Лимой, а сам за её спиной спишь с женой брата! — упреки от девушки.

Усмешка.

Придавливаю слегка в руках кота, чтоб успокоился и дал сосредоточиться. Он затихает и начинает урчать.

Козёл? И это мне высказывает рядовая университетская шлюшка, которая готова с любым из игроков в нашей команде переспать, лишь бы быть в гуще событий и закулисной жизни селебрити?

— И с тобой… — затыкаю ей рот. — И ещё с парочкой из вашей компании.

Она роняет челюсть. Безмолвно открывает и закрывает рот.

Вот только им ты нормально и можешь работать.

— Так что прикрой ротик, который не для этого предназначен, — скалюсь и захлопываю пальцами её нижнюю челюсть. — Если узнаю, что ты кому-то растрепала хоть слово, о том, что видела сейчас, то твои фотографии будут во всех чатах универа.

— Какие фотографии? — от испуга Стэф сжалась в комок и сдавила бутылки в руках.

Вынимаю из кармана телефон, открываю облако, пролистываю и показываю ей снимки, на которых отлично видно, как она делает минет в душевой раздевалки футболистов.

— Вот ты ублюдок! — ударяет бутылкой по плечу.

— Будешь молчать, и никто ничего не узнает, — уворачиваюсь от второго удара и перехватываю запястье, крепко сжимая.

Смотрю на неё так, что она приседает под давящим взглядом.

— Не понимаю… У тебя и так молодых девчонок пруд пруди. Зачем тебе ещё Сельванна?

— И не поймёшь. Это вообще не твоё дело! Просто закрой рот на замок и всем будет хорошо. Вкурила? — отбрасываю её руку.

— Да, — трёт запястье.

— Вот и умничка, — хлопаю Стэфани по щеке. — Жду завтра после тренировки, сама знаешь где, — иду прочь.

— Да, пошёл ты в жопу! — кричит в след.

Не поворачиваясь, задираю руку и показываю телефон.

— Урод! — злобно и, опустив голову, уходит к подругам.

Сельванна.

Почти всю ночь провожу бодрствуя. Всё время кажется, что Том может прийти, хотя наверняка знаю — он этого не сделает.

Спальня Лимы напротив.

За это время принимаю решение… И оно не требует отлагательств. Кидаю всё необходимое на один день в небольшой чемодан, звоню и поднимаю пилота на крыло.

— Ты куда-то собралась? — спрашивает Лима, увидев, как я спускаюсь с багажом с лестницы.

— Да… Мне нужно улететь по срочным делам.

— И куда?

— В Новый Орлеан.

— А что Алексу сказать, если он вернётся?

— Ничего. Он не вернётся до моего приезда. О поездке я ему сама позвоню и скажу.

Из столовой к нам в гостиную выходит Том.

— Доброе утро! — улыбается, как ни в чём не бывало, и обнимает Лиму за плечи.

Вот же скотина бессовестная!

Его взгляд падает на мой чемодан, на лице расплывается недобрая кривая улыбка, в глаз появляется гнев.