Я спускалась все ниже и ниже. Вот я уже на первом этаже, справа от меня находилась пара огромных маятниковых дверей с круглыми окошками, ведущими, судя по блестящей золотой табличке рядом, на кухню элитного ресторана. Естественно, дорогого и пафосного. Ничего другого я и не ожидала, ведь это был корпус для детей богатейших мира сего. А они любят кушать очень вкусно!

Напротив черного входа на кухню ресторана располагалась еще одна металлическая дверь – именно она то и вела на парковку. Я уже собралась ее открыть, как, вдруг, услышала позади себя какую-то возню, приглушенные удары, скрежет, шорох, сопение-кряхтение и писки-визги. Я даже поднялась на несколько ступеней обратно вверх, чтобы лучше расслышать и рассмотреть происходящее. Вот это было очень зря!

В следующий момент в меня на всем ходу врезалось что-то небольшое белое и пушистое, однако, мягким это нечто было назвать совершенно нельзя. Удар сбил меня с ног, мы вместе с этим пищащим-вопящим трепыхающимся созданием кубарем покатились вниз по ступеням. Я спиной, а точнее – своей не очень счастливой пятой точкой, на лету врезалась в те самые маятниковые двери с окошками, ведущие на кухню. Но нет, о – счастье, я не получила перелом кобчика или двойной ушиб ягодиц третьей степени. Под напором моей пятой точки двери резко распахнулись и… я влетела в просторное помещение, растянувшись на холодном кафельном полу. Мое падение значительно смягчил этот самый пищащий шерстяной комок, и такой расклад дел ему совсем не понравился. Теперь зверек не только вопил, но и грязно ругался, щедро сыпля оскорблениями в мой адрес.

В комнате царила темнота и пахло свежестью моюще-дезенфицирующих средств. Я протерла глаза кулаками, пытаясь хоть как-то разглядеть возмущенно-раздраженное создание, на чьей милой мордашке только что притормозила моя задница. Из сумрака на меня смотрела пара разноцветных глаз – ярко-желтый и едко-зеленый, оба ярко горели от злости, прямо как гирлянда на елке.

– Нос мне сломала своим жирдячьим пердильником! – хрипело озлобленное существо, громко скребя коготками по кафельному полу. Видимо, представляло, как выцарапывает мои глаза. Это был какой-то небольшой зверек, что-то вроде маленькой белой собачки на движке чихуахуа, только очень лохматой и злобной. – Все мои клыки погнула… дурында… Ай-р-р-р! Глаза мои лопнули!

То же самое подумала и я про свои глаза, когда, вдруг, все вокруг стало ослепительно белым. Это в помещении неожиданно для нас сам собою включился свет, да такой мощный, что я на время потеряла способность видеть. Мои глаза заслезились от боли, и я закрыла их руками.

Когда я, проморгавшись и проругавшись, наконец, привыкла к столь яркому освещению и смогла оглядеться вокруг, то поняла, куда мы попали. Это была абсолютно пустая кухня ресторана, начищенная до блеска и ждущая шеф-поваров, которые должны были явиться сюда через пару-тройку часов – до утра оставалось совсем недолго. Однако, сейчас была глубокая ночь, а потому ресторан был закрыт – работали только круглосуточные бары и кофейни наверху, обслуживая гостей вечеринки. На кухне все вокруг было кристально-чистым, буквально стерильным, как в больнице. Еще бы! Это был ресторан с аж с двумя Мишленовскими звездами. Вокруг сияли блестящие столы, мойки, сушки, шкафы и холодильники, с металлических поверхностей которых на меня смотрели десятки моих же растерянных отражений. Именно тут талантливые шеф-повара вручную кропотливо делали изысканные блюда – настоящие произведения искусства.

Странно, и как это двери в такую сокровищницу оказались не заперты? Или я так сильно ударила их своей задницей, что сломала замок? Впрочем, не похоже. Я невольно потерла ушибленное мягкое место, оно все еще не потеряло чувствительность и тягу к приключениям – видимо, удар оказался не настолько сильным.

На кухне было темно, света не было до нашего присутствия. И кто только что устроил здесь иллюминацию? Или же свет включается на таких ультрасовременных кухнях автоматически? Есть датчик движения? Неужели, сработала сигнализация? Но, к счастью, никакая сирена не завыла.

Теперь я поняла, зачем здесь было нужно такое тщательное освещение – оно было крайне необходимо для приготовления блюд, которые, все до одного, делались вручную кропотливыми мастерами шеф-поварами. Странно, раз автоматически включилось освещение, то почему не сработала сигнализация? Я пятой точкой чуяла, что тут крылся какой-то подвох. Особенно, когда белый лопоухий зверек, не то кошка, не то маленькая собачка, прямо с пола бесцеремонно впрыгнул на стерильный стол из блестящей нержавейки. Я видела только как сверкнули бежевые подушечки его задних лапок и… розовая проплешина на заднице, словно кто-то совсем недавно оттуда выдрал клок лохматой белой шерсти. Погодите! А я, кажется, знаю эту хитрую задницу с оторванным хвостом. Да это же тот самый разноглазый Дори, с которым мы совсем недавно поужинали в спальне у Косты. Или его звали Дури?

Между тем зверек изловчился и со стола запрыгнул прямо на вершину холодильника. Точнее – специального холодильного шкафа для мясных деликатесов… с прозрачными стеклянными дверцами. Мое дыхание остановилось, едва я смогла разглядеть, сколько всякой всячины там было внутри. Точнее, чего там только не было! И экзотический хамон, и вкуснейшее карпаччо, копченые мясные деликатесы, редкие дорогие колбасы и колбаски, целые окорока и грудинки в специях. Все это местные повара использовали для своих уникальных блюд. Предчувствуя, как же сильно меня оштрафуют за то, что я проникла сюда с уличным грязным… котопесом, я в панике принялась звать засранца с холодильника вниз.

– Дори! Эй, ты куда-это? Брысь оттуда! Кыс-кыс-кыс! Фу! Туда нельзя! – строго и громко скомандовала я. На его короткой шее по-прежнему крепко сидел старый темный ошейник. – Эй, Дури! Ой, Дори!

– Сама ты дура, бесхвостая! Прыгай сюда давай! – огрызнулся зверек, он принюхался, свесив голову вниз, и наконец-то заметил сколько всего вкусного хранится в холодильнике прямо под ним. Недолго думая, Дори схватился цепкими когтистыми лапками за верхний край дверцы и принялся ее с энтузиазмом открывать. Подобный фокус мы все видели много раз на видеороликах с кошками в интернете. Удивительно, но дверца легко поддалась – видимо на ней был какой-то современный механизм, позволяющий ее открыть с помощью легкого нажатия. Очень удобно, чтобы не мазать руки, достаточно просто слегка прикоснуться к двери локтем или плечом.

– О, нет! Дори, туда нельзя! Фу-у! – запротестовала я, с ужасом наблюдая, как зверек резво запрыгнул на верхнюю полку и принялся с феноменальной скоростью уплетать идеально тонко нарезанные полупрозрачные куски ярко-красного карпаччо. – Фу! Брысь оттуда! Нас посадят за такое! А тебя – пустят на варежки!

Но в ответ на меня даже не смотрели его разноцветные глаза, и на всю кухню раздавалось громкое смачное чавканье. Я подскочила к холодильнику – в лицо пахнуло холодом и божественным ароматом мясных деликатесов. Борясь с голодом и гневом, я уже почти подпрыгнула, чтобы стащить с верхней полки наглого зверька, как, вдруг, мое сердце замерло, а дыхание застряло в груди. В зеркальной металлической поверхности шкафа я смогла случайно разглядеть отражение маятниковых кухонных дверей, через которые мы сюда кубарем ввалились. Одна из них только что широко распахнулась, впустив в помещение огромного черного добермана. Собака сделала пару осторожных шагов в мою сторону и, оскалив огромные острые клыки, грозно зарычала.

– Эта тварь выдрала мне клок шерсти! – возмущенно завопил Дори с верхней, самой безопасной полки холодильника. Уж там-то его ужасный злой пес точно не мог достать, и потому зверек бесстрашно продемонстрировал свою свежую проплешину на заднице. – Хорошо хоть весь пердильник не оторвал!

Доберман навострил свои большие треугольные уши, его золотистые глаза блеснули насмешкой и презрением, он словно понял суть слов зверька и громко хмыкнул. Только сейчас я заметила на его темной узкой морде несколько прилипших белых ворсинок – остатки потерянного в бою клочка шерсти с маленькой храброй попки Дори.