Это какой-то страшный сон! Ерунда какая-то! Я, значит, белка в унитазе, а мой прекрасный Тамлин теперь с другим Мастером! Здесь явно замешана нелегальная темная магия! Этот Нарцисс его одурачил, охмурил при помощи своих запретных чар! Да это все косметика и пластика! Этот белобрысый вообще не настоящий, поиграет и бросит, а я – Костальдин, верный и искренний, очень сильно и по-настоящему люблю… Так! Стоп! Что за ерунда сейчас происходит? Кого это я люблю? Мне никогда-никогда не нравились парни! От таких мыслей по моей и без того мокрой и замерзшей спине побежали мурашки! Так что же со мной сейчас происходит? Почему я вот-вот разорвусь вместе с унитазом от ревности?!

Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Я влюблен в Антонину, сильно и безнадежно, пока она существует в этом мире, я сделаю все, чтобы она была счастлива! И я совсем не виноват, что у Тамлина такие же яркие и прекрасные глаза, как у нее. И вообще все его черты лица в точности повторяют ее: острые скулы, прямой нос, высокий лоб, слегка пухлые губы. Только у Тамлина они более выразительны, немного тверже и взрослее, чем у нее. Будто бы Тамлин уже взрослый лев, а Антонина – всего лишь подрастающий милый львенок. И как же я раньше не замечал, что они так похожи? Как родные брат и сестра! Даже буквы в их именах перекликаются друг с другом!

В этот момент Тамлин словно почувствовал на себе мой взгляд и быстро неловко обернулся. Он будто бы кого-то искал. И снова у меня в груди застыл немой восторг. В висках гранатами разрывался пульс.

По излому черных соболиных бровей, растерянному щенячьему взгляду голубых глаз и едва шевелящимся идеальным губам я, казалось, смог телепатически прочесть мысли парня:

– Че тут происходит?! Помогите!!

Да кого же он может искать? Конечно же меня! Это я нужен Тамлину! Я, и никто другой!

Я уже приготовился во всей своей красе появиться перед собравшимися, эффектно выпрыгнув из унитаза. Вот так взять и смело выскочить на мраморный пол прямо перед Нарциссом… бесстрашно по-беличьи пища и вертя своим мокрым бесхвостым задом!

Я приподнял повыше крышку унитаза и прищурился, метким взглядом грызуна рассчитывая силу и расстояние для прыжка.

– Тамлин, Тамлин! Дорогой мой, ты слишком много времени потерял с этим немытым троллем, твоим бывшим Мастером, если его, конечно можно так назвать. Хорошо хоть, ты не подцепил от него блох, – злорадно усмехнулся Нарцисс, вертя в руках древние песочные часы, – увы, ты безнадежно пропустил все прекрасные лекции нашего Профессора о джиннах, и потому мы должны наверстать упущенное на практике. Вот, держи эту вещицу. Осторожнее, нежнее. Не урони!

С этими словами он передал древние часы в дрожащие руки Тамлина. Кажется, артефакт был не очень легким. Стоп! Мне показалось или металлические глаза спящего дракона открылись? Что происходит? В каждом из них блеснул недобрый красноватый огонек и…

– Ауч! Я порезался! Блин! У этой твари такие острые клыки! – пробормотал Тамлин, едва не выронив часы из рук.

– А-ну дай сюда! – забрал артефакт Нарцисс, он даже слегка улыбнулся, оглядывая ожившего черного дракона. Тот теперь не только моргал огромными горящими красными глазами, но и шевелил хвостом, слизывая острым раздвоенным как у змеи языком темные капли крови со своих острых, как бритва, клыков. От чего Нарцисс пришел в полный восторг. – Превосходно! Просто чудесно! Эта маленькая пасть была захлопнута в течении нескольких тысяч лет, и внутри далеко не обычный серый песок…

– Нарцисс! Не надо! – прокричали одновременно Сирена и Арний. Кажется, в этот момент даже последний сильно усомнился в своей удаче. – Сто-о-о…ой!

Но Нарцисс их не слышал и с громким раскатистым смехом киношного злодея, чья пакость удалась, он швырнул часы прямо в фонтан, отчего вода в нем сильно забурлила, словно бы в колу бросили ментос. Вокруг фонтана на белом мраморе вспыхнул колдовским ярко синим пламенем огненный круг пентаграммы с древними непонятными символами. По туалету стали стелиться белые клубы густого тумана – это быстро, ведро за ведром, выкипала вода из фонтана. Я с большим трудом мог разглядеть, что происходит, ориентируясь в основном на чуткий беличий слух и нюх.

Перепуганные маги шарахались из стороны в сторону, а те двое, у которых из-под белых мантий торчали лапы и хвосты, не стесняясь, скулили, грязно ругались и выли в голос. Наконец, вода в фонтане благополучно выкипела, густой туман стал быстро рассеиваться, так как по закону физики белые облака пара устремились к высокому куполообразному потолку туалета. Я засуетился, решив, воспользоваться моментом, чтобы незаметно и быстрехонько покинуть свое ненадежное укрытие.

Я широко распахнул крышку унитаза, и, представляя, как будто выбираюсь из трюма подводной лодки, а не из толчка, принялся карабкаться наружу. Одна лапка, вторая, третья… уже были на бортике, а вот четвертая… ух, она прочно застряла, словно кто-то ее крепко схватил. Но кто? Кто же еще мог обитать внутри толчка?

Я выругался, дернулся несколько раз и с плеском шлепнулся обратно в унитаз. Благо, что никто из магов меня не спалил. Они все были слишком увлечены происходящим, а именно – быстрорастущим в центре фонтана черным облаком, которое вместе с искрами и разрядами молний вырывалось из древних часов, а точнее – окровавленной пасти металлического дракона, что обвивался змеей вокруг них.

Студенты в белых балахонах жались друг к другу, Сирена плакала, Арний хмурился, хвостатая парочка, скуля, намылились к выходу, один только Нарцисс сохранял самообладание. Его фигура, стройная и гордая, высилась над всеми остальными. Только что он вызвал сильнейшего из Ифритов, и сейчас его желание навсегда изменит ход истории. Неожиданно белокурый красавец обернулся к Арнию и негромко спросил:

– Орел или решка?

– Что… эм… решка… всегда решка, – пробормотал любимец Фортуны, ведь ничего другого он и не загадывал, подкидывая свою золотую монету удачи.

– Превосходно, пусть это будет тупой тролль-шакал, – произнес себе под нос Нарцисс, оборачиваясь к хвостатой парочке. – Ланс… эй, рыжий, как тебя там? Ник? Иди сюда! Живо!

Одна из фигур в белых плащах, та, что была повыше и более тощей, встрепенулась и, подталкиваемая второй, более плечистой фигурой, засеменила к Нарциссу, трусливо поджав свой рыжий хвост метелкой.

Далее случилось нечто необъяснимое. Большой белый ворон на плече Нарцисса захлопал крыльями, кто-то огромный, этажа в два, и невидимый схватил несчастного Ника за шкирку, как щенка, рывком сдернул с него белую мантию и поднял его высоко к потолку. Под белым плащом мага, действительно, скрывался тролль-шакал, весь покрытый жиденькой рыжеватой шерстью с глупой узкой мордой и кривыми клыками.

– Не самый лучший вариант, однако, – разочарованно цокнул языком Нарцисс, и тут же услышал истерически-глуповатый смех гиены. Это был второй тролль, приятель шакала, который в любой непонятной ситуации заливался своим глупым раскатистым смешком. Маг наконец-то собрался с мыслями. – Что ж, могло быть и хуже. Прими в дар жизнь этого тролля, о высший повелитель тьмы!

С этими словами белый ворон снова захлопал крыльями, а невидимый великан зашвырнул скулящего от испуга тролля прямо в середину высохшего фонтана-пентаграммы. Все это сопровождалось дичайшими воплями несчастного. Впрочем, он тут же сиганул к краю, подальше от черных клубов дыма, которые уже обрели форму какого-то страшного демоноподобного существа с раскрытой клыкастой пастью и жадными горящими глазами.

– Фу! Ну и чудище этот ваш Ифрит! – гаркнул шакал, в три прыжка жилистые мощные лапы тролля донесли его до мраморного бортика фонтана, на который он незамедлительно вскочил и, подбодряемый громким истеричным смехом своего дружка-гиены, уже хотел крикнуть что-то оскорбительное напоследок, как, вдруг… Бах! Столкнулся своей длинной ехидной мордой с невидимой преградой-стеной, которая окружала фонтан. Это было самое главное и опасное свойство каждой пентаграммы: внутрь нее можно очень легко попасть, но обратно выбраться было невозможно. Потому я так глубоко облегченно вздохнул, увидев, что мой ненаглядный Тамлин по счастливой случайности сейчас стоял дальше всех от бортика фонтана, по границе которого проходила огненная граница пентаграммы.