Контрактный со звучным чмоканьем облизал сразу два пальца.

— Я тут вот что подумал…

— Да? — подбодрила его вопросом Теодора.

— Если призрака нет — значит, за первое дело вам не заплатят. Что же мы тогда празднуем?

— Во-первых, мы празднуем успешное решение проблемы. Впервые после болезни я выстроила работающий ритуал — и я этим горжусь. А во-вторых, ты не прав. Деньги все-таки будут. За экзорцизм наша клубничная булочка платить не должна — но за защиту от крыс и мышей заплатит как миленькая. Это ведь отдельный ритуал.

Контрактный фыркнул, едва не подавившись картошкой.

— Да вы прямо как из банка, госпожа Теодора! Подметки рвете на ходу!

— Гхм, — закашлялась Тео. — Ну почему сразу из банка? Нормальный деловой подход. Если я выполню оговоренные условия — значит, имею право на заслуженную оплату. А ты именно так влип в контракт? Не вникал в договор?

— Я? Нет. Я не так, — мгновенно растерял веселую пьяную легкость контрактный. Быстро закинув в рот остатки еды, он поставил тарелку на стол и поднялся. — Я уберу со стола, госпожа? Время уже позднее, а вы сегодня устали.

— Да, конечно. Спасибо, — опустила бокал на поднос Теодора. — Пойду-ка я отдыхать.

В спальне было тихо и пусто. За окном грустно вскрикивала ночная птица, в стекло бились серебряные полупрозрачные бабочки, похожие на ожившие лепестки цветов. Воздух был прохладным и нежным, как прикосновение шелка к лицу. Тео опустилась в кресло и прикрыла глаза. Внизу громко звенела посуда, грохотала о металлическую мойку вода, бряцали ножи и вилки. Тео представляла, как контрактный трет жесткой губкой тарелки, старательно водит по ним застиранным хлопковым полотенцем и аккуратно расставляет на полки.

Думать об этом было странно. И как-то неловко. Как будто Теодора обманом избежала своей части работы, переложив ее на других — и теперь наслаждается незаслуженным бездельем.

Полнейший абсурд.

Если бы Теодора все делала сама — то зачем бы ей в доме контрактный? Парень остался бы в доме старухи Дюваль — спал бы на своем тюфяке, или где там он спал. А сейчас он дрыхнет в гостевой спальне, жрет в городских кафешках и упивается розе. За такие бонусы можно посуду помыть.

Закончив возиться на кухне, контрактный ушел в библиотеку. Теодора долго ждала, когда же он поднимается наверх, но так и не дождалась — уснула с книгой в руках.

Дома в Кенси были разнокалиберные, как кубики лего. Одноэтажные и двухэтажные, с дощатыми и черепичными крышами, они подмигивали Теодоре крохотными витражными стеклышками на чердаках. Очевидно, это была местная мода. Маленькие круглые окошки, подсвеченные косыми лучами утреннего солнца, разбрызгивали по тротуару радужные пятна света: золотой, красный, синий, зеленый. Словно заигравшийся бог рассыпал над городом банку леденцов.

Теодора шла по узкой тенистой улочке, глубоко вдыхая еще прохладный воздух. Он оседал на языке едва уловимой сладостью цветущих садов.

Теперь Теодора это замечала. Теперь. Когда не думала о великой битве с кровожадным призраком.

Удивительно, как хорошеет мир, когда не нужно ложиться грудью на амбразуру.

Эмилия Натта встретила их на веранде. Усадив Теодору за маленький круглый столик, Натта бескомпромиссно сунула ей в руки стакан с каким-то фиолетовым напитком. Прихлебывая кисловатую, пахнущую медом и травами жидкость, Теодора сразу же перешла к делу.

— Я знаю, что вы заплатили за упокоение духа моему предшественнику. Этот негодяй сбежал, не выполнив свои обязательства. Естественно, теперь я проведу ритуал совершенно бесплатно — не спорьте, я ни в коем случае не возьму с вас денег. Но есть один маленький нюанс.

— Это какой же? — подобралась, как бультерьер перед броском, госпожа Натта.

— Вместе с ритуалом упокоения я могу провести и охранный ритуал. Они замечательно сочетаются и даже усиливают друг друга. Всего три серебряных — и в вашем доме не будет ни крыс, ни мышей, ни даже мух. И никаких комаров по ночам — летом вы сможете распахивать окна настежь. Удобнейший ритуал — в столице все солидные семьи заказывают его каждый год.

— О… — задумалась Натта. — Я даже не знаю… Может быть, позже? Скажем, в июне?

— Конечно, если вам так удобнее. Но дело в том, что эти два ритуала частично совпадают. Если я закрою охранный контур сейчас, то потрачу намного меньше времени и сил. Именно поэтому я предлагаю вам значительную скидку. Я экономлю ресурсы — вы экономите деньги, это взаимовыгодная сделка, — Тео подняла руки ладонями вверх, словно показывая, что ничего в них не прячет. — Госпожа Натта, вы можете обратиться ко мне в любое удобное вам время. Но тогда мне придется проводить охранный ритуал с нуля. Это намного сложнее — и я вынуждена буду взять с вас полную стоимость. Это, как вы понимаете, намного больше трех серебряных. Насколько я помню, полная цена ритуала — девять монет.

— Ну… Если так… — Натта, мучительно нахмурившись, прикусила губу. — Если разница в шесть серебряных… Тогда я, пожалуй, согласна. Зачем вам лишние силы тратить, когда можно все за один раз закончить.

— Это очень благоразумное решение, госпожа Натта, — солнечно улыбнулась ей Тео. — И очень выгодное — для нас обеих. Мужчины могут транжирить силы и деньги, как захотят — но мы, женщины, действуем взвешенно.

— Да, именно так! Я всегда это говорила! — всколыхнулась Натта. — Мы, женщины, всегда сохраняем благоразумие и сдержанность! Такова наша природа!

— Именно, госпожа Натта. Именно, — Теодора поднялась с легкого плетеного кресла. — Приятно беседовать с человеком, который так тонко и глубоко чувствует мир — но дела, увы, не ждут. Том, бери вещи и ступай на кухню.

Контрактный, подхватив с пола корзину, уверенно направился в знакомый проход. Теодора пошла за ним, спиной ощущая пристальный взгляд тонко чувствующей собеседницы. Натта уже оплакивала три серебряных — но стыдилась отыграть назад.

Некоторые люди просто не могут признавать ошибки, поэтому вынуждены за них платить. Если повезет — деньгами.

Том уже расставлял на столе реквизит — флакончики, мелки, пучки трав, черные свечи и крысиные черепа, крохотные и легкие, словно бумажные фонарики.

— Все готово, госпожа, — объявил он, отступая в сторону.

— Отлично.

Раскрыв книгу на предусмотрительно заложенной странице, Теодора старательно перерисовала на стену изгоняющие духов знаки. Расставила свечи так, чтобы они образовали правильный шестиугольник, ориентированный углами на все стороны света, отсчитала шагами точку пересечения линий.

— Том, сдвинь, пожалуйста, стол.

Совершенно неаристократично бухнувшись на коленки, Тео поползла по полу, вырисовывая гексаграмму. Том наблюдал за причудливым действом с совершенно индифферентным лицом.

— Подай мне флакон с желчью летучей мыши.

Теодора не обкатывала экзорцизм дома — но к чему лишние усилия, если ритуал и не должен сработать?

Он просто должен быть. Как платеж в один-единственный недостающий цент, без которого кредит не считается погашенным.

Чиркнув спичкой, Тео зажгла свечи и пошла по комнате против часовой стрелки, напевно повторяя слова заклинания. На каждом углу гексаграммы она останавливалась и швыряла в огонь остро пахнущую полынью соль.

— И будет для тебя путь закрыт отныне и навсегда. Повелеваю тебе силой благого огня и чистых духов, которые в нем обитают. Арзог, Бертан, Фейнук, Туглак — услышьте меня! Запечатайте этот дом: все двери его и окна, входы и выходы, верх и низ, проходы и щели. Да будет слово мое нерушимо!

Резко взмахнув рукой, Тео плеснула на пентаграмму желчь — и почувствовала, как по телу прокатилась волна тепла. Магия проснулась и потянулась наружу, тонкими струйками наполняя гексаграмму. Наверняка этого было недостаточно для полноценного экзорцизма. Но все-таки: обряд проведен. И он даже сработал, поэтому обязательства, взятые гребаным господином Туро, исполнены полностью.

А теперь пришло время подзаработать немного денег.