Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Синно же [видел столько же, сколько лягушка, сидящая] на дне колодца, и не задумывался о том, что происходило за пределами его владений. Он вернулся из [провинции] Сагами в свой лагерь и, не давая отдыху лошадям, в середине 1 месяца 3 года Тэнге (940) с пятью тысячами воинов направился в провинцию Хитати, чтобы уничтожить оставшихся врагов. Тогда [члены рода] Фудзивара из уездов Нака и Кудзи[828] встретили его у границы провинции с роскошным угощением. Синно сказал: «Вы должны указать, где находятся дзё Садамори, Танэнори и прочие [мои враги]». Тогда Фудзивара ответили: «Говорят, что они как облака: то улетают, то прилетают, и где живут — неизвестно».

В поисках прошло десять дней. Наконец, возле бухты Хирума в уезде Ёсида[829] удалось взять в плен жен дзё Садамори и Минамото-но Тасуку. Эти женщины были схвачены людьми командиров Тадзи-но Цунэакира и Саканоуэ-но Кацутака. Узнав об этом, Синно приказал оградить женщин от унижений. Но к тому времени ими уже завладели воины. Жена Садамори была раздета, ее тело обнажено, и она ничего не могла поделать. Слезы из-под ресниц смыли белила с лица, пламя в груди сожгло чувства в сердце. Она испытала немыслимые унижения[830]. Возмездие за позор в Куайцзи настигло врага, [желавшего отомстить, как Гоу Цзянь] в Куайцзи[831]. Зачем взывать к людям? Зачем бранить Небо? Ведь причина унижений — в [действиях] многих людей[832].

Тогда командир, [бывший свидетелем этого], донес Синно «Жена Садамори неплоха собой. На ней нет вины. Молю о том, чтобы она была помилована и скорее отпущена домой». Синно сказал: «По закону бродяжничающих женщин полагается возвращать в родные края. К тому же древние государи были всегда милостивы к одиноким старикам и сиротам». [Синно] подарил [жене Садамори] одежду и, чтобы узнать ее намерения, сказал стихами:

Издалека
Жду я от ветра
Весточки —
Где тот цветок,
Что слетел с этой ветви?

Жена [Садамори], благодарная за столь милостивое обращение, ответила так:

Издалека
Доносится аромат
Цветка —
И я не чувствую
Себя одинокой.

А жена Минамото-но Тасуку, стыдясь своего несчастья, через кого-то передала [Синно] такое стихотворение:

Меня,
Как опавших цветов,
Больше нет,
И лишь ветер
Холодит сердце.

Во время такой игры словами сердца людей смягчились и мятежный дух [оставил их].

Прошло много дней, но о врагах ничего не было слышно, и [поэтому часть] воинов, набранных из многих провинций, была отпущена домой. [С Масакадо] осталось менее тысячи воинов. Услышав об этом, Садамори и орёси[833] Фудзивара-но Хидэсато[834], собрав более 4000 воинов, решили напасть [на Масакадо]. Синно был очень обеспокоен этим и в 1 день 2 месяца с [оставшимся] войском направился в земли врага, в провинцию Симоцукэ. Передовые отряды Синно Масакадо еще не знали, где находится враг. Узнать, где он, удалось Цунэакире и Кацутаке, командовавшими тыловыми отрядами войска заместителя командующего Харумоти. Чтобы проверить [полученные сведения], они поднялись на высокую гору и стали смотреть на север — и действительно: вдалеке было вражеское войско. [Там было] около 4000 человек.

Цунэакира, про которого уже говорили, что он один стоит тысячи [людей], не мог упустить такого случая. И, не докладывая Синно, он приблизился к войску орёси Хидэсато и атаковал его. Хидэсато всегда придерживался испытанной тактики и смог разбить Харумоти, как и планировал. Заместитель командующего и его воины были обмануты тем, что [Хидэсато разделил свое войско на три части], и рассыпались на все четыре стороны. Те, кто знал дорогу, улетели, подобно стреле с тетивы. Те же, кто не знал, крутились [на одном месте], подобно колесу. Мало было выживших, и много было павших.

Садамори и Хидэсато шли по следам бежавших, и в тот же день межу часами овна и обезьяны[835] они вышли к деревне Кавагути[836]. Синно с боевым кличем обнажил меч и сам ринулся в битву. Садамори обратился к Небу и сказал: «Разбойники, [служащие лишь] личным [интересам], подобны грому над облаками. Слуги властей подобны насекомым па дне нужника. Но на стороне личных [интересов] нет закона, а на стороне властей — Небо. Три тысячи отборных воинов никогда не обратятся спиной к врагу». Наконец, прошел час овна, и день склонился к закату. Все [воины] были храбры, как ван Ли Лин, и были готовы биться не на жизнь, а на смерть. [Люди Масакадо] легко подняли тутовые луки, и стрелами из полыни[837] били точно в цель. Слуги властей обладали [недюжинной] силой, а разбойники, [служившие] личным [интересам], оказались слабее их. Синно повернул лошадь вспять, а щит выставил вперед. Вчерашние герои сегодня были подобны курицам. Поэтому воины провинции Хитати, с презрением посмеявшись [над врагом], разбили лагерь. А войско провинции Симоса, исполненное злобы и стыда, спешно отступило.

Тогда Садамори и Хидэсато посоветовались, и [Садамори] сказал: «Масакадо же не будет жить тысячу лет. И у нас, и у него только одна жизнь. Но Масакадо поступает так, как будто он один в этом мире, и своевольно чинит всем препятствия. Когда он покидает [пределы своей провинции], то с утра и до вечера творит смуту. Когда он возвращается, то разворовывает села. Он страшнее, чем жуки-древоточцы в восточных провинциях и чем ядовитые змеи в отдаленных землях. Как говорили в древности: „Убив огромного змея, усмирили девять царств[838]. Убив огромную самку кита, очистили четыре моря“»[839] (В «Хань шу» говорится, что «огромным змеем» называли человека по имени Чи-ю[840]. В «Цзо чжуань» Цзы из царства Чу говорит: «„Огромная самка кита“ — название огромной рыбы. Поэтому так говорят про неправедных людей, которые глотают маленькие страны»[841]). И если сейчас не уничтожить злодеев и не усмирить смуту, то она из частного дела станет государственным, и добродетели (току) государя будет нанесен ущерб. В «Шан шу» говорится: «Даже если в Поднебесной все спокойно, следует вести войну [для поддержания мира]. Даже если воины, носящие доспехи, сильны, следует их обучать[842]. Хоть на этот раз ты и победил, зачем забывать о следующих битвах? К тому же, когда У-ван заболел, Чжоу-гун [хотел] умереть вместо него[843]. Садамори [готов] сражаться с врагом и положить жизнь за государя». [Сказав это], он призвал местных жителей, произнес сладкие речи — и собрал войско, которое было в два раза больше, [чем прежнее]. В 13 день 2 месяца того же года [это войско] подошло к границе провинции Симоса, к землям, где владычествовали разбойники.

вернуться

828

Уезды Нака и Кудзи находились на севере провинции Хитати, в этом районе большим влиянием пользовался род Фудзивара.

вернуться

829

«Уезд Ёсида» — неофициальное название восточной части уезда Нака провинции Хитати. Бухта Хирума — совр. оз. Инума, преф. Ибараки.

вернуться

830

Это предложение приводится согласно «Ё Сюкэй кюдзо-бон».

вернуться

831

Т. е. война, которую Тайра-но Ёсимаса и Тайра-но Садамори начали против Масакадо, чтобы отомстить ему, и в ходе которой была пленена жена Масакадо, привела к тому, что теперь в плен к Масакадо попала жена Садамори.

вернуться

832

Т. е. в числе причин того, что жена Садамори испытала такие унижения, были и действия самого Садамори.

вернуться

833

Орёси — чиновник, командировавшийся в определенную провинцию для усмирения смуты или задержания преступников. См. комментарии к переводу первого отрывка из «Синсаругакуки».

вернуться

834

Сын Фудзивара-но Мурао, принадлежал к северной ветви (хоккэ) дома Фудзивара. Биография неизвестна.

вернуться

835

Час овна — 13:00–15:00, час обезьяны — 15:00–17:00.

вернуться

836

Либо совр. г. Кавагути-си, преф. Сайтама, либо район Мидзугути села Ятиё-тё, преф. Ибараки.

вернуться

837

В древнем Китае по полету стрелы, сделанной из стебля полыни и выпущенной из тутового лука, гадали о судьбе родившегося мальчика. Сёмонки. Пер. и комм. Кадзихара Масааки. Указ. соч. т. 2. с. 254–255.

вернуться

838

«Девять царств» — Китай. В «Ши цзи» и «Хань шу» содержится известная история о том, как будущий император Гао-цзу в молодости зарубил змея на узкой болотной тропе. Позже выяснилось, что змей был сыном «Белого императора», т. е. принадлежал к династии Цинь. Это было одним из предзнаменований того, что Гао-цзу свергнет Цинь и станет основателем новой династии. Сыма Цянь. Исторические записки (Ши цзи). т. 2. Указ. соч. с. 160. Эта же история со ссылкой на «Хань шу» пересказывается в «Ди фань». Ди фань. Чэнь гуй. Указ. соч. с. 16.

вернуться

839

Цитата из «Ди фань». Ди фань. Чэнь гуй. Указ. соч. с. 18.

вернуться

840

Чи-ю — персонаж китайских легенд и сказаний, полубог, имевший тело зверя. В «Ши цзи» содержится рассказ о противостоянии Чи-ю и мифического императора Хуан-ди. Ши цзи. Указ. соч. т. 1, с. 133, 134, 224. В «Хань шу» Чи-ю в связи с легендой о Гао-цзу и змее не упоминается.

вернуться

841

«Цзо чжуань» — «Чунь цю Цзо-ши чжуань» («„Вёсны и осени“ с комментариями господина Цзо», сост. Цзо Цюмин, к. VI–V вв. до н. э.) — комментарий к хронике царства Лу «Чунь цю». Приводится цитата не из «Чунь цю Цзо-ши чжуань», а из «Чуньцю цзин чжуань цзикай» («Разъяснения к „Вёснам и осеням“ с комментариями [господина Цзо]», комментарий к «Чунь цю Цзо-ши чжуань», сост. Ду Юй, 222–284), причем в оригинале это не слова Цзы (Цзы-фань, военачальник Чжуан-вана, правившего в царстве Чу в 613–590 гг. до н. э.), а комментарий Ду Юя к его словам, сказанным после победы над войском царства Цзинь при Би в 6 месяце 597 г. до н. э.: «В древности Мин-ван карал тех, кто не почитал его: он принес в жертву и огромную самку кита, казнив ее». Чуньцю цзин чжуань цзикай («Разъяснения к „Вёснам и осеням“ с комментариями [господина Цзо]») / Сер. «Вакоку хонкёсё сюсэй». Сост. Нагасава Кикуя. т. 7. с. 174.

вернуться

842

«Шан шу» («Книга преданий»), или «Шу цзин» («Канон истории»), составление традиционно приписывается Конфуцию (551–479). Приведенные слова в «Шу цзин» не встречаются.

вернуться

843

У-ван — основатель династии Чжоу (правил в 1027–1025 гг. до н. э.), Чжоу-гун Дань — младший брат У-вана. Указанная история содержится в «Ши цзи». Сыма Цянь. Исторические записки (Ши цзи). т. 1. Указ. соч. с. 189.

38
{"b":"852999","o":1}