По лицу авторитета было видно, что Рубен влип в неприятности.

— Продолжай.

— Стоимость жилья была несправедливой. Рубен завышал её, пользуясь беспомощностью девушки. Я решил его запугать, чтобы Алисе не причинили вред.

— Я отправил Чжэня разобраться с тобой, — напомнил старик. — Мне позвонил целитель и сказал, что все мои бойцы у него.

— Верно, — кивнул я. — Все, кроме Чжэня. Я старался бить так, чтобы они выжили.

Вонг хмыкнул.

— Ты мне отчасти даже нравишься, Сергей. Пришёл, увидел, наказал. Честно во всём признался. Проявил уважение к старику… Есть только один нюанс.

Начинается.

И почему вы без этого не можете, а?

— И нюанс этот кроется в моей репутации. Никто не смеет безнаказанно избивать моих людей, пусть даже они тысячу раз неправы. Не удивлюсь, если ты думал, что я сейчас встану, пожму тебе руку и отпущу с миром. Поверь, в душе мне этого хочется… но что скажут люди? Старый Вонг уже не тот. Его помощников поколотили, а он и пальцем не пошевелил. Вонг, скажут люди, это плохая «крыша». Прохудившаяся.

Китаец сделал драматическую паузу.

Ясно-понятно. Этот спектакль нацелен на мордоворотов с мечами. Кто-то из них должен сменить Вонга на посту смотрящего. И умение вести дела, а не просто размахивать железками — важный этап обучения. Я, в принципе, догадывался, что спокойно мне уйти не дадут. Но и оставлять за спиной сильного врага, способного навредить моим друзьям, желания не было.

— Мудрость правителя, — изрёк предводитель бандитов, — заключается в том, чтобы явить миру определённые вещи. В этой истории каждый получит по заслугам. Рубен принесёт извинения постояльцам и выплатит моральную компенсацию за лжесвидетельство. Неумелые бойцы поработают в доках, а потом начнут усиленно тренироваться. Охранники ворот получат дополнительные инструкции по поводу того, как надо разговаривать с визитёрами. Без обид, Сергей, но тебе придётся умереть. Это будет публично. В назидание, так сказать потомкам.

Закатываю глаза.

Ничему не учатся.

— Есть что возразить? — по-отечески улыбнулся Вонг.

— По существу возразить нечего, — улыбнулся я. — Думаю, если бы я руководил триадами в Хуабу, поступил бы аналогичным образом.

— Рад, что мы нашли общий язык.

— Не нашли, — я покачал головой. — Я ведь никем не руковожу.

— Это не имеет значения, — устало произнёс авторитет. Нажав невидимую кнопку, старик склонился к решётке интеркома: — Мне потребуется камера. И оператор. Да, как обычно.

Связь прервалась.

А вечер, как говорится, перестаёт быть томным.

— Освещение неудачное, — отметил я.

Мою реплику проигнорировали.

Минут через пять дверь кабинета открылась, впуская нового персонажа.

— Начинаем съёмку, — отдал приказ господин Вонг.

Я с интересом наблюдал за упитанным пареньком в очечах, который установил возле окна треногу, водрузил на штатив угловатую кинокамеру наподобие «Авроры-10» и начал возиться с телескопическим видоискателем. А тут всё серьёзно…

Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять: мордовороты обнажили мечи и двинулись в мою сторону. По звукам шагов я безошибочно определил позиции гангстеров.

Парнишка в очечах показал пальцами, что всё в ажуре.

Вонг прокашлялся.

И толкнул речугу:

— Жители Хуабу! Перед вами — человек, поднявший руку на бойцов моей организации. Вы слышали эту историю, и я не буду её повторять. С прискорбием отмечу, что в наше просвещённое время ещё находятся люди, не слышавшие об организации Дацзюань, берущей начало в южных провинциях Небесного Края. Какими бы ни были мотивы этого юноши, он должен умереть. Да свершится приговор.

Сколько пафоса…

Последние слова привели в действие машину смерти. Один из мордоворотов проткнул мечом спинку кресла, в котором я сидел, второй взмахнул катаной, срубая мне голову. Всё это снималось на кинокамеру, вот только крови предполагаемые зрители не увидели. Первый клинок прошил пустоту, второй со свистом проскользнул сквозь мою призрачную шею, не причинив ни малейшего вреда.

У Вонга глаза полезли на лоб.

— Что-то не так? — лениво поинтересовался я. — Думаю, зрителям будет интересно, что произойдёт дальше. Внесём в сценарий элемент непредсказуемости.

Игнорируя повторные взмахи катан, я выпрямился и отступил назад. Просочившись сквозь кресло, вернул плотность правой руке и прописал ребром ладони по кадыку самому резвому помощнику. Желание размахивать мечом у того сразу пропало. Перехватив и выломав кисть головореза, я завладел катаной. Вот не пойму я этих ребят. Богатейшие культурные традиции! Есть цзяни и прочие дао. А вы используете катаны. Рядом с креслом и другими предметами мебели.

Пропустив сквозь себя вражеский меч, я небрежно взмахнул своим, уплотнив лезвие.

Кровь забрызгала лицо господина Вонга.

— Пожалуй, обивку придётся почистить, — заметил я, шагнув к старику.

Оператор в ужасе попятился.

Вонг резко встал.

Массивный стол, очертаниями напоминающий круизный лайнер, скользнул в мою сторону, ускоряясь. Телекинез, родимый.

Я позволил мебели просочиться сквозь себя.

Разгон был настолько сильным, что стол пронёсся через всю комнату, с грохотом врезался в стену и лишь после этого остановился. Вещь была слишком добротной, чтобы развалиться на куски, но треск я услышал. Со стены посыпалась штукатурка.

— Что ты такое? — вырвалось у старика.

В меня полетели предметы.

Книги, штатив с камерой, фарфоровая ваза, статуэтка лисички, два блестящих металлических шара, горшок с цветком, портрет неизвестной китаянки в деревянной раме.

Наверное, я выглядел призраком.

Или демоном.

Хрен его знает, какие тараканы у китайцев в голове… в этом мире. Раньше они верили во всякую дичь, даже лабиринты для защиты от духов строили.

Все снаряды пролетели сквозь меня.

Шагнув вперёд, я разрубил Вонга мечом. Голова, плечо и часть руки упали под ноги, из открытых ран начала хлестать кровь.

Добрый меч.

Прямо бритва.

Оператор вжался в угол между окном и книжным шкафом, его колотило. Мне даже привиделось мокрое пятно на штанах, но это не точно. Парнишка совсем молодой, пороху не нюхал. Вот только расправы над людьми не гнушается снимать, находясь по ту сторону камеры. Любитель снаффов…

Мне в этом гадюшнике никого не жаль.

Смахиваю извращенцу голову и направляюсь к двери.

У меня много работы.

— Небывалое по жестокости и размаху преступление произошло в районе Хуабу, — вещала симпатичная девушка из утреннего выпуска «Новостей Фазиса». — Несколько десятков трупов со следами насильственной смерти обнаружены на бывшей целлюлозной фабрике, выкупленной преступным боссом триад Джи Вонгом. Все гангстеры погибли от рук неизвестных в ходе масштабной разборки внутри диаспоры. Мы попробовали выяснить…

Вчера меня занесло.

Порубил толпу народа, опробовал новые фишки со своим Даром и слинял в закат. Я сделал это, не заморачиваясь последствиями. Полиция не лезет в дела триад и почти наверняка спишет происходящее на разборки синдикатов. Дождь смыл с куртки следы крови, вдобавок удалось прибарахлиться трофеями. Как говорится, что с боя взято, то свято. А взял я прилично. Раздобыв спортивную сумку, обыскал кабинет большого босса и достаточно быстро нашёл сейф, припрятанный в платяном шкафу. Чтобы вскрывать сейфы, мне не потребовалось осваивать навыки медвежатника. Я просто сделал дверцу прозрачной, изучил содержимое схрона и выгреб всё, что представляло ценность. Наличку, несколько золотых слитков, акции, долговые расписки, конверты с компроматом на влиятельных граждан Фазиса. Новомодную чековую книжку. Акции я выбросил — они были привязаны к личности Вонга. Долговые расписки решил подержать у себя до лучших времён. Компромат тоже изучу — обожаю криминальное чтиво.

Информация — это власть.

Так мне говорил один мудрый человек, погибший в восемнадцатом году после начала гражданской войны. Тогда власть была у тех, кто имел тачанки, пулемёты, винтовки и остро отточенные шашки. А вот те, кто владел по-настоящему ценными сведениями, благополучно уплыли в Европу.