Он отступил на шаг, будто мои слова его больно ударили.

— Это бред, Амина. Ты же сама знаешь, что мне незачем убивать…

— Но, если вспомнить ночь в библиотеке, — парировала я, — всё становится вполне логично. Ты всегда держишься особняком. Высмеиваешь всех и вся, так почему я не должна тебя подозревать?

Сириус поджал губы и покачав головой, молча покинул комнату, оставив меня без ответа на обвинения.

Сделав над собой ощутимые усилия, я поднялась с кровати и только закрыв дверь на ключ, позволила себе облегчённо выдохнуть.

Всё становилось настолько странно, что в голове не укладывалось.

*******

Когда я спустилась в столовую, Анна уже расставляла порции с ужином. За столом сидела Даня, Сириус и Дарья.

Все трое задумчиво ковырялись в своих тарелках вилками, совершенно не обращая внимания друг на друга, погружённые в собственные мысли.

Я нехотя наколола вилку кусочек куриного мяса и поднесла к губам. Вкус был совершенно другим. Вместо кофе перед каждым из нас стояла чашечка чая.

Серафим, где же ты? Ты…избегаешь меня?

Окинув взглядом всех присутствовавших, я невольно остановила взгляд на нетронутой тарелке. Кого-то не хватало.

— А, — неуверенно начала я, — где Илья? Все присутствовавшие переглянулись и вопросительно уставились на меня.

— Может ревел весь день, нежный наш, — пожал плечами Даня, — и уснул?

— Он обычно не пропускал, — покачала головой Дарья.

Сириус молчал и хмурился.

— Не нравится мне это, — выпалила я, — не мог он просто не прийти.

Я встала из-за стола и направилась в сторону лестницы, мысленно поёжившись от осознания, что мне снова придётся подниматься по ней. Но тревожное чувство было сильнее, и я настойчиво преодолевала ступеньку за ступенькой, игнорируя тяжесть в собственном теле.

Что-то было не так, я это точно знала, только вот откуда. Ужасное предположение плавало на поверхности, но я отказывалась в него верить.

Добравшись до комнаты Ильи я замерла, положив руку на дверную ручку. За моей спиной послышался шум шагов и приглушённые голова.

— Амина, — раздражённо проговорил Даня, — этот ссыкун спит. Что ты так всполошилась?

Дарья молчала и отчего-то её лицо казалось бледнее, чем обычно.

— Пусть лучше я ошибаюсь, — я опустила ручку и толкнула дверь, та с тихим скрипом поддалась, впуская меня во мрак большой спальни, обставленной дорогой мебелью.

Выходит, за пределами особняка Илья был довольно обеспеченным. Наверное потому он и был таким нежным и робким…золотой ребёнок, за которого всё делали слуги.

— Илья? — тихо позвала я, сделав несколько шагов в комнату, но тут же наткнулась на что-то неподвижно лежавшее на полу.

Жуткое предположение отчаянно сжало грудь, и я медленно опустила взгляд на то, что лежало в моих ногах. По полу были разбросаны брызги гранатовых капель, будто бессмысленный рисунок на бумаге.

— Амина, отойди! — звонкий голос Анны будто пролетел мимо меня, совершенно не коснувшись сознания. Всё, что я видела — это хрупкое тело молодого парня в луже собственной крови, с торчавшей из шеи шпилькой для волос. Моей шпилькой.

По полу были разбросаны брызги гранатовых капель, будто бессмысленный рисунок на бумаге.

Даня развернул меня к себе лицом, обняв за плечи и только после этого я ощутила, насколько сильно дрожала. К горлу подступала тошнота, а перед глазами плясали рубиновые пятна, что были на светлой футболке Ильи.

— Невозможно, — выдохнул Сириус, смотря за мою спину. На его лице отражалось искреннее непонимание и отрицание происходившего и это сбивало с толку ещё больше.

— Илья, — я хлюпнула носом и от чувства жалости к этому трусишке сердце в груди больно сжалось. Кто. кто мог это сделать? Он же и мухи не обидел.

В воздухе отчётливо чувствовался металлический запах крови, его было сложно спутать с другим. Подобные запахи остаются в памяти, подобно уродливому клейму на коже.

— Дыхание отсутствует, — констатировала Анна, — осматривая пассивно лежавшее на полу тело, — как и пульс и сердцебиение. Кожа бледная. — голос Анны звучал равнодушно, но я отчётливо слышала в нем нотки возмездия и это выводило из себя, как можно быть такой бессердечной?

Она осторожно взяла Илью за руку и достав из кармана платья небольшой футляр, извлекла и него маникюрные ножницы, а затем уколола острым уголком неподвижную ладонь.

— Зачем ты издеваешься над ним? — проскулила я, но ответа не последовало, все просто безмолвно наблюдали.

— Чувствительность на болевые раздражители отсутствует, — она осторожно развернула его на спину, и его стеклянные глаза неподвижно уставились в потолок, — включите свет. Рядом с дверью.

Сириус молча стукнул ладонью по выключателю на стене и комната мгновенно озарилась ярким золотистым светом, открывая масштабы великолепия комнаты: двуспальная кровать с резными ножками в виде львиных лап, кресла обтянутые бархатной обивкой, резной деревянный столик и хрустальные люстры, что играли всеми цветами радуги.

— Отсутствие рефлексов зрачков. Он мёртв. Причина смерти, колотая рана в шею. Амина, разве это не твоя шпилька?

Я молча кивнула, уткнувшись лбом в грудь Дани и зажмурив глаза.

— Тогда…

— Она не могла его убить, — тихо проговорила Дарья, — она едва ходит. Три дня пролежала без сознания.

Анна пожала плечами и медленно встала.

— Мне нужно, чтобы вы покинули комнату. От тела нужно избавиться и навести порядок.

— Сириус, — прошептала я, — что же ты теперь скажешь? Кто убийца?

Мужчина молчал, сощурив глаза.

— Я промолчу.

Мне тоже сказать было нечего и отстранившись от Дани я молча поплелась в свою комнату, опираясь рукой на стену.

*******

Подушка встретила меня приятной прохладой, и я отчаянно прятала в ней своё лицо. Горечь, обида, смятение и страх, всё это смешалось в один пряный букет, который давил на грудную клетку немыслимым грузом.

Кто мог убить безобидного трусишку? Кто на столько низко пал?

Даня? Нет, не в его характере.

Сириус? Кто знает. Но ведь именно он пытался убедить меня в том, что Илья убийца. А теперь сам "убийца" мёртв. Что-то не сходится.

Тут моё внимание привлекла стена рядом с окном: обои на ней слегка отошли, а сквозь светлый материал проступали едва заметные красноватые линии.

Я встала с кровати и подойдя к стене протянула руку, касаясь прохладной поверхности. Под обоями явно прощупывалось что-то ещё, что-то небольшое. Не медля более я взялась за край обойного покрытия и рывком сняла его со стены, оставив рванные клочки. Увиденное вынудило отступить на шаг назад: под обоями находились надписи с фотографиями, которые соединялись между собой красными нитками. Доска расследования…прямо на стене.

Приблизившись, я провела кончиками пальцев по одной из надписей и в недоумении узнала собственный подчерк.

В самом верху находилась фотография совершенно засвеченная, практически белая, но надпись на ней рассмотреть можно было: «глава организации «Буэр». От этой фотографии вели две красные нити: над первой из них венчалось отрывистое «Адвокат. Подчинённый» и эта нить вела к изображению человека, в котором я с ужасом узнала Георгия. Человека, что умер в это особняке первым. Над второй нитью красовалось гордое «сын» и фотография владельца была такой же белой, как и самая первая, но она соединялась нитью с фотографией Георгия, а над ней было краткое «друг». От второй засвеченной фотографии шла нить в сторону с едва заметной надписью «невеста» и в лице девушки, что была изображена на фотографии я, к собственному удивлению, узнала себя.

Что за чёрт? Я была чьей-то невестой?

В висках болезненно запульсировало, но я игнорировала боль, продолжая рассматривать имитацию доски расследования.

От моей фотографии вниз вела нить с надписью «лучший друг», а на фото задорно улыбаясь на меня смотрел Даня.

От второй засвеченной фотографии вниз шли ещё три нити: первая, с надписью «горничная» вела к фотографии девушки, которая так же мне была знакома — Дарья. Выходит, она работала на моего, так называемого, жениха…