— Конечно сынок, — женщина хлюпнула носом, — возвращайся скорее.

Мужчина нажал на "отмену" и выключил телефон. Всё. Теперь точно всё.

Тело стало приятно расслабленным, говоря о сильном опьянении. Но, ведь этого он и добивался?

Чужой телефон лёг в ладонь, обжигая холодом и пальцы медленно зашагали по его поверхности, выполняя первую часть требования: подключиться к конференции.

Дрожавшими руками он поставил телефон так, чтобы в камеру было хорошо видно ванную и то, что происходит внутри.

23: 57.

Мужчина забрался в ванную и положил на её бортик маленькое колечко. То самое, что принадлежало его невесте. На сердце было мерзко, но отчего-то спокойно.

На экране мобильного появилось знакомое лицо, на котором играл довольный оскал.

— Я был уверен, что ты меня не разочаруешь, щеночек.

Мужчина игнорировал слова безумца, лишь сжал в руках лезвие, а затем резко полосонул им по запястью.

Руку обожгло резкой и пульсирующей болью, а вода мгновенно начала окрашиваться в яркий рубиновый цвет.

Мужчина откинулся на спину и закрыл глаза, не обращая внимания на то, что лепетал довольный маньяк.

Перед его глазами была она…та самая женщина, ради которой он был готов на всё. Которой простил всё. Многие сочли бы это за слабость, чем и воспользовался безумец, что так отчаянно уписался победой по ту сторону экрана мобильного, но Егору было всё равно. Он изо всех сил старался удержать перед глазами хрупкий образ той, что была ему безгранично дорога.

Когда он начал замечать, что из её уст его имя звучало по-особенному? Почему из всех сил старался вызвать у неё улыбку, будто от этого зависила его жизнь? Интересно, когда…когда это началось? Когда она спряталась в его доме? Нет. Всё началось тогда, в порту, когда он впервые увидел её.

Тело начало слабеть, а сознание становилось мутным и в тот же момент его разума коснулась фраза:

— Так уж вышло, что я невольно отправил тебе прощальный подарок, — противный смех отражался от поверхности воды, — думаю, ты захотел бы увидеть её в свои последние минуты. Прощай, щеночек.

Сознание медленно угасало, но даже так он смог уловить едва слышные шаги и звук голоса, от которого сердце в груди болезненно сжалось.

— Егор?

— Это слишком жестоко, — промелькнуло в его голове и тут же всё вокруг погрузилось во тьму, которая должна была стать вечной.