Наконец мы добрались до нужного места, которым оказался вход в катакомбы Сан-Себастьяно. За невзрачной потемневшей от времени аркой со стёртыми каменными ступеньками открывался ход, ведущий в подземный лабиринт древних выработок. Когда-то римские рабы добывали здесь камень для грандиозной перестройки города, затеянной Флавиями. Этим замечательным и, без преувеличения, лучшим римским императорам судьба явно не благоволила. Пожары, эпидемии, восстания в провинциях и, наконец, историческое извержение Везувия не позволили исполнить планы реформаторов, и только гигантский цирк, больше известный как Колизей, свидетельствует об амбициях этой династии.

Достав из сумки большой фонарь, Антонио нырнул в сумрачную прохладу пещеры. Я шагнул за ним, потянув за собой крепко вцепившуюся в мою руку Елену. За нами в узкое пространство подземного хода втиснулся дядька Николай, затем наши стражи.

Древние проходы, то расширяясь, то сужаясь, совсем не отличались разнообразием, но с каждым шагом я чувствовал приближение к некой точке, где меня ждала весточка из немыслимо далёкого прошлого. Парадокс заключался в том, что по моему личному времени я расстался с друзьями несколько дней назад, на самом же деле с тех пор прошла вся история человечества. Что за послание, что там в нём, я понятия не имел, однако сама по себе ситуация и весь антураж вокруг неё подразумевали важность сведений, коль Акти, Сагни и Лихур облекли их в некое послание и обеспечили его сохранность в череде войн, катастроф и мировых потрясений.

Необычность обстановки, явная внешняя угроза и высокая ответственность момента включили изменённое сознание, и тёмный мир подземелья вспыхнул всеми красками энергий. На бледно-зеленоватом фоне катакомб ярко обозначились светящиеся фигуры моих спутников. Стражи и дядя Коля светились в тревожном оранжевом спектре, Елена сияла всеми цветами от голубого до жёлтого, бегущими изнутри кнаружи.

На развилке катакомбы мы свернули направо и чуть погодя добрались до подземного перекрёстка, где ход разделился натрое. Антонио немного растерялся и начал высматривать на стенах тайные знаки. Я же, напротив, перестал сомневаться. Яркое пятно остаточного излучения в среднем ходе ясно говорило о том, что нам нужно именно туда. Я кашлянул, привлекая внимание итальянца, и указал ему рукой прямо.

Застоявшийся воздух пропах сыростью и затхлостью. Под ногами хрустела каменная крошка, кое-где виднелись протечки грунтовых вод с известняковыми наплывами. В темноте боковых тупиков под потолком шевелились летучие мыши. Дважды мы проходили места обвалов и раза три миновали тупики. Всё это я видел, как на ладони, своевременно предупреждая итальянца, которого буквально ошеломила моя осведомлённость.

После очередного поворота подземный ход вдруг упёрся в глухую стену. На первый взгляд мы оказались в очередном тупике, но я ясно «видел» за стеной продолжение катакомбы. И, действительно, Антонио поковырялся в правом углу, и толстая каменная плита медленно отодвинулась в сторону, открыв сводчатый проход с ровным и чистым полом. Два коротких коридора с небольшими лестничными пролётами привели нас ко второму затвору.

Медленно сдвинувшаяся в сторону затворная плита открыла похожее на храм пространство. Ровные стены, пол и сводчатый потолок подземного зала покрывал белый мрамор. Когда зрение вернулось в обычное состояние, я разглядел в полумраке приземистый цилиндрический постамент, верхняя чуть вогнутая поверхность которого сверкала зеркальной полировкой, а в середине её виднелся край матово-белого шара.

Я уже хотел шагнуть к этой штуковине, но тут заметил на заднем плане семь фигур в длинных белых плащах, почти слившихся со стенами. Антонио поднял руку и громко обратился к стражам:

– Братья, исполнился завет предков, Избранный прибыл получить Послание.

Все семеро разом шагнули к постаменту, и средний из них строго произнёс:

– Чем он докажет свою избранность?

– Он знает заветные слова.

– Пусть говорит.

Я оглядел стражей Послания и медленно произнёс:

– Акти, Сагни, Лихур.

– Пусть покажет ключ.

Я вышел на середину и поднял серый стержень ключа. В зале прокатился шёпот, стражи отступили назад и стукнули себя в грудь правыми руками в римском приветствии. Оглядев сферу, я обнаружил сверху отверстие и, не долго думая, вставил ключ в скважину.

Стержень вошёл сантиметров на пять и после щелчка начал медленно втягиваться внутрь, пока не сравнялся с поверхностью. Шар сначала посветлел, затем начал светиться, разгораясь всё ярче и ярче. Через минуту в широком конусе бьющего вверх света я разглядел черты моих друзей Акти, Сагни и Лихура, стоящих перед полукруглой кафедрой. Изображение приобрело глубину и объём, и у меня даже возник порыв протянуть друзьям руки. Ребята красовались в разрисованных под камуфляж туниках, а голову Лихура покрывал его неизменный леопардовый головной убор. Первым шагнул вперёд Сагни, и в зале раздался его громкий голос:

– Привет, Антон. Если проектор сработал, значит, наши усилия не пропали зря. С тех пор, как портал вернул тебя в твой мир, прошло несколько тысяч оборотов светила. За это относительно небольшое время произошло немало событий, и тебе будет небезынтересно о них узнать. Повелитель Энки покинул Тильмун и основал новую базу на северо-западе, и ещё одну в другом полушарии за океаном. Мардук теперь владеет и колонией Дану, и Тильмуном, и у него это неплохо получается. Госпожа Нин почти всё время пропадает в столице. Повелитель Энлиль ей благоволит, но она держит его на расстоянии. Твой сын Марантиан обосновался на окраине саванны к северу от Тильмуна и живёт самостоятельно. Его большой род насчитывает несколько тысяч человек. Ты оказался прав. Он стал прародителем нового разумного вида жителей Земли. Люди довольно забавные существа, и с ними интересно общаться. Однако в их популяции появляется всё больше особей, похожих на дикарей. Обычно род изгоняет их прочь, но они сбиваются в большие стаи и ведут себя агрессивно и зачастую жестоко. Марантиан их не признаёт за потомков, а потому его воины не раз устраивали на них охоту. Разумные люди и полукровки освоили многие работы на базах и в колониях и освободили тиаматиан от рутины. Существенным недостатком людей является их короткая жизнь, всего 500 – 600 оборотов светила, лишь немногие доживают до 1000, и то лишь прямые потомки Марантиана. Теперь о главном. Почти две тысячи оборотов светила после твоего отбытия никто не слышал о «скорпионах», но, как выяснилось, они не теряли времени даром, и устроили очередной заговор. Теперь назревает большой конфликт, в центре которого оказались потомки Нин. Всё это время я, Акти и Лихур жили свободно и независимо. Не желая иметь отношения ни с одним из правящих кланов, мы построили свою базу в африканской степи в скалистом нагорье у озера Туар. К нам присоединилось немало пожелавших свободы тиаматиан. Мы не заговорщики и не мятежники, но желаем полной независимости от власти Повелителей, кстати, опять затеявших очередную свару. Понимая, что любая власть опирается на насилие, мы создали братство свободы. Все наши братья тебя знают, почитают и надеются на твою помощь. Не удивляйся, что мы обращаемся к тебе в далёкое будущее. Дело в том, что недавно Лихуру и Акти случайно удалось проникнуть на базу скорпионов. В горной стране Агарте далеко на востоке эти твари свили свои гнёзда и взяли под контроль огромную территорию. Акти и Лихур добыли бесценные сведения. Я проанализировал полученную информацию и обнаружил скрытые блоки. Согласно им повелитель «скорпионов», которого ты называешь Великим Тёмным, активно использует переходы во времени для переброски своих эмиссаров в разные планы реальности для ликвидации тебя. В этот раз он спланировал глобальный конфликт с целью утверждения полного господства «скорпионов». В случае неудачи, планируется полное уничтожение планеты. Более того ненависть и страх к тебе Великого Тёмного столь велики, что он готов сокрушить весь этот сектор галактики. Недавно я закончил глубокий анализ всего информационного пакета. У нас, вернее, у тебя есть реальный шанс пресечь оба эти плана. Вся информация о базах «скорпионов» находится в ключе и, чтобы её получить достаточно вставить его в центральное углубление твоего интерлингвера, который ты называешь пекторалью. Ключ – это интерактивный накопитель, задавай любые вопросы и получишь ответ. Теперь несколько слов хотят сказать Акти и Лихур.