Кстати, эти точки мы уже успели примерно наметить, когда наблюдали за жизнью завода.

Делать дроны я решил одноразовыми. Смысла их возвращать нет, не говоря уж о том, что скорее всего нам это и не дадут сделать. Да еще, немного подумав, решил вообще сам взрывпакет переделать в летающий «камикадзе». Что заметно упростило работу.

Теперь «дрон» представлял собой кристалл, закрепленный на взрывпакете. При активации он закручивал над собой два разнонаправленных потока воздуха, поднимающих пакет вверх и один поток сбоку для придания движения. Небольшой «рисунок» на боку взрывпакета, созданный мной на основе почерпнутых знаний о ритуалистике, и вот у меня появляется еще и дополнительная возможность «видеть» куда летит мой подарочек. Ну и еще одна вложенная в кристалл команда позволит мне подорвать всю эту конструкцию силой мысли. Все. На словах просто, а провозился я с первым дроном не меньше трех часов. На остальные потратил «всего» по сорок минут. На каждый.

Действовать решили ночью. Все равно завод освещен и представляет собой хорошую такую подсвеченную мишень, мимо которой точно не промахнемся. А вот людей будет меньше, да и в темноте не сразу наши «подарочки» на подлете заметят. А даже если заметят, могут за птиц принять. В темноте-то.

Отходить решили не единой группой, как пришли, а по отдельности: я с Петькой в одной «группе», остальные в другой. Наша с Лобастым задача не только устроить подрыв, но и увести погоню, если она будет, по ложному следу. Остальные идут к точке эвакуации, но на полпути ставят лагерь и ждут нас. Если у нас с Петькой не выйдет оторваться, будут отсекать погоню. Да и нас, если что, потащат. Мало ли в каком мы состоянии к тому моменту будем.

Роли распределены, время обговорено, условные сигналы тоже, и девять моих бойцов отправились в обратный путь. Если бы дронами мог управлять кто-то другой, я бы тоже пошел с ними. На лекциях нам постоянно говорили, что командир должен командовать, а не выполнять всю операцию самостоятельно. Увы, но приделать к наспех созданным дронам управление для обделенных даром людей не так-то просто. Так что сам, все сам. Я бы и Петьку отправил с ними, но должен же кто-то меня прикрывать. Это тоже в нас вдалбливали офицеры-преподаватели.

— Пошли, — скомандовал я Лобастому, когда остальные скрылись среди деревьев, и первым двинулся к заводу.

— Ну что, Костя, как думаешь, по нашу душу та вертушка «школьников» доставила, или нет? — спросил Борис Петрович своего помощника в конце следующего дня.

— Сложно сказать, — протянул парень. — От точки высадки им до нас идти чуть меньше суток…

— Много меньше, — покачал головой мужчина. — Ты просто не совсем осознаешь уровень подготовки в Школах. Я бы сказал, что им максимум двенадцать часов потребуется.

— Да? — удивился Костя. — Ну, тогда они уже давно должны быть здесь, где-то рядом. Но пока никого замечено не было. По дорогам они тоже не проходили — их бы обязательно заметили местные, а мы с ними поддерживаем связь через старост деревень.

— Охранники что говорят? Ничего подозрительного не замечали?

— Нет, — покачал головой Костя. — Я им говорил, почаще поглядывать на лес. С другого направления «школьникам» не выйти. Но все тихо. Да и не подобраться им к нам незаметно — мало того, что по технике безопасности у нас минеральная полоса за забором поддерживается круглый год, так и завод всегда освещен. Даже ночью не смогут подойти. И камеры везде. Я думаю, не к нам их отправили. Иначе бы хотя бы раз да мелькнули они. Им же для начала нужно осмотреть у нас тут все.

— А если из леса стрелять начнут? Ты вот знаешь, какое у них задание?

— Так вы же сами говорили, что обычно им дают команду по проникновению на объект, — удивился Костя. — А там уже различия идут.

— «Обычно», — передразнил Борис Петрович своего помощника. — Это лишь мои мысли, а как там у них сейчас дело обстоит, мы с тобой не знаем. Может у них задача — устроить имитацию атаки для отвлечения противника? И ничего больше? Есть, знаешь ли, и такой тактический прием — когда врага надо убедить, что вот тут основная атака и будет, а основные силы в это время идут в другом месте.

— И что нам тогда делать?

— Что-что, — пробурчал мужчина. — Лес прочешите. Если они здесь уже почти сутки за нами следят, то не могли не оставить никаких следов. Не по воздуху же они ходят.

— Сколько людей отправить? — деловито уточнил Костя.

— Половину. Остальным быть максимально внимательными. «Школьники» могут воспользоваться выходом такого количества людей. И пусть при проверке леса друг друга из виду не теряют! Не хватало еще, чтобы кого-то в «плен» взяли.

— Чем-то мы их всполошили, — задумчиво протянул я, наблюдая лучи фонарей, рассекающие мрак леса.

— По камерам как-то засекли наши ползки? — предположил Петька.

— Сейчас уже не важно. Но следы наши они так срисовать легко могут. А там и отправить кого-то по ним, посмотреть, куда те ведут. И тогда снова подобраться ближе нам будет в разы сложнее. Придется прямо сейчас запускать наши подарки. Уж пусть ломанутся обратно на завод, когда взрывпакеты жахнут, а мы под шумок исчезнем.

Самый опасный момент сейчас — запуск. Дроны хоть и тихо шуршат, но все же летят не беззвучно. Противник же настороже и прислушивается к каждому шороху. И запуск сразу пяти «подарков» точно услышат. Другое дело, что в лесу определить направление, откуда идет звук, сложно. Но сложно не значит невозможно. Потому мы с Петькой отползли от завода еще на полкилометра, и лишь тогда я активировал свои поделки.

Взрывпакеты с приделанной «магической тягой» по одному взмыли в воздух и растворились в ночной тьме. А у меня перед глазами возникло сразу пять дополнительных «окошек». Подняв дроны на пятьдесят метров вверх, я сумел с их помощью увидеть светящийся в ночи завод и повел свою «армаду» на цель. Было непросто. Главная сложность — не получить головокружение от одновременно меняющихся пяти картинок перед глазами. Хорошо хоть я был к этому готов, протестировав полет «подарков» во временном лагере.

Вот и завод. Тут я решил немного отойти от первоначального плана и спускать взрывпакеты вниз не одновременно, а по одному, сосредотачиваясь на каждом. А то точно могу какой-то из них приземлить на нефтехранилище и плевать будет, что там «всего лишь» шутиха-фейерверк спрятана.

Первый пошел. «Подарок» упал точно на мачту освещения, не попав под камеры, которые были направлены вниз. Этот был «пристрелочным», проверить, как среагирует охрана. Чуть подождал. Никакого нового движения.

Теперь второй… Тут еще какая сложность — нужно, чтобы они не просто на заводе рванули, а желательно рядом с местами, наиболее опасными для закладки мин. Тогда задание будет считаться выполненным «чисто». Но при этом и реального урона заводу не нанести. Потому второй взрывпакет опустился в пяти метрах от огромных «цилиндров» парка хранения нефти. Третий отправился на крышу завода, под которой проходило особенно много труб и стояли какие-то аппараты. Четвертый я посадил на крышу здания, куда чаще всего заходили рабочие. И последний, уже из чистого озорства — раз уж до сих пор никто не засуетился, прямо на крышу пропускного пункта. После чего активировал одновременный подрыв.

— Бах! Виииу!!!

— Бах! Виииу!!!

— Бах! Виииу!!!

— Бах! Виииу!!!

— Бах! Виииу!!! — раздались отдаленные хлопки, после которых небо озаряла вспышка сигнального «фейерверка».

— А вот теперь — ходу, — скомандовал я Петьке.

И мы сразу ломанулись в обратном направлении, ориентируясь в темноте лишь по заранее запомненным приметным местам — корни вывороченного дерева, голый ствол высокой сосны, проплешина в пару метров и тому подобное.

— БАХ! ВИИИУ!!! — раздался громкий взрыв и пуск сигнальной ракеты прямо над головой Бориса Петровича.

Тот тут же подскочил и выглянул из окна. Над всем заводом «расцветали» огни сигнальных ракет, хорошо знакомых бывшему офицеру пехотной разведки. Одна из них стартовала аж с крыши административного здания, в котором сейчас и находился Борис Петрович.