— Становись! Равняйсь, смирно! Так, ватажники. А сейчас собрались и слушать внимательно, потому что тревога боевая, — ошарашил нас капитан.

Боевая? А мы-то здесь причем, мы же новички? Думаю, такая мысль только что пронеслась в головах всех парней, что стояли на плацу.

Боевая тревога для новичков? Новость, озвученная капитаном Павлиновым, была настолько удивительной, что даже несмотря на команду «Смирно» по рядам парней пошли шепотки обсуждения.

— Ат-ставить разговоры! — снова привлек к себе внимание Вадим Семенович. — Итак, ватажники. Тревога боевая, вы не ослышались. Но конечно никто вас на передовую гнать не собирается. Даю вводную: в ста километрах от нас находится тюрьма особого режима, для одаренных. Этой ночью из нее сбежали два преступника. По всей области объявлена повышенная готовность, а силы полиции и армии, расквартированные у нас, подняты по тревоге. Ваша задача: получить оружие парализующего типа и убыть в усиление патрульной полиции, пока войска и силы специальных операций прочесывают территорию, где могут скрываться преступники. По идее, вы их даже не увидите, но в жизни случается всякое, потому бдительности не терять. А сейчас напра-во! Бегом-м-Арш!

И подавая нам пример, капитан сам припустил к зданию складов. Арсенал хранился в нем, только с другой стороны, отличной от той, куда мы заходили для получения обмундирования.

— И что это за ствол? — спросил я у Рустама, когда мы получили оружие и расселись в кузове тентового грузовика.

— Полицейский шокер. Стреляет на десять метров тонким проводом, на концы которого подается ток. Потом вот здесь, — показал он на рычажок сбоку от рукоятки, — отщелкивается использованная пластинка. В магазине три пластины.

— Против мага земли бесполезная штука, — сделал я вывод.

— Если тот успеет броню создать, — согласился парень.

— А какими силами обладают сбежавшие заключенные? — спросил меня Колька.

— Я-то откуда знаю? — отмахнулся я от него. — Капитан не сказал, а сейчас не спросишь — попробуй до кабины докричись.

В итоге до места, где мы должны стоять в усилении, мы доехали в тягостном неведении. Само место оказалось автотрассой. Тут уже Павлинов дал нам конкретные указания.

— Каждая ватага прикрепляется к полицейскому патрулю, который будет досматривать проезжающие машины. Вы — силовая поддержка. Сбежавшие маги владеют стихиями ветра и земли. Но они не обученные дворяне, а получившие дар простолюдины, не прошедшие никакого обучения, поэтому большой опасности не представляют.

— Тогда как они сбежали? — не удержался от вопроса Горюнов.

— Это выяснит следствие, — отмахнулся от него капитан. — Здесь остается ватага Травина. Остальные грузитесь обратно, развезу вас по другим точкам. Выполнять.

Когда грузовик отъехал, к нам подошел молодой лейтенант полиции. За его спиной возле патрульной машины маячил сержант.

— Кто из вас главный?

— Я, атаман Травин.

— Лейтенант Куйдинов. Значит так, — сразу же стал он объяснять, как видит нашу совместную работу, — я торможу автомобили…

— Все? — тут же уточнил я.

— Да. Не перебивай, атаман. Так вот, я торможу автомобили. Затем, пока я проверяю документы, вы проводите осмотр машины. Салон, багажник, если это грузовик — не забудьте внимательно его кузов осмотреть. Особенно, если внутри есть груз. Разбей своих на два отделения: одна пятерка со мной, вторая с сержантом Смирновым. Ты на подстраховке. Маг же? — я кивнул. — Будешь главной ударной силой на крайний случай. Все, приступаем.

Сыч лежал в траве около стоянки дальнобойщиков, ища подходящую машину. Ему нужна была та, что поедет на восток. После побега нужно было убираться из страны, иначе все равно со временем найдут и обратно посадят. Двигаться в сторону густонаселенной западной части Сыч не хотел. Там его влет поймают. А вот восточная часть страны выглядела более заманчиво. Но сначала нужно вырваться из кольца облавы, которую наверняка устроили полицейские.

Пока фур с номерами восточных регионов видно не было. Да и долетавшие до беглеца обрывки разговоров водил не давали подсказки, кто из них мог ехать в нужную сторону. Оставалось лишь ждать.

От безделья и вынужденного ожидания, Сыч вспомнил ночь побега. Он готовился к этому моменту долгих три года. Сыча, он же Владимир Сычев, посадили на пожизненное. Уж очень он любил маленьких девочек. А дар управления землей позволял ему успешно скрывать последствия своей «любви». Аж целых два года. Но на него все равно вышли. Как получилось избежать смертной казни — Сыч сам не знал. Повезло, наверное. Но сидеть весь остаток жизни взаперти ему тоже не улыбалось. И он искал способ, как вырваться из клетки. И ведь нашел!

Наручники, которые не блокировали магию, но сильно затрудняли ее контроль, не снимались никогда. И в туалет с ними надо было ходить, и в душ, и спать тоже в них. Однако была у Сыча одна черта, которая помогла ему «обмануть» поделку тюремщиков — он был очень терпеливым. Сидя в камере, Сыч пытался взять под контроль свою магию и однажды понял, что если держать наручники подальше от своего источника, находящегося примерно в животе, то их влияние ослабнет. А дальше «любитель девочек» опытным путем сумел создать вокруг своего источника барьер, не позволяющий наручникам баламутить его магию внутри этого барьера. На это ушло почти полтора года, но результат того стоил! Теперь Сычу вновь была, хоть и ограниченно, доступна своя магия.

Дальше процесс пошел быстрее. Выстроить такой же барьер из собственной энергии вокруг наручников не получилось — вызываемые артефактом возмущения в магическом поле были слишком сильны. Зато удалось сделать «каналы» от источника к ступням ног, подальше от ненавистных кандалов. А там уже и выводить свою магию, пусть и в пределах пары сантиметров — без кольца-проводника-то! — за пределы своего тела.

Это дало Сычу возможность создать небольшой каменный бур и начать копать подкоп. Одна беда — его камера была на втором этаже, и пришлось договариваться с узником, который сидел прямо под ним, о сотрудничестве. Но ничего, Сыч сумел его убедить.

Самое сложное было «прокопать» стены тюрьмы. Они состояли из специального материала, не поддающегося контролю магам земли. Поэтому их разбуривать пришлось чисто механически, по чуть-чуть. А чтобы охрана не заметила растущей дыры, наращивать сверху слой земли из своей магии. А уж когда эти стены были преодолены, то дело пошло семимильными шагами.

И вот подкоп завершен. Случайный напарник уже «бил копытом», да и Сычу не терпелось покинуть опостылевшие серые стены тюрьмы. Поэтому долго ждать они не стали и сдернули по подкопу сразу, как только охранник совершил вечерний обход. Следующий должен был пройти только через четыре часа, так что у них была небольшая фора во времени.

За пределами стен тюрьмы беглецы тут же разбежались в разные стороны. Куда пошел его случайный напарник, Сыч не знал. Да ему было на это плевать. А вот сам он двинулся к трассе, понимая, что на своих двоих далеко не убежит. Но и угонять машину — это след. А вот пробраться незамеченным в какой-нибудь грузовик или лучше — в фуру к дальнобойщику, было бы на его взгляд самым лучшим вариантом.

От наручников избавились просто, разбив те о камень. В стенах тюрьмы делать это бессмысленно. С одного удара не разобьешь, а на звук сразу прибежит охрана. Зато на воле уже никто не мешает.

Сыч вынырнул из неуместных воспоминаний и вернулся к наблюдению за стоянкой. По спине пробежали мурашки. Чуйка подсказывала беглецу, что медлить нельзя. Сейчас полицейские очухаются, нагонят народа, и вырваться уже не удастся. Без еды и воды он долго в лесах прятаться не сможет. Надо будет выйти к людям. А там его тут же засекут. Да и одеждой стоит обзавестись, чтобы сильно не выделяться из толпы.

В итоге Сыч решился. Пусть фура и не двигалась на восток, зато ее водитель очень удачно оставил приоткрытым створку задней двери в грузовой отсек. А сам отвлекся на соседа-дальнобоя, отойдя в голову машины. Рыбкой метнувшись вперед, Сыч забрался в отсек и осмотрелся. Он был не пустой. Все пространство штабелями были заставлены коробками с консервами. Облизнувшись, беглец аккуратно пробрался вглубь отсека и постарался обложиться коробками так, чтобы со стороны его не было видно, а для тщательного обыска полиции пришлось бы лезть глубоко внутрь. А они этого не любят, слишком ленивые. Это Сыч еще по охранникам тюрьмы заметил. Теперь оставалось лишь ждать, когда фура тронется в путь. И там уже подобрать момент, чтобы незаметно покинуть ее на очередной стоянке.