Внезапно, его лицо сделалось обеспокоенным, а на щеки упали длинные тени от полуопущенных густых ресниц. Лив успела испугаться, резко выныривая из состояния ленивой сонливости. Что же на этот раз? Что могло взволновать его с утра пораньше? Что бы это не было – только не это. Ей хотелось еще хотя бы немножко просто почувствовать себя самой счастливой женщиной на планете.

- Не хочу тебя пугать, Лив, - напряженно начал он, а его голос хрипел спросонья. А взгляд продолжал обеспокоенно скользить по ее лицу. Захотелось провести по нему рукой, но все ее конечности были плотно зажаты под одеялом, – но, кажется, я люблю тебя.

Воздух стремительно покинул ее легкие. Захотелось смеяться. Громко, несдержанно, счастливо. А после взять и разрыдаться. Но она лишь заулыбалась, как полная дурочка, не в силах сдержаться, и прикрыла глаза.

- Я просто в ужасе, Август, - выдохнула она, а мочки ее уха уже коснулся влажный поцелуй. Он оставил вереницу поцелуев на ее шее, плече и ключицах. – Я, наверное, никогда не смогу к этому привыкнуть.

Ее слова заставили Августа остановиться, и он поднял лицо, застыв над ней с игривой улыбкой на губах. На его щеках снова появились ямочки.

- Я могу перестать, - хитро прищурился он. – Думаю, я и так позволил себе слишком много вчера.

- Нет-нет, - от мысли, что все это действительно может прекратиться, ей снова сделалось холодно.

Жалела ли он о том, что произошло? Ничуть. Она привыкла доверять своим чувствам. И они еще ни разу не обманули ее, ловко огораживая от парней, с которыми ей явно было не по пути. И вот она здесь. Вжатая в матрас парнем, который смог стать для нее и самым страшным кошмаром, и другом, и защитником, и любимым. С теплой широкой ладонью на ее талии. На нее смотрели влюбленные, поддернутые дымкой глаза, а сама она точно знала: он больше никогда не оставит ее одну.

Она счастлива.

- Просто думала, что целуешься ты получше, - весело хихикнула она, наблюдая за тем, как вытягивается его лицо.

- Ах так, - вскинул брови он и, наклонившись, укусил ее за нижнюю губу. В этот самый момент, Лив испугалась, что вот-вот снова потеряет голову. Огонь с его тела снова перекинулся и на нее. – Ну, у тебя будет достаточно времени, чтобы показать мне мастер-класс.

Высвободив, наконец, руки из постельного плена, она задумчиво провела пальцем по тонкой линии сдерживающего прибора на его шее. Когда до сияющего диода оставалось каких-то пара сантиметров, она опасливо остановилась, покосившись на Августа, который, кажется, вовсе перестал дышать.

- Не бойся, - тихо выдохнул он. – Эта штука реагирует только на мой палец. Считывает отпечаток.

- А не боишься, что можешь его нечаянно содрать, скажем, снимая шарф? У меня с украшениями такое часто случается, - соскользнув с черной полоски, ее палец прошелся по напряженной шее. Кажется, ей никогда не надоест просто дотрагиваться до него. Ведь еще вчера она могла об этом только мечтать.

- Обижаешь, - надулся Август. Он все еще продолжал нависать над ней так, что она чувствовала его дыхание на своих щеках. – Содрать с меня эту штуку будет не просто. Я очень долго работал над ее креплением.

Кем бы не была та девушка в ковбойских сапогах - спасибо ей. Вспоминая тот сон, Лив едва заметно вздрогнула. Потому что вдруг вспомнила: большой компьютерный сервер слева от доски с формулами. Чуть дальше диван, заваленный мягкими игрушками самых разных цветов и размеров. А прямо за диваном – плакат со свастикой.

- Что такое? – Удивительно, насколько тонко Август чувствовал ее. Но на его вопрос она лишь покачала головой и улыбнулась. Ей нечему удивляться. Ведь изначально они забрали этот прибор, подавляющий силы, именно у нацистов. Значит тогда она увидела процесс создания прибора одной из их ученых. Вопрос только в том: подсмотрела ли она за этим, или ей его показали?

- У меня столько вопросов к тебе, - выдохнула Лив, прогоняя все ненужные мысли. Сейчас им здесь не место.

Август же воспринял ее высказывание, как призыв к действию. Обхватив ее руками за талию, сам он перекатился на спину. Теперь она нависала над ним. А он начал ненавязчиво водить кончиками пальцев по ее спине. Кажется, они оба еще не скоро насытятся этими, такими простыми, но необходимыми прикосновениями.

- Спрашивай. Сегодня я полностью открыт для разговоров.

- О’кей, - воодушевилась Лив, закидывая распущенные волосы за спину, чтобы они не лезли в лицо Августу. – Для начала, хотелось бы узнать: куда ты дел моего вечно недовольного Августа, и что это за парень пришел ко мне вчера?

- Не правда, я всегда был душой компании и обаяшкой, - наигранно возмутился он и ухмыльнулся. – Вообще, это все Нико. Он сказал мне, что если и дальше буду вести себя, как задница, то ты меня не простишь. Да-да, иногда он может выдать и что-то умное для разнообразия. И я подумал: хей! Да я же умел это раньше! Оказалось, что это, как на велосипеде кататься. Но не думай, что теперь я всегда буду строить из себя героя девчачьего романа. Я и так уже исчерпал свой лимит ванильности и романтичности.

- То есть, по-твоему это было ванильно? – Хихикнула Лив, хотя на самом деле ничего романтичнее того, что он сделал для нее, у нее никогда не было. От одного воспоминания у нее внутри все плавилось и сладко сгорало.

- Разве нет? – Насупился Август. – Да я же подарил тебе свой любимый плейер!

- Да ты же мой герой, - хихикнула она и поцеловала его в уголок губ. Все возмущение вмиг слетело с его лица, и он довольно заулыбался.

- Ладно, а что на счет очков? Это что еще за а-ля «Кларк Кент»? – Вновь отстранившись, вздернула бровь она.

- А что, у меня не может быть плохо со зрением? – Отчего-то смутился Август.

- Ты никогда не говорил мне об этом.

- Потому что, когда появились силы, проблемы со зрением пропали, - нехотя буркнул он. И, едва завидев, как у девушки начал открываться рот для вполне ожидаемого вопроса, он резко перебил ее, закатив глаза. – Да-да-да. Я не говорил тебе об этом, чтобы ты не стала снова сравнивать меня с Питером Паркером. Ну терпеть этого не могу!

Не сдержавшись, Лив звонко расхохоталась, вдруг снова наполнившись неконтролируемой нежностью к этому недружелюбному соседу.

Вдруг она осознала, почему полюбила его тогда. Причиной стали отнюдь не их странные загадочные разговоры, ни его поступки, кричащие о чем-то, чего она тогда не могла понять. Ни даже его притягательный образ супергероя.

По-настоящему, это случилось тогда, под медленным танцем осенних листьев и едва заметным грибным дождиком в парке. Под теплым светом фонарей, она впервые призналась себе в том, что уже давно и бесповоротно любит его. Для этого хватило одной мимолетной улыбки уголками губ. Такой непохожей на все те, что она видела до этого. Тогда он впервые показался ей настоящим. Без той шелухи тяжелых будней и груза прошлого. Ей просто улыбнулся добрый и невероятно заботливый парень, которому нехило досталось по жизни. Но даже все тяготы, что свалились на него не отняли у него этой улыбки.

И сейчас он улыбался ей точно так же.

- Мне больше не хочется сравнивать тебя с кем-то, - неожиданно для самой себя поняла она. А Август медленно прикрыл глаза и стал улыбаться еще шире. – Я так рада, что ты получил то, что искал. Какого это, снова быть обычным человеком?

- Ты себе даже не представляешь, какое это наслаждение, когда двадцать часов в сутки у тебя не чешется все тело от долбанного защитного костюма! – Охотно отозвался он, и его глаза засияли от восторга. – А еще я могу принять холодный душ, не устраивая в ванной баню. И, о боги, я могу трогать. Все, что захочу. Никогда бы не подумал, что буду радоваться тому, что испачкаю пальцы в майонезе. Не скажу, что скучал по толпам прохожих и дневному свету, но это тоже довольно-таки удобно. Ну, и конечно же – ты. Наконец, я смогу надавать тебе по заднице, когда захочу. Особенно, когда ты без подстраховки ныряешь с крыши головой вниз. Ох, как же сильно я хотел надрать тебе зад тогда!