А сейчас смотрю на него и понимаю, что мне неловко остаться с ним наедине. Я, быть может, и виновата из-за преждевременных выводов, но сейчас не готова ничего ему говорить. Не знаю, как именно сделать все правильно. И грамотно выстроить диалог.

Замечаю, как Аверин начинает поглядывать на часы, и сама не понимаю, как спрашиваю у него:

— Ты же не собираешься сейчас уходить?

Ник почему-то теряется немного от прозвучавшего вопроса. Скользит непонятным взглядом по лицу своего друга и лишь затем поворачивает голову на меня, улыбается и отвечает:

— Нет, конечно. Я тебя сюда позвал. Значит, вместе мы и уйдем. — и снова поворачивается на третьего участника посиделок.

А у того сейчас произойдет активация того самого комплекта убийцы. Они с Авериным пугающе долго смотрят друг на друга. Не моргают. Потом Дима кидает взгляд на меня. Усмехается. Холодно и колко. Я кожей ощущаю.

— Значит, правду говорят. У вас тут свидание?

Чего?

Откуда такой вывод?

Он совсем больной?

И кто это так говорит?

Аверин резко становится серьезным. Как тогда. У него особая способность по перевоплощению.

— Раз ты задаешь этот нелепый вопрос. — чувствую, Ник тоже учился управлять ледоколом. Они видимо вместе посещали кружок вечного льда, а там на почве общих интересов и сдружились. — То, да.

Чего?

Мне не послышалось?

Рано я признала Ника нормальным…преждевременно.

Только думаю возмутиться, как наставник встает. Резко. Почти отшвыривает от себя стул и идет к выходу.

Знаю — он извращенец с километровым комплексом наполеона и печалью хозяина, так и не нашедшего свою верную собачку. Еще с багажом психопатичности, которая часто проскальзывает между строк. Но, чтобы так. Это мне внове.

Удивленно поворачиваю голову на Аверина. Блондин, вернув себе шутливое выражение лица, наблюдает за удаляющейся спиной своего друга.

— Не обращай внимания, Мил. У Ветра всегда предельно остро протекает пмс. — несмотря на улыбку, где-то на дне его медово-карих глаз я улавливаю напряжение.

*

Домой возвращаюсь в расстроенных чувствах.

Получается, одна только мысль, что я могу нравиться его другу вызывает в нем резкое неприятие.

Какая же я все-таки идиотка. Несмотря на гнусную историю, которую поведал Нестратов, я через пару дней все равно, даже несмотря на признание Ветра, пыталась найти ему хоть какое-то оправдание. И зачем-то не переставая думала о нем. Об этом глупом извращенном наставнике.

А он…

Взбесился, решив, что Ник пошел со мной на свидание.

Дурак. Бревно. Полено.

Ник настоящий друг. Не смог терпеть, чтобы о его друге дурные слухи распространяли, вот и позвал меня на встречу.

А вот Нестратов удивил.

Зачем рассказал эту мерзкую историю?

И, главное, открыл только часть правды.

Ник считает, чтобы подпортить баллы Ветру.

Как выяснилось, откажись я от наставника, это бы сильно подпортило баллы Димы, а они для него тоже важны. Потому что…. Шокирующее открытие — наставник, как и я, учится на бюджетной основе!

О его богатом отце не знает в универе только ленивый. И некоторые злые языки утверждают, что «слава» Димы — продукт финансов папочки. Ну, как известно, желающие цедить яд найдутся всегда, даже если ты ангел с крыльями. Все равно кому-то да не угодишь.

*

Стоит закрыть за собой дверь нашей квартиры, как навстречу горной козой выскакивает радостная сестра. Она вся светится, словно тестирует батарейки энерджайзер. Щеки красные. Приоделась в любимую кофту. Но сегодня не 23 июля — день ее рождения.

— Мила! — вопит мелкая. — Ты не представляешь, кто сейчас у нас в гостях!

— Ты Костю своего связала и обманом в дом притащила? — снимая кроссовки с ног, пытаюсь шутить.

Вроде так зовут ее недавно-признанного нового мужа.

Янка качает головой. В дверях комнаты за ее спиной появляется женская фигура.

Мое тело вмиг превращается в глыбу потрясенного камня, не способного сдвинуться с места.

У нормального ребенка при встрече с женщиной его породившей, должно бултыхать внутри радостное: «Мама! Мамулечка! Ма!».

Именно этот набор, скорее всего, активирован сейчас в голове мелкой, которая радостно подпрыгивает на одной ноге. Она всегда таким образом доносит высшую степень своего воодушевления.

У меня же одно глухое: «Зачем она пришла…» — наполняющее легкие тревогой.

Новые шаги. За спиной женщины, бросившей нас однажды без всяких отягощающих совесть мыслей, я вижу своего отца. И то, что читаю в его глазах приносит мне новую порцию чистейшего неприятия к гостье. Потому что в глазах папы я отчего-то отчетливо считываю страх.

— Ты меня теперь совсем не любишь? — Ник шумно приземляется на диван. Придвигается ближе ко мне и, умело прикидываясь огорченным Алёшенькой, пытается посмотреть в глаза.

Вчера я повел себя резче, чем бы того хотелось. Не спорю.

Ни одна девушка не сможет встать между мной и моим лучшим другом.

Но почему-то стоило только увидеть, как мило первогодка с ним щебетала, а потом еще и испугалась, что Ник вдруг покинет ее раньше времени, меня будто с моста кинули вниз в ледяную реку. Потом еще по ребрам дубинами прошлись.

Артем не зря меня ненавидит. Я трахал его девушку. Да, думал, что они уже давно расстались, но… Если бы она стала моей, а потом с ней бы переспал Ник, неужели я бы не захотел расчистить ему рожу?

Однозначно, захотел бы.

Меня от одной подобной мысли бросает в котел ярости.

Прав Нестратов, считающий Ветрова полным мудаком.

Я именно такой и есть.

— Твоя дама без тебя скучает, — не поднимая глаз от сотового, говорю я. — Ты же ныл, что хочешь трахаться. Так давай, иди.

Тот, кто на прошлых выходных жаловался мне на зуд в штанах, сегодня отшивает уже вторую красотку, льнущую к нему с вполне конкретными предложениями.

Мой биологический родитель со своей молодой женой, наконец, свалил с нашей дачи. И с тех пор я уже три раза вызывал клининговую службу, несмотря на уязвленные взгляды Наты, уверяющие в ее компетентности.

Не спорю, убирается девушка хорошо. Но мне важно, чтобы ни единого волоска или запаха этих двоих не было в этом доме. Ни единого.

— Она слишком активно хочет мне дать, — скучающе заявляет Аверин. — И мое желание взять безотрадно меркнет. Я, конечно догадывался, что она такая, но не думал, что настолько. — и задумчиво продолжает. — Хочется чего-то менее доступного. Чтобы и нежное, и в то же время немного колючее.

По голосу улавливаю — говорит о ком-то конкретном.

Ник довольно легко относится к сексу. У него у единственного из нашей компании даже был как-то тройничок с близняшками. Хотя, кто кого уговаривал — вопрос открытый.

Но если его кто-то реально цепляет — все. Ник не остановится, пока не получит желаемого. Доказано.

Он два года встречался в старших классах с Леной Костиной. Ни разу ей не изменил и даже флирта с другими себе не позволил. Она же вечно закатывала ему скандалы — по поводу и без. Потом сама переспала с каким-то вожатым из летнего лагеря. Дерьмово они тогда расстались. Она долго уверяла Ника, что все вышло случайно и любит она исключительно его. Но он ни разу с тех пор не взглянул в ее сторону.

— Где, блядь, презервативы? — Кот прерывает наш зрительный диалог, требуя от меня немедленной информации.

Хорошо хоть не со спущенными штанами прибежал.

— Наверху. В ванной комнате. В нижнем ящике посмотри, — отвечаю и сразу становлюсь неинтересным.

Рыжий мчит обратно к лестнице на всех поднятых порах.

Возвращаюсь к своим мыслям.

Всю неделю Ник откровенно травил вопросами о первогодке. Задрал своими подозрениями о моем непростом к ней отношении. Довел до того, что я ляпнул, что мне настолько похер, что он сам может начать с ней мутить.

Ну не верил я, что у него и правда имеются на нее виды. Думал, меня изводит. А потом охренел, когда Тоха сказал о встрече Ника и Милы в кафе.