П у т н и к. Вы? Вы ездили за океан?
Я н а. Вы не поняли. Никуда я не ездила. Но что могут значить расстояния? Человек каждый день куда-то едет. Иван писал Антонио и Петру Молчаливому. Он сейчас в Софии, учится в тамошнем университете, будет инженером-дорожником. Отец его здоров.
П у т н и к. А вы ему писали?
Я н а. Писала, вместе с мужем.
П у т н и к. А что ваш дядя?
Я н а. Он снял себе другую квартиру. Потом, примерно через месяц после нашей свадьбы, его нашли в одном из бункеров склада. Говорили, столкнул его туда кто-то из наших. Намекали на Петра Молчаливого, но разве докажешь?.. Вот и все. Интересно, правда? Отец мой все забыл. Я ведь с ним. Вон он, за стойкой…
Луч света выхватывает из темноты Сильвестра.
По-прежнему встречает и провожает болгар. Сильно постарел за эти два года.
Свет надает на Петра Молчаливого и Антонио.
А там в углу Петр Молчаливый и Антонио. Антонио теперь без ног — придавило шпалой на погрузке. Но по-прежнему весел, с гитарой не расстается… Суровая у нас тут жизнь. Но люди, как и раньше, деятельные, сильные, трудолюбивые. И это хорошо. (К Антонио.) Антонио!
А н т о н и о. Да, Ян!
Я н а. Ты помнишь Ивана, Антонио?
А н т о н и о. Да, Ян!
С улицы доносится сигнал автомобиля.
Я н а. Муж приехал. Пойду встречу. Извините.
Останавливается около Антонио.
А н т о н и о. Антонио — Аргентина. Иван — Болгария. Есть граница? Нет граница. Хитрый Иван… Хитрый Иван…
Занавес.
Бензоколонка
Перевод Е. Фалькович
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
П а р е н ь.
Д е в у ш к а.
К и с к а.
Л е с н и к.
Перед занавесом на просцениуме большой красный резервуар и рядом маленькая колонка. Выходит П а р е н ь, кланяется им, спрашивает: «Многоуважаемая сеньора колонка! Глубокоуважаемый сеньор бак! Простите за вторжение в вашу интимную жизнь — вы мне доверяете?»
Слышны шум, грохот, сигналы мчащихся мимо автомобилей. Парень уходит за занавес.
Летняя ночь. Небольшое стеклянное здание бензоколонки в стороне от дороги. Снаружи видны насосы, светится множество дорожных знаков и реклам.
За небольшим столиком, загроможденным металлическими коробками и бутылками с пестрыми этикетками, дремлет Парень.
Рядом чуть слышна музыка — это Парень забыл выключить транзистор. Озираясь, тихо входит Д е в у ш к а, путешествующая автостопом. Видит спящего Парня, кашляет, пытаясь его разбудить. Парень не просыпается. Девушка подходит ближе, наклоняется над ним и осторожно берет у него из рук книжку. Поднимает ее к свету и читает: «Ромео энд Джулиет»… И звучит отрывок из «Ромео и Джульетты», записанный на магнитофон. Перемена освещения. Сцена на трагедии сопровождается пантомимой. Это прекрасный сон Парня…
Д ж у л ь е т т а.
Как ты пробрался? Для чего?
Ограда высока и неприступна.
Тебе здесь неминуемая смерть,
Когда тебя найдут мои родные.
Р о м е о.
Меня перенесла сюда любовь,
Ее не останавливают стены.
В нужде она решается на все.
И потому — что мне твои родные?
Д ж у л ь е т т а.
Р о м е о.
Твой взгляд опасней двадцати кинжалов.
Взгляни с балкона дружелюбней вниз,
И это будет мне от них кольчугой.
Д ж у л ь е т т а.
Не попадись им только на глаза.
Р о м е о.
Меня плащом укроет ночь. Была бы
Лишь ты тепла со мною. Если ж нет,
Предпочитаю смерть от их ударов,
Чем долгий век без нежности твоей.
Д ж у л ь е т т а.
Кто показал тебе сюда дорогу?
Р о м е о.
Снаружи слышится голос Лесника: «Сашко! Сашко!» Перемена освещения. Девушка быстро положила книгу на стол, юркнула в кровать, стоящую рядом со столом, укрылась одеялом.
Входит Л е с н и к, оглядывается вокруг — увидел Девушку, отпрянул назад, к двери, потом громко кричит оттуда: «Сашко!»
П а р е н ь (испуганно вскакивает). Кто там?
Л е с н и к. Это я, бай Дамян!
П а р е н ь (все еще в полусне). О, леди Макбет, ты ли это?.. Ну вот, как крепко заснул я… Который час?
Л е с н и к. Ноль часов ноль-ноль минут!
П а р е н ь. Тьфу, черт, зажги лампу! (Выходит из-за стола, идет к Леснику.)
Л е с н и к (зажигает лампу). Извини, пожалуйста, но ты не накапаешь мне семь-восемь капель бензина в зажигалку? А то вот иду к заслону. Извини, я ведь не знал…
П а р е н ь (не понимая намека). Чепуха, подумаешь — разбудил! (Берет зажигалку и идет к колонке.)
Л е с н и к. Сегодня ночью наверху орудуют браконьеры.
П а р е н ь. Кто такие?
Л е с н и к. Директор МТС и ветеринар.
П а р е н ь. И ты решил их поймать?
Л е с н и к. Вот поймаю их, узнают кузькину мать!
Парень возвращается.
П а р е н ь (отдавая зажигалку). Слушай, иди лучше домой, что толку-то?
Л е с н и к. Я их поймаю, увидишь! Я ведь знаю, куда они ходят!
П а р е н ь. Почему ж до сих пор не поймал?
Л е с н и к. Потому. А сегодня — поймаю! Решил!
П а р е н ь. Есть наверху серны?
Л е с н и к. Есть, и детеныши есть. Прошлой весной заснул я как-то наверху… Просыпаюсь утром, гляжу: на нарах малюсенькая такая серночка лежит, и на шейке — укусы. Видно, собаки гнались или, может, волки даже. Прибежала ко мне, легла и заснула — совсем обессилела…
П а р е н ь. А волки есть в горах?
Л е с н и к. Бьем их, но иногда наведываются. Да ты не бойся, сюда они не явятся, бензин им не нужен… Разве что серночка какая-нибудь…
П а р е н ь. Ага, лет этак семнадцати, верно? Я ведь тут один-одинешенек. Вот пройдет какая-нибудь машина, и…
Л е с н и к. Давай-давай, я молчу…
П а р е н ь. …и выпадет мне случай… Вообще-то, правда, иногда выпадает — тут ведь все-таки не Индия…
Л е с н и к. Конечно, само собой, давай-давай, не бойся… Ну пока, до свидания!
П а р е н ь. И уходи подальше, а то получишь от этих браконьеров порцию черного перца в зад!
Л е с н и к. Ладно, будь здоров! (Уходит.)
Парень подходит к кровати и видит спящую Девушку. Останавливается, разглядывает гостью, укутывает ее одеялом, садится к столику и пристально всматривается в спокойное девичье лицо.
