— Принимай, сержант, свою «Энигму». — Вытирая пропитанной керосином тряпкой испачканные солидолом руки, сказал я. — Так что если еще что-нибудь не так разберете, обращайтесь, подсоблю. Где находится моя лаборатория, вам, надеюсь, известно.

Насчет германской вычислительной машины времен Второй Мировой, народ, разумеется был не в курсе, но суть фразы была и без объяснений понятна.

— Так точно, вашбродь! И, это самое… спасибо вам преогромное. Сам Господь послал вас нам в помощь. — После чего, переглянувшись со своими подчиненными, приказал: — рядовой Добросердов, тащи мотик!

Боец тут же сорвался и выбежал за пределы ангара. Спустя десяток секунд, неподалеку раздался характерный скрип ржавых петель. А еще через минуту Добросердов подкатил к воротам «Уральца» с люлькой, модели хоть и не последней, даже весьма древней, но, судя по внешнему виду, весьма и весьма ухоженная машинка. Несложно догадаться, это меня решили так отблагодарить.

— Мотоцикл, насколько я понимаю, мне? — на всякий случай переспросил я.

— Вам, господин лейтенант. Неучтенный. Нам не полагается на мотоциклах раскатывать, а вам в самую тему. Лошадка хорошо, но мотик завсегда под боком, сел, завел, да езжай куда душа пожелает. Начальству скажете, что приобрели в Комариках на свои, а я переговорю с кем надо, коль спросят, так подтвердят, что вы на нем приехали в расположение. Иначе проведают, что вещь бесхозная, какая, шишка под свою жо… пардон, под себя приспособит.

— Хорошо, Егор Игнатьевич, принимаю ваш подарок, вот только мне тут всего-то полтора месяца служить осталось. Забирать техникус собой я не собираюсь. Давайте сделаем так: «Уралец» будет пока считаться моей собственностью, перед отъездом я вам, как бы, продам его, то есть транспортное средство официально станет вашей собственностью, и никакая жо… не посмеет его у вас отобрать. Денег с вас, разумеется, не возьму, так что не переживайте.

По повеселевшим лицам погранцов мне стало понятно, что у них были определенные коммерческие планы на этот мотоцикл. Похоже, неучтенной вещи было суждено в скором времени перейти в собственность какого-нибудь ушлого тантарийца. Однако аттракцион невиданной щедрости, продемонстрированный господином сержантом, всё порушил. Так что своим решением я буквально осчастливил ребят и добавил очков в свою рейтинговую копилку. Теперь по расположению непременно разнесется слух, что штатный чародей не только во всяких магиях-шмагиях горазд, еще и в механике неплохо соображает.

С тех пор для своих поездок я стал чаще пользоваться мотоциклом. Зорька также не простаивала в конюшне, за полновесный золотой червонец здешний конюх подрядился выдавать коняжке увеличенную порцию овса, а также регулярно выгуливать, чистить, холить, короче, ухаживать за ней по высшему разряду.

Ну все, тема появления в моем распоряжении мотоцикла вполне освещена. Перейдем к делам насущным.

День своего рождения я отпраздновал в компании Ольги Васильевны Гурьевой. Меня даже начальник заставы не поздравил, не принято оно как-то тут. А с прочими офицерами я не особо сошелся. Сидеть по вечерам в столовой, водку пьянствовать, пульку расписывать, да разговоры пустые разговаривать — это не для меня. Тем более, я тут временщик, и всем об этом известно. В принципе, мне по барабану, не поздравили и не надо. Зато Оленька оказалась внимательной и нежной. Её ничуть не смутил тот факт, что любовнику всего лишь шестнадцать исполнилось. Главное, как она мне объяснила, ощущать себя в объятиях взрослого умелого мужика, каковым она и представляла Владимира Зубова. Женщины, существа, которых невозможно обмануть никакой внешней оболочкой, в момент вычислят, что на самом деле мы мужчины из себя представляем и сделают соответствующие выводы. Так и наша медичка каким-то непостижимым для меня образом рассмотрела во мне вовсе не юного молокососа, а вполне зрелого сорокалетнего мужчину. Впрочем, тему празднования своей днюхи я предпочитаю опустить.

Приобретенные в Измаиле кристаллы я не стал каким-то образом обрабатывать, лишь слегка подшаманил в магическом плане так, чтобы были способны аккумулировать энергию Прорвы, затем передавать её разряженным артефактам. Вскоре из механической мастерской поступили стальные ящики, которые я и укомплектовал модифицированными кристаллами горного хрусталя. Часть из них была установлена в казармах у тумбы дневального, также в канцелярии, в обеих столовых: солдатской и офицерской, в механичке, в здании медсанчасти и прочих подобных местах.

Обеспечив личный состав зарядкой, я фактически снял с себя целую кучу обязанностей. Отныне отпала надобность организованно собирать амулеты и тащить ко мне в лабораторию.

Стоит отметить, что заряженные мной противокомариные амулеты не разрядились через трое суток, как пророчил майор Овчинников. Более того, до сих пор держат заряд и вполне качественно отгоняют кровососущих насекомых от человека. Однако обещанный мной месяц их службы без подзарядки еще не закончился, так что ждем-с.

В дальнейшие мои планы входила кардинальная переделка других защитных амулетов, которые много лет валялись мертвым грузом в моей лаборатории. Ну не было возможности у Коловратова заниматься еще и их зарядкой, ибо не сильным магом был, его возможностей хватало лишь для того, чтобы защитить личный состав от гнуса, да пару-тройку огнешаров в противника выпустить при случае. В настоящий момент внедренные в медальоны руны способны защитить бойца только лишь от пули, выпущенной из огнестрельного оружия, всего лишь от одной пули, вторая уже гарантированно попадала в тело человека, ну или от маломощного стихийного заклинания. Так вот, поскольку энергии для зарядки магических прибамбасов на сто тридцать седьмой заставе теперь завались, имею возможность модифицировать внедренные в амулеты рунные группы и синергические связи между ними в сторону значительного повышения защитных свойств примерно на два порядка. Все-таки эти грандиозные задумки отложу на ближайшую перспективу.

А пока в моих планах посещение местной Прорвы. Для этого, я уже испросил трехдневный выходной у майора Овчинникова, мол, перетрудился, и мне жизненно необходим отдых, чтобы не кантовали и не дергали по пустякам и вообще не дергали. Впечатленный моими успехами на поприще укрепления обороноспособности вверенного ему подразделения начальник заставы легко согласился предоставить отдых «господину студенту». Теперь «студент» в его устах звучало не уничижительно-оскорбительно, а очень даже уважительно. Приятно, однако, сам не ожидал подобной реакции, поскольку всегда числил себя абсолютным пофигистом в плане того, как ко мне относятся посторонние люди.

Транслируемый через динамики побудочный сигнал я со временем научился игнорировать — не по чину начальнику магической службы аж целой заставы вскакивать в шесть утра и вообще — вскакивать, чай не какой-то там рядовой боец. Вообще-то армия, суть, тонко продуманный и обустроенный механизм, где всякому винтику своё место, и мне тут по должности не положено рано вставать. А проснулся я в половине седьмого из-за бодрой песенки, лившейся из раструбов двух радио-матюгальников, висящих на столбе неподалеку от моего домика:

Да простят меня товарищи Лебедев-Кумач и Дунаевский, но здесь «Марш веселых ребят» «сочинил» я. Опять же, кто-то начнет ныть, давя на совесть, де, не стыдно ли вам, Владимир Прохорович, коммуниздить чужую интеллектуальную собственность? А вот и не стыдно, поскольку без меня этих чудных песен не было бы в этой реальности вообще. Фактически я осчастливливаю людей и горжусь этим. А гонорары, дык, кто же когда отказывался от денег, к тому же, мне себя еще из государственной неволи выкупать, а деньжищ для этого потребно… впрочем, я об этом уже упоминал. Вообще-то к данному тексту и мне пришлось приложить руку, поскольку долго бился над тем, как исправить строчку «шагай вперед комсомольское племя» и ничего лучше не придумал, как «комсомольское» заменить на «молодецкое», получилось кургузо, но под общий настрой сгодится. Так что могу вполне считаться соавтором уважаемых Василия Ивановича, и Исаака Осиповича. Ну всё, вопросы этики более не обсуждаем ибо абсолютно бессмысленно. Тем временем из динамиков продолжало греметь: