— Стало быть, нам ещё одну базу там можно будет сделать? — минуты через две нарушил всеобщую тишину Далин, после того как Арчи замолк на описании разговора с директором, и все замерли. — А мёд-то что бросил, забыл?

— Не можно, а нужно, гноме, — ответил Арчи, показав всем зелёное живое кольцо на пальце, — я теперь не сам по себе, понял? И не забыл, а оставил и нового поставил, так что не переживай.

— Интересно будет попробовать, — разглядывая его украшение, медленно, о чём-то напряжённо думая, ответил механик. — Но я до этого думал, что это Лариска приключения притягивает, да. Теперь вижу, что это не так. Хоть не отпускай вас двоих никуда.

— Сам-то хорош, — ответил я, требовалось сбить с него этот менторский тон, и сбить быстро. — Уж такое приключение в подвале монастыря приманил на наши головы, любо-дорого вспомнить. Пушки, квашеная капуста, картошки восемьдесят тонн, всё же коту под хвост.

— Один раз напомнил, и хватит на этом, — ткнул в меня пальцем Далин. — Причём навсегда. Это был ты и только ты, я тебя за язык не тянул и не просил ни о чём, сам вызвался.

— Извини, — мне стало по-настоящему стыдно, — всё-всё-всё, больше никогда. Плюнули и забыли.

— Проехали, — согласился со мной гном, — но единственное, что меня порадовало во всей этой истории, так это Оин. Встал на ноги, значит, и до чудес дорвался, как он всегда и хотел, молодец. И вы молодцы, помогли ему с бабой, рад за него. Но вот всё остальное… даже не знаю. Для Лары в самый раз, а для экипажа дирижабля даже такого, как у нас, многовато будет. Куда мы вообще катимся, можете мне сказать?

— Пока в плюс, — попытался успокоить его Арчи, — смотри, какой корабль заимели!

— Вот и я про то же, — усмехнулся Далин, — корабль знатный. Его бы нам лет семь назад, не жизнь была бы, а малина! Ходи себе в рейсы спокойно, в патруль становись, вози всё, что хочешь, хоть грузы, хоть пассажиров, а теперь что? Какие теперь перед нами задачи? Как бы там ни было, напоминаю тебе и тебе, для меня смысл жизни — Лариска, а не то, во что вы меня оба тащите, ясно вам?

Антоха завозился было на месте, но гном рявкнул на него, не выбирая тона:

— Да расскажу я тебе, всё расскажу, и про себя и про Лариску расскажу, потерпи немного, вот что ты за человек такой!

— Постыдился бы, — холодно посмотрел на него Арчи. — Ты бы ещё на Кирюху нашего загавкал. Можно подумать, ты бы себя вёл на нашем месте по-другому.

— А вот и… — в ответ взглянул на него Далин и покрутил головой, — нет! Но я ж не про то, Арчи! Просто куда нас это приведёт, можешь мне сказать?

— Месяца полтора назад, — что-то припоминая, сказал маг, — Артём такие же речи вёл. Мол, какой-такой ветер нам в задницу дует, да что из всего этого выйдет. Кручинился сильно, вздыхал томно, потом вроде попустило его. А вот теперь, стало быть, ты начал. И, если тенденция сохранится, то через месяц-другой уже я начну что-то такое выдавать, не приведи господи. Вот и всё, что я могу тебе предсказать. Понятно тебе? Ты же про это спрашивал?

— Тьфу на тебя! — внезапно успокоился Далин, его вроде бы тоже немного отпустило. — Вот уж чего не надо, так это от тебя такое выслушивать. Прямо скажу, Арчи, на тебя вся надежда, да ещё на легкомыслие твоё непробиваемое. Но пока мне понятно только одно — Лару надо ждать. От вас толку точно не будет, а вот с ней — очень даже может быть. Она, в отличии от вас, на всё сверху смотрит. Она точно знает, что к чему, она нас вразумит и наставит.

— Бабуля стратег! — согласился с ним маг. — Вот только зачем она тебе нужна? Своим умом жить разучился?

— В давние времена, — издалека начал Далин, — жил в роду нашем один очень уважаемый гном. Заслужил он у нас всё, что только можно было, вот такой был гном. И военным вождём всего гномского войска был много раз, и в Совете Старейшин предводительствовал, не вылезая. Совершил кучу разных подвигов, да таких, про которые детям можно рассказывать. Справедливый был и честный, и не было в нём зла. Словом, жизнь прожил такую, что всем на зависть. Власть под конец имел просто абсолютную, это если по-вашему говорить, а если по-нашему, так авторитет у него был до небес. Но всё когда-нибудь кончается, затеялся и он помирать. Лёг, значит, лежит, а вокруг вся семья его собралась, соратники там, может, ещё кто был, не знаю. В общем, стоят они и ждут, может, скажет чего, мудрость последнюю какую. И он их не обманул, посмотрел только усталым взглядом, все напряглись, чтобы ни слова не пропустить, а он им и говорит: жизнь, мол, говно! Ну, все переполошились, конечно, особенно жена его, что, говорят, умом и красотой с эльфийками поспорить могла. Врут, наверное, где эльфы и где мы, но тем не менее. Заволновалась она, подскочила к нему, мол, да что ты такое говоришь, Торин, жизнь твоя была прекрасна и удивительна, столько подвигов, столько власти, столько всего, а он посмотрел на неё, как на дуру, лишь сказал ей, что она просто не знает ничего, отвернулся да и помер. Шум вышел изрядный, и постановили списать слова его на предсмертное разума помрачение, потому что — а на что ещё-то? Не задумываться же, в самом деле, над смыслом их, правда? Только я вот что думаю — этот Торин, он точно знал, как дела обстоят да к чему всё идёт, по должности ему это было положено. Обо всех знал, на таком уровне секретов не бывает. И от того устал он да разуверился, это тебе не модное разочарование в жизни, мол, пробовать дураку уже нечего, это была осознанная, глухая безнадёжность, понимаешь?

— Далин-Далин-Далин, — скороговоркой перебил его по-настоящему встревоженный Арчи. И встревожил его именно наш механик, а не эта мутная история. — Ты это к чему, Далин? Ты же это не всерьёз, правда? Блин, ну мы же вас всего лишь на месяц оставили!

— Это я к тому, дурья твоя башка, — рыкнул на него мех, — что Лара твоя, то есть уже наша, она ведь тоже из тех, кто знает! Знает всё доподлинно, вот только слов таких про жизнь от неё вовек не дождёшься!

— А, вот оно чего, — с нескрываемым облегчением осел на своём месте Арчи, — ну да, есть такое дело. Бабуля оптимист, это верно.

— Да не оптимист, мать твою за ногу! — вновь разозлился Далин, — а это её осознанная позиция, понимаешь? Просто я, честно сказать, боюсь уже с вами в новый рейс идти. Да ведь у нас даже планов нет никаких, правда же? А с ней поговорим — и станет всё яснее, можно будет планы строить. И на жизнь, и вообще.

— Как это нет? — удивился Арчи, — базу новую строить надо? Надо. Загадочные страны на другой стороне шарика посетить давно хотим? Давно, а теперь ведь даже и можем. Мы нынче такие, что и над Южным полюсом легко пройдём, если только кто нас на это дело соблазнить сумеет. Для нас теперь нет преград, Артём, а ты чего молчишь?

— Ну, есть у меня парочка мест на примете, — сразу же вспомнил я, — практически стопроцентных, очень интересных, давно ждут. Да и архивариусы, что Новониколаевский, что из Белого Камня, зайти просили, есть у них что-то для нас.

— Ну, если Виктор Михалыч просил, то зайти надо, — кивнул Далин, — не такой он человек, чтобы просьбы его мимо ушей пропускать. Ну и насчёт другой стороны шарика с Южным полюсом фиг тебе, а не рейс. Но всё равно, решать, что дальше делать, будем завтра или послезавтра, после Лары. Ну, или вместе с ней. Нам теперь за рыбкой для Смирнова ходить невместно, да и смысла в этом нет уже никакого.

— Ну, хоть что-то решили, — откинулся на спинку лёгкого кресла Арчи, у нас на кухне вместо прежних высоких табуреток прописались самые настоящие креслица, хоть и небольшие, но всё же, — заседание окончено, можно идти спать? Вопросов больше ни у кого не осталось?

— Можно, — Далин встал с кресла, Антоха подскочил вслед за ним, — и вопрос к Артёму. Ты ведь теперь, как я понял, в том числе и по патронам спец? А у нас на борту зенитные пушки есть, и к ним боезапас в две тысячи штук имеется. Ты уж озаботься, ладно?

— Прямо сейчас начну, — кивнул я ему и тот улыбнулся, ободрённый таким моим энтузиазмом, — немного, но сделаю. А то ведь завтра вряд ли получится.