Большую радость предвкушаю в этом мае,
Прилива храбрости и свежих сил я чаю,
Пусть не поймут меня окрестные крестьяне.
Служил я милой часто и немало,
И песнь моя не раз ей слух ласкала,
Цветов я желтых много рвал ей на поляне.
Она в наряд их свой вплетала ловко,
Надежду мне дарила та обновка —
В цветах моих она пускалась в пляс.
К любимой шел я не с пустым желудком,
А вот крестьяне тронулись рассудком —
Меня прогнали с ее милых глаз.
Гостиная была полна народу,
Среди крестьян мне не было проходу,
И пыл едва совсем мой не угас.
Не мог с такой я справиться бедою,
Вокруг скамьи стояли чередою,
Но отыскал я нужные мне двери.
Я вскоре позабыл про незадачу,
Бежал и прыгал – часто наудачу,
Чтоб не смогли догнать меня тетери.
Отправился без промедленья в Вену,
К портному, и под стать стал манекену,
Скупал я рясы, хорошо платил.
Локтей на сто, потом еще на десять,
Чтоб на мужланов всех сукна навесить,
Унять их чересчур ретивый пыл.
Две дюжины там было мужиков,
Им я купил две дюжины обнов,
На всю эту компанию честную.
Один наряд длинней, другой – короче,
Чтоб не полнить и не стройнить их очень,
Да воротник пошире, не вплотную.
А двадцать пятую я рясу сам надену,
Аббатом стану их, покинув Вену,
Поедем колесить мы по стране.
Вот только ножницы еще я раздобуду,
Чтобы состричь волос крестьянских груду,
Чтоб присмирели у меня вполне.
Тонзура мне понадобится точно,
И нимб над ней чтобы держался прочно —
Я с ними буду истовый монах.
Еще не всё, еще для приключенья
Вино мне нужно – для умов пьяненья,
Чтоб чудеса творить не впопыхах.
Итак, готово вроде все для дела,
Я на повозке выезжаю смело
К сынам крестьянским на зеленый луг.
Зеленый луг под сенью лип прекрасных,
Где бродит множество крестьян опасных,
Которым ждать подолгу недосуг.
Один спросил: «Когда же Найтхард будет?»
Другой сказал: «О встрече коль забудет,
Его мы пришибем без лишних слов».
Тут Найтхард им тонзуру предъявляет,
И третий сразу грубо заявляет:
«Монахи в нашем крае не нужны».
Но Найтхард к ним выходит без боязни,
С лукавством легким деланной приязни.
К нему тут Энгельмайер подступил.
Промолвил Найтхард: «Дети, пить хотите?
Скорей к вину священному спешите».
И всех снотворным сильным напоил.
Напились они чудного напитка
И захмелели от вина избытка,
Все полегли, лишившись всяких сил.
Кинжалы и мечи он снял с них сразу,
И палки, что порой стремятся к глазу,
Потом мешков и кушаков лишил.
Две дюжины крестьян вдруг облысели,
Обрили их и догола раздели,
Потом в две дюжины одели ряс.
Три дня они в беспамятстве лежали,
Лишь на четвертый пробуждаться стали —
Донесся одного мужлана глас.
Он почесался и проснулся в страхе:
«Никак постригся я теперь в монахи!
На службу мне пора уже спешить».
Другой изрек: «Начнем же литургию,
Запой, братишка, вытянувши выю,
Привык же ты, впрягаясь в плуг, ходить».
Тут Найтхард вышел к страждущим крестьнам:
«С чего лежите вы в порядке странном
На хладном лоне матушки-земли?»
«О, господин, так повелел Создатель,
Теперь любой из нас здесь настоятель,
Хотя наук мы и не превзошли».
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
