Кустик руты Устный фольклор На самой высоте один Есть кустик руты средь вершин, И, верно, одиноко Стоять ей так высоко. Чудесный сон приснился мне На той блаженной вышине, Его я не забуду, Душой поверив чуду. Склонилась девушка к ручью, Сорочку белую свою Подставив солнца зною Над быстрою водою. Будь солнцем я иль будь луной, Любовью полон я земной. Как голубь сизокрылый, Лечу к голубке милой. Монахиня Устный фольклор Вот встану я на гору, Взгляну, как Рейн течет — На шлюпке по простору Три рыцаря плывет. Средь них один моложе всех, То графский был сынок, Хотел на мне жениться, Да был он слишком юн. Он с пальца снял и отдал мне Свой перстень золотой: «Возьми, красавица, себе, Носи всегда с собой». «Зачем его с собой носить, Коль не могу надеть?» «Скажи, нашла его в траве, И пусть поверят все». «Зачем же врать я буду И честь свою чернить, Скажу я лучше людям, Что с графом буду жить». «Ах, будь ты побогаче, Будь род твой познатней, Тогда б мы были ровней, И стала б ты моей». «Хоть у меня богатства нет, Но честь я берегу, Дороже будет белый свет, Коль с ровней жить смогу». «А если ровня не придет, Что станешь делать ты?» «Пойду в монахини тогда, Забуду про мечты». Прошло три месяца, и вот, На графа грусть нашла. Приснилось, будто милая Уж в монастырь ушла. «Мой конюх милый, поспешай, Скорей седлай коней! Поскачем мы в далекий край, Чтоб свидеться мне с ней». Приехав в дальний монастырь, Они стучатся в дверь: «Ах, милая, ты выйди к нам, Моей любви поверь». «Зачем я буду выходить? Я постриг приняла! Отстригла локоны свои, Хоть век тебя ждала». В унынье тяжкое впал граф, На камушек присел И долго-долго слезы лил, Взбодриться не хотел. Она могилу вырыла Своими же руками, И тело залила его Своими же слезами. И, верно, так все богачи Свой разевают рот! Хотят жениться поскорей, Да средств недостает. Ревельге
Устный фольклор Меж двух и трех, средь темной ночи, Мы маршируем что есть мочи. То вверх идем, то вниз, Тра-ля-ли, тру-ля-ля, тра-ля-ля, Зазноба смотрит вниз. «Ах, братец, я, кажись, подстрелен. Был выстрел у врага прицелен, Снеси меня домой, Тра-ля-ли, тру-ля-ля, тра-ля-ля, Спаситель будешь мой». «Ах, братец, я нести не в силе, Враги нас сильно покосили, Поможет тебе Бог, Тра-ля-ли, тру-ля-ля, тра-ля-ля, У нас же марш-бросок». «Ах, братец! вы идете мимо, Все живы, целы, невредимы, А я пал от огня, Тра-ля-ли, тру-ля-ля, тра-ля-ля, Вы топчете меня. Пусть барабан мой барабанит, А то меня совсем не станет. Полег на брата брат, Тра-ля-ли, тру-ля-ля, тра-ля-ля, Вот трупы их лежат». Его заслышав барабаны, Забыли братья все про раны, И бьют они врага, Тра-ля-ли, тру-ля-ля, тра-ля-ля, Бесстрашно бьют врага. Как отгремели барабаны, Назад пошли лечить мы раны, И в переулке днем, Тра-ля-ли, тру-ля-ля, тра-ля-ля, Зазнобы видим дом. С утра лежат рядочком кости, Что скоро будут на погосте, И барабан стоит, Тра-ля-ли, тру-ля-ля, тра-ля-ля, Зазноба вниз глядит. Карнавал Из «Изящного альманаха» Нам дарит радость карнавал, О коей каждый сотню лет мечтал. Пошел и я разочек прогуляться Там, где народ, Встав в хоровод, Рекой течет, Стремится забавляться. Привет любезной деве шлю, Она же, вставши на ногу мою, Сказала мне: «Милочек, значит, так: Не будь дурак, Я сдам свой стяг, Не надо благ, Ведь деньги – пустяк. За домом моего отца Нет ни ступенек, ни крыльца, Ступай туда, не показав лица. Там в стороне, Есть дверь в стене, Ты в тишине Скорей входи ко мне». А ночью буря поднялась, Земля от грома и грозы тряслась, Я шел вперед, забыв про дождь и грязь. И, как сурок, Неслышно лег Я к ней под бок, Чтоб ночку уделить любви. |
