Я с ним, конечно, была согласна. А ещё очень хотелось дать воссоединиться отцу с мамой. Они оба заслуживают счастья. Папу Костю я, конечно, любила и была ему благодарна за своё счастливое детство. Но и папа Виктор Алексеевич заслужил свою долю. Также, как и мама. После смерти отца она ни с кем даже не знакомилась. А ведь ей было всего сорок лет. Ещё жить и жить, наслаждаясь жизнью. Поэтому молча кивнула и взяла его за руку. А затем уточнила:

– Идём?

После уже привычным движением сунула палец в дырку от пули. Мир тут же заволокло пеленой. Я, кажется, уже начинаю привыкать к порталам. И в этот раз уже более отчётливо заметила всё стадии перехода. Я видела, как искажаются силуэты предметов, как они становятся расплывчатыми. А потом вновь приобретают чёткие границы. Мы сделали шаг вперёд и вновь оказались в том же коридоре, в закутке которого и стоял артефакт.

На наше счастье, рядом никого не было. Только рядом раздавались голоса. Мы молча переглянулись и замерли, стараясь подслушать, о чем шла речь.

– Куда они ушли? Почему Сева не захотел остаться со мной? Они, наверное, применили к нему силу! – возмущалась императрица. В интонациях её голоса слышалась речь брошенной обиженной женщины. Потому я приложила палец к губам, заставляя Антона притормозить. А то еще попадём под раздачу.

– Вряд ли, – послышался вздох Михаила. – Он всегда мечтал избавится от моего влияния. И, кажется, эта непонятно откуда свалившаяся журналистка помогла ему.

– Какая журналистка? – удивилась Анна Константиновна.

– Эта, из ягровской газеты, Смирнова, – я прямо видела, как лысый череп собирается в недовольные морщины.

– Смирнова? – удивилась императрица. – Насколько я успела заметить, тут мелькнула дочь Стрешнева и жена Ягржемского Анна Викторовна Стрешнева. Никакой Смирновой не было.

– Стрешнева? – Дворкович очень сильно удивился, а затем сильно расхохотался. – Эх, дурак я лысый. Сразу не понял. Тогда ничего удивительного. Имея такие гены, и не этому научишься.

– Я прикажу их казнить! – вспылила Анна Константиновна.

– Анна, не стоит! Сева того не стоит. Он бы всё равно от вас ушёл. Влюблённые не оставляют своих женщин ни пред каким предлогом. Они же по доброте душевной, надеюсь на это, спасли его от моего влияния. Можете меня казнить. Только позвольте завещание на внука переписать.

– У вас есть внук? – императрица успокоилась и проявила любопытство к новому открывшемуся факту.

– Да, я всё же надеюсь, что отец когда-нибудь захочет вернуться к нему. Микита, поехали! Нам здесь больше нечего делать.

Когда шаги стихли, я хотела вынырнуть из-за угла. Но Антон не дал. И мы ещё стояли какое-то время, прижавшись друг к другу и готовые в любой момент снова исчезнуть на просторах другой России. Минут через пять вновь раздались голоса, которые, как оказалось, никуда и не исчезали из коридора.

– Увы, уловка не удалась. Возможно, вы, Дворкович, правы, – неожиданно усмехнулась императрица. Уходящие шаги теперь звучали по– иному. А выглянувший из-за угла Антон подтвердил, что проход свободен.

– Все, можем идти к отцу Аркадию! – весело рассмеялся он и потянул меня за руку.

Мы вновь шли к храму прямо в том, в чем были после путешествия в другой мир. Венчаться точно не собирались при всем нашем желании. Помнили о том, какие там были очереди на церемонию.

– Попытаюсь снова хотя бы на полночь договориться! – успокаивал меня Антон. Только, похоже, что сейчас он переживал сильнее.

– Гости до следующего бракосочетания подождут, а я буквально болею от того, что не могу стать с тобой одним целым, как положено настоящим супругам! – объяснил дальше своё нетерпение Антон. И по болезненному выражению лица, когда он неловко потянул свои брюки вниз, я, кажется, догадалась в чём дело. И, естественно, хихикнула.

– Весело ей, понимаешь! – беззлобно ругнулся муж.

– Я, конечно, физически не страдаю, как ты, – парировала в ответ, – но любопытство меня погубит. Ты не представляешь, как хочется узнать, про что там слагают легенды, пишут песни и завоёвывают миры.

– Если ты хочешь, я могу тебе звезду с неба достать! – теперь уже рассмеялся он. – Но имей в виду, что отсутствовать буду долго. До неба высоко.

– Во-первых, всего лишь 380 тысяч километров до Луны. А до звёзд мы еще долго не долетим. А во-вторых, не нужна мне звезда. Просто хочется познать простое женское счастье, – я кокетливо скосила глаза и при этом покраснела. Всё ещё стеснялась разговаривать с мужем про секс. Вот ведь придурь разума: раздеваться догола не стеснялась, а говорить не могла.

– А как вы узнали расстояние до Луны? – поинтересовался Ягр.

– Мы до неё слетали, хотя там есть специальные расчёты. Вы здесь вообще, что ли, в небо не смотрите? – пожала я плечами. Дорогу до храма не заметили, так как обсуждали достижения нашей космонавтики.

Отец Аркадий был на месте. Мы как раз попали в перерыв между брачующимися, поэтому он нас сумел принять, правда, прихлёбывая при этом чай и заедая его пирожками:

– Простите, если не поем, до конца дня не доживу! – извинился перед нами священник. И мы его, конечно, поняли и простили.

– А куда вы дели Всеволода, – он встревоженно и несколько удивлённо посмотрел на нас. – Он жив?

– Жив, святой отец, – усмехнулся Антон. – Просто, как бы это правильно сформулировать…

Он задумался, как объяснить святому отцу, куда дели Дворковича–младшего:

– Скажем так, он переехал в другой мир. Анна может резать пространство. А Всеволод сам пришёл к ней с этой просьбой.

– Точно сам? – прищурился священник.

– Точно! – ответили мы в унисон.

– Что ж, тогда ровно в 6-00 после полудня я жду вас. Но если вы хотя бы один звук солгали, магический брак заключить не получится! – предостерёг нас отец Аркадий.

– Странно, что у вас свободно самое популярное время! – удивилась я.

– А это благодаря одному не в меру вёрткому и хитрому оборотню. Кто сочинил, что сейчас самое модное время для венчания – полночь? И после Евлампии Никитичны, которая помимо прочих достоинств имеет не в меру болтливый язык, это становится очень популярным. Уверен, что через полгода днём я буду отдыхать, а трудиться ночью, – старик по-доброму усмехнулся в бороду. – Правда, для себя я ещё не решил, хорошо это или плохо. Так что жду, законодатели моды!

Дома я задумалась, в чем идти на венчание. Платье после первой свадьбы сохранилось. Но его не хотелось надевать повторно. Нет, я не стала светской дамой, которая не выходит в свет в одном и том же дважды. Просто воспоминания с той свадьбы были не очень приятные. Вот когда будем справлять свадьбу у оборотней, тогда надену. Надеюсь, что всё неприятности к тому времени уже уйдут на второй план.

За тягостным разглядыванием шкафа и застал меня Антон, войдя в мою комнату. Спала я у него. А вот вещи переносить не стала. Просто не видела смысла. В отдельном шкафу всё же места больше, и есть, где разгуляться.

– О чем задумалось моё солнышко? – уточнил он, подойдя ко мне со спины и нежно целуя в плечико.

Я повернула к нему лицо и подставила губы для поцелуя. Всё ещё не верилось, что я сегодня постигну главную тайну человеческого бытия:

– Вот думаю, в чем второй раз замуж выходить, – дурашливо пожала плечами. – Тем более, если я правильно поняла, будет ещё и третий раз.

– Обязательно будет! – он обжёг своим дыханием моё ухо, а затем поцеловал его, пуская по телу миллион мурашек. – Однако для магического брака платье вообще роли не играет. Я бы даже сказал, что оно будет мешать.

– В смысле, мешать? – я от ужаса округлила глаза. – А что там с нами делать будут? И почему в первый раз ты мне об этом ничего не сказал?

– В первый раз церковь была полна гостей. И ты же очень хотела быть там самой красивой. Смысл тебя разочаровывать? А сегодня мы будем вдвоём. Даже отец Аркадий в какой-то миг нас покинет, оставив наедине с богами.