Максим. Вот это самое важное, на что не обращал внимания никто из постановщиков «Трех женщин».
Иксанов. На что именно?
Максим. Вот эта последняя фраза в монологе Михайлова: «вряд ли такой слабый, старый человек, как я, в силах их преодолеть». Сколько вам было в 73-м году?
Иксанов. Тридцать.
Максим. Вы находите органичным, что тридцатилетний юноша считает себя стариком?
Исканов. Вполне. В то время старели рано. Вспомните Онегина и Печорина, и вообще всех этих наших молодых старичков великой русской литературы.
Максим. Ничего подобного. Ошибка всех предыдущих постановщиков «Трех женщин» состояла в том, что они брали на роль Михайлова молодых парней. У них получалась история о жиголо, который ради денег обольщал трех уездных барышень. А теперь представьте, что Михайлову — шестьдесят четыре… сколько вам?
Иксанов. Шестьдесят два.
Максим. Пусть будет шестьдесят два. Он действительно старик. И все эти фокусы, все эти выкрутасы, которые он выделывает — все это ради того, чтобы избежать одиночества, ради душевного тепла, ради взаимопонимания, ради любви, наконец!
Иксанов. Друг мой, вы заблуждаетесь. «Три женщины» — весьма посредственная пьеса, которую очень любили ставить только потому, что там были большие роли для жены режиссера, его любовницы и его дочери. А у любого режиссера в любом театре есть жена, любовница и дочь.
Максим. Кстати, возможно вам будет интересно, что роль Агриппины Андреевны согласилась сыграть Анна Гельц.
Иксанов. Аня?
Максим. Да, сейчас, в ее возрасте, эта роль как раз для нее. А в оригинальной постановке Академического театра она играла Зинаиду Сергеевну. Была вашей… партнершей.
Иксанов. Я не выжил из ума, сопляк! Я прекрасно помню, кто кого играл и кто был чьим… партнером. Когда начинаются репетиции?
Максим. Если вы согласны, то через две недели.
Иксанов. Позвоните мне. Только не нужно больше вламываться без предупреждения в мою берлогу.
Максим. Хорошо. До свидания.
Иксанов. Минуточку.
(достает из кармана халата бумажку)
Вы пытались украсть у меня рекламу мебельного магазина, которую мне подбросили в почтовый ящик. Вы собираетесь обзавестись новой мебелью?
Максим. Да нет. Видите ли. Когда я вошел… пустая квартира. Я крадусь через комнату, как вор, который должен похитить нечто важное. Роюсь в бумагах, нахожу это — не знаю что — письмо, расписка, шифрованное донесение. Не подумайте, я не болен клептоманией. Просто мне показалось, что логика всей этой сцены требует того, чтобы я взял со стола бумагу и спрятал ее во внутреннем кармане.
Иксанов. Говорите, ваша «Чайка» провалилась?
Максим. С грохотом.
Иксанов. Я буду ждать вашего звонка.
Максим. Я позвоню.
Максим уходит.
Действие 2
Репетиционный зал. Иксанов и Анна Гельц, улыбаясь, смотрят друг на друга.
Иксанов. Аня, боже, как ты постарела!
Анна. Спасибо, Роберт, ты тоже ужасно подурнел и опустился. Ты пьешь?
Иксанов. Нет, спиртное меня уже не берет, поэтому я давно перешел на тяжелые наркотики.
Анна. Ты все тот же! Иди сюда, я тебя расцелую.
Иксанов. А ты не рассыплешься в могильную пыль, если я тебя обниму?
Анна. Попробуй. Лишняя щепотка пыли твоему костюму уже не повредит. Похоже, он видывал и не такие виды. Это не тот же самый пиджак, который ты набросил мне на плечи во время нашего первого свидания?
Обнимаются и целуются.
Анна. Чем ты занимался все эти годы?
Иксанов. В основном — созерцанием собственного пупа.
Анна. Ты стал буддистом?
Иксанов. Нет, просто мой пуп был единственным, кто ничего от меня не требовал и никуда меня не гнал.
Анна. А где ты работал? Ты же не был безработным?
Иксанов. О, нет. Я напряженно трудился все это время. Я думал о том, как одним махом осчастливить все человечество.
Анна. Ну и как, придумал?
Иксанов. Представь себе… (пауза) Нет.
Анна. В таком случае ты впустую потратил двадцать лет.
Иксанов. Не совсем впустую. За это время я поправился на двадцать четыре килограмма и потерял восемь зубов. А ты чем занималась?
Анна. Ну так… открыла ресторан. Потом еще один. Сейчас у меня восемь ресторанов, по одному на каждый твой выпавший зуб. Еще я немного играла в театре. Немного снималась в кино. Точнее в сериалах.
Иксанов. Небось в этой… «Мальвине против Буратино»?
Анна. «Мальвина стреляет первой»? Да, я действительно сыграла там небольшую роль. Именно там мы и познакомились с Максимом. Оказалось, он видел телеверсию «Трех женщин» и очень хотел бы восстановить этот спектакль. Я помогла ему найти тебя.
Иксанов. Так ты знала, где я живу?
Анна. Конечно!
Иксанов. И ни разу за это время у тебя не возникло желания меня увидеть?
Анна. Представь себе, нет. А с какой стати? Пока мы были вместе, ты изменял мне со всем, что двигалось.
Иксанов. Как будто ты мне не изменяла!
Анна. А что мне оставалось делать? Сидеть дома перед телевизором? Или пялиться на свой пуп в надежде, что это поможет мне осчастливить человечество? И вообще при чем тут человечество, если ты не смог сделать счастливой женщину, которая была рядом с тобой!
Иксанов. Уверяю тебе, осчастливить все человечество проще, чем одну женщину.
Анна. Не мели ерунды. Насколько мне известно, ты не сделал ни того, ни другого.
Иксанов. Аня, неужели мы встретились только для того, чтобы оскорблять друг друга?
Анна. Не только. Мне нужен развод.
Иксанов. А разве мы все еще женаты?
Анна. А разве ты об этом забыл?
Иксанов. Забыл. Подожди. А зачем тебе развод? Я, кажется, не претендую ни на твое сердце, ни на жилплощадь. Ни, упаси бог, на твои рестораны.
Анна. Я собираюсь замуж. И только попробуй засмеяться.
Иксанов. (хихикает) Мне бы это и в голову не пришло. (хихикает) Это совершенно не смешно. (в ярости) Аня, но это же смешно! Посмотри на себя — какая из тебя невеста? Ты уверена, что тебе пойдет фата?
Анна. Ты ничего не понимаешь. Помимо плотской любви есть еще и духовная близость.
Иксанов. Сказки для богатых старушек. Готов поставить остальные свои зубы на то, что это какой-нибудь альфонс. Он молод?
Анна. Какое это для тебя имеет значение?
Иксанов. Для меня — никакого. Это будет иметь значение для тебя, когда он в первую же брачную ночь подсыплет тебе стрихнин в снотворное.
Анна. Ты ему завидуешь!
Иксанов. О нет.
Анна. В отличие от тебя он молод и талантлив, у него все впереди.
Иксанов. Понятно. Этот молокосос, возомнивший себя режиссером. Так вот кто загадочный спонсор, на которого он возлагает такие надежды. Так он влюблен не в тебя, а твои деньги.
Анна. Ошибаешься. Я согласилась сыграть в его постановке, но я не дала ему ни копейки. Деньги он нашел сам.
Иксанов. Все, я не желаю участвовать в этом балагане. Передай юноше, что он далеко пойдет. Разумеется, никакого развода не будет, пока ты не образумишься. Ты мне еще спасибо скажешь. А сейчас я отправляюсь домой.
Входит Максим.
Максим. Роберт Анатольевич, я слышал, вы собираетесь уходить. Задержитесь на четверть часа, я хочу познакомить вас с замечательной актрисой, будущей звездой нашей постановки.
Иксанов. Спасибо, с Аней мы уже знакомы.
Максим. Нет, я имел в виду Елену Шурко, которая будет играть Зинаиду Сергеевну. И ее мужа, представителя крупной нефтяной компании, который согласился спонсировать наш спектакль. Они только что прилетели из Тюмени. Или из Сургута, я уже не помню.
