Тут приматка тоненько чихнула.
– Будь здорова!! – откликнулось хором стадо укров, оглядываясь по сторонам в поисках чихнувшей. Приматка с перепугу от доброжелательного хора потеряла равновесие и, цепляясь когтями за кору дерева и за ветки, понеслась к земле вверх тормашками навстречу своей внеземной славе. Следом посыпались красно-чёрные перезрелые плоды размером куда больше современных кокосов. Из них стали выползать… Нет, не червяки. Судя по размерам, будущие анаконды…
Укры, почесывая ушибленные головы, расступились перед таким плодопадом и вразнобой зарычали:
– Хорошо хоть это слива, а если бы груши или семечки с подсолнухов?
– Поубивало бы…
– Это ещё наше счастье, что арбузы на деревьях не растут!
– Чё это было, панове? – задрав голову вверх, громко спросил рыжеусый. – Хорошо, что рояль уцелел… Инвентарь племени, однако.
Из груды огромных слив, охая и причитая, вылезла приматка. Укры притихли и с большим интересом подступились к ней:
– Так ты обезьян? – спросил рыжеусый с огромной шишкой, возвышавшейся на голове с чуприной. А почему так мало шерсти на тебе?
– Не знаю… – всхлипнула перепуганная до смерти приматка.
– Кроманьонка? – поинтересовался рыжеусый.
– Чё? – затряслась приматка, не поняв вопроса.
– Значит, не кроманьонка. Неандерталка? – не унимался рыжеусый.
– Да дура я! Дура!! – заревела приматка.
– Оп-ля! – обрадовался рыжеусый. – Цыц!
Приматка закрыла руками лицо и затихла. Рыжеусый, оглядывая толпу притихших укров, продолжил:
– Мы знаем! Теперь ты будешь не просто обезьяном, будешь приматом! Мы поможем из тебя человека сделать. А ты ничего… Волосы… как у наших девок, да и шерсти на тебе маловато. Давно мы такую ненормальную ищем! Ты, может, поумней других своих сородичей и даже… ну, да, – похожа чем-то на нас! Зови других… ну, своих маму, папу, братьев, сестер, бабушек, дедушек и соседей…
– Сирота я, сирота! Никого-то у меня-то нету! – горестно всплакнула приматка.
«Ну почему я такая невезучая? Теперь вот приматом надо быть. И зачем оно мне надо? Столько хлопот с этими украми… – запаниковала она, но про себя. – Родственников моих им подавай… Ага, счас! И на обед, и на ужин, и на завтрак вам – разбежалась!» – при этом она держала скрещенные пальцы за спиной, чтобы предотвратить утечку информации на телепатическом уровне.
– Назначим тебя потом прародительницей москалей! Мужа тебе только выбрать надо… Давай сюда этого… как его… гориллу! – хлопнул в ладоши рыжебородый.
– Так его мы сожрали на последней свадьбе… Тебе что, память сливой отшибло? Ты же сам первым разорался, что не потерпишь фальши и плагиата! – ответил ему кто-то из укров.
– А какого рожна вы его петь заставляли, когда он в капкан для саблезубых тигров попал, а? – вскипятился рыжеусый.
– Так ему было сказано: «Слава героям!». И ждали отзыва. Мы ж подумали, что вроде из наших он будет, в темноте-то похож ведь был, а он… – поддержал общество подозрительно чернокожий укр. (Чернее сажи, чернее ночи, чёрный до синего отлива, хотите верьте, хотите нет…)
– Он такое понёс, такое стал орать! И было всего-то сказано ему: спой чё-нибудь! Ну, чтобы опознать! Наш или не наш. Гарно ведь спиваем. А он… – тут рассказчики уныло замолчали.
– И чё он?
– Нашим матом ругается, но не поёт! – горестно вздохнул чернокожий парубок.
– У-у-у, – завыл рыжий, отплясывая на крышке рояля, – опять придётся переться в Эдем на приём к старикашке. Может, он заодно тогда поспособствует нам в поисках москалей. Он ведь тут, на этой планете, не зря же масть держит. А с этой дурой… На совете старейшин решим.
Стадо укров притихло на какое-то мгновение от столь путаной, непонятной речи предводителя, затем взорвалось воплями и свистом:
– Геть, ганьба! Слава героям! Рыжего на гиляку!
– Слава нации!! – не растерявшись, гаркнул рыжий.
Гипноз как наука был обретен вожаками укров ещё на Сириусе. Любую смуту или мятеж гасили в зародыше подобными заклинаниями. Толпа укров при этих символах мгновенно превращалась в управляемое, но полоумное стадо. И потому неудивительно, что в ответ укры с неописуемым восторгом в едином порыве взревели:
– Героям слава! Смерть ворогам! Любо, рыжий, любо!
Задрожала земля под задними лапами укров, заплясали реки и моря, горы и холмы от скачек на месте, грохнула взрывчатая смесь из метана – хорошо, что почти все исполины не признавали даже набедренных повязок, потому никто особо не пострадал. (Так, носили от случая к случаю венки из травы на бедрах…) Громче пуканий укров грянул клич:
– Хто не скаче, той – москаль!
Заметались по небу облака, огромные волны вздыбились над водной гладью озер и морей в такт прыжкам тысяч исполинов. От единого материка Гондвана с дикими трещинами и землетрясениями стали откалываться целые куски: Евроазиатский кусок, кусок Антарктиды, Австралия, Северная и Южная Америки и Африка. Последней отползла Гренландия. Ещё бы немного, и земля сошла бы с орбиты.
Господь, еле удержавшись на служебном облаке, отяжелевшем от пыли, поднявшейся к небесам от топота исполинов, послал наобум с десяток молний на землю, но не попал в укров. Зато обжег множество крыльев ангелов, в панике носившихся в пылевой буре между небом и землей. Он послал множество запросов своему коллеге с Сириуса. Это вызвало удивление на далёкой звезде, и были в ответ ему присланы пожелания скорейшего выздоровления и успехов в строительстве нового мира.
Укры повалились на землю, чтобы перевести дух после ритуальных скачек. Приматка, оглохшая, задохнувшаяся от газов и пыли, поползла было прочь от легиона душой отважных идиотов, но была перехвачена и возвращена на свое место. Рыжий, добившись полного контроля над племенем хотя бы на ещё один день, предпринял новую уловку для укрепления своей власти:
– Негоже нам мириться с чужими названиями! – прокричал он громовым голосом, дабы было слышно не только собравшимся соплеменникам, но и посторонним, возможным слушателям на небесах.
Укры все, как один, впали в недоумение. Нет, не зря рыжий прошел обучение на совете старейшин, прежде чем был избран всенародным голосованием вождём племени. Одно из правил обучения гласило: для уверенного правления над украми необходимо иметь морковку в запасе для ослов. Иными словами, чтобы отвлечь племя от неудобных для власти мыслей, бывает очень важно скормить ему что-то, что как бы похоже на важное дело, но таковым не является. Вот так родилась служанка политической науки – топонимика.
– Каждому ручью, каждому озеру, каждой горе, тропинке каждой, да что там – каждой травинке надо дать свое название от нас. Прежние названия, если они есть, как вредные для нашей истории заплевать и забыть! – рыжий был изумлен собственным красноречием больше слушателей. – Жду, что вы все как свободное племя самых умных личностей выразите свою волю согласием! Любо вам?
– Любо! – дружно проревели укры.
– И последнее: назовем эту поляну майданом, как на Сириусе! Ну, чтобы от других здешних мест отличать. Шоб было где волю племени выражать. А счас тащите сюда музыкантов – отпраздновать надо!
Из среды чумазых и потных укров с важным видом прошествовали к роялю несколько музыкантов в накидках из драных шкур и в шляпах на головах из кизяков. Зазвучали бандуры, заскрипели арфы и забрякал рояль, – заглушая всё, забухали барабаны. В паузах между этой какофонией куплет за куплетом полилась грусть-тоска о ненайденной родине, о славном прошлом… Попели от души. Общественная жизнь племени на этот день, как обычно, завершилась избиением нескольких сородичей – больных или просто слабых и тех, кто не понял, зачем, по какому поводу они все собрались и притащились на эту поляну. После чего укры, одержав непонятно над кем и зачем победу, торжествующе побрели к своему поселению.
На левом берегу доисторической реки поселение укров было построено из арбузов – сердцевину арбуза они выедали, из корки выгрызали нормальные двери и окна. Жилище получалось просторным даже для большой семьи исполинов. Вот только служило оно недолго. Но в чём проблема? Вокруг круглый год поспевали со сказочной быстротой новые арбузы, пригодные для жилья. Поднять, да что там поднять, даже обхватить руками многих укров-исполинов такие арбузы было невозможно. Тогда у Господа были плохие советники – ни о какой селекции они понятия не имели. А вот когда он уразумел генетику (когда дошло время и до неё), всё растущее на земле в целях экономии пришлось сократить в размерах в тысячи раз. На память о тех ненаучных временах остались арбузы. Арбузы ведь ягоды, а размеры – сравните-ка с другими ягодами.
