Приезжали на остров по случаю многие и многие чужеземцы и удивлялись: это был почти рай на земле с порядками возмутительного для чужаков спокойствия. Вы знаете, как отличить местность на Руси сейчас, где нет людей без национальности и кавказцев, своей дремучестью такой далёкой от русских чиновников, но очень близкой к равенству и справедливости? Очень просто. Там, где нет людей без национальности и кавказцев и русских чиновников, там… Там, правильно, нет замков на дверях! Как только в подобной глуши появляется человек без национальности или кавказец, или появляется комиссия из столицы, или на худой конец чиновник из области, так в магазинах и в лавках исчезают скобяные изделия (замки и ключи, крючки на двери, засовы и бронированные двери). Их так быстро, мгновенно сметают с прилавков магазинов непонятно чем вдруг напуганные люди.

В некоторых поморских селениях в Архангельской области до сих пор люди не знают, зачем нужны замки и запоры. На Кубани станичники быстро обзавелись заново замками на дверях, познакомившись с горцами без своих патриархальных традиций и с голодными чиновниками послевоенного времени. А до Великой Отечественной войны были, были ещё станицы, где люди, уходя в поле или на какую ещё работу, просто, как и в некоторых сейчас поморских деревнях, подпирали входную дверь палкой, чтобы все знали, что хозяев нет дома… И куда и почему эти обычаи пропадают?

…Меня удивляет та наглость, именно наглость и апломб людей, которые безапелляционно утверждают, что самой древней профессией является проституция. Нет, но эти люди просто не знают, что такое голод. Так, знакомо им понаслышке лёгкое чувство, требующее скорей наполнить желудок чем-то изысканным, но настоящее чувство голода вряд ли. И, утершись салфеточкой, рыгнув, они осоловело пялятся на юбчонки официанток. Нет, братцы, нет. Самой первой профессией человека стало шпионство. Да-да, шпионаж!

Это когда под видом доброго соседа пещерный шпион из соседнего племени наведывался в гости в чужие пещеры, с целью выведать местечко, где хозяева запрятали остатки вчерашней трапезы. Хозяева тоже были не простаками. Контрразведка работала. И не дай бог провал шпионской миссии! Пара дубин в руках контрразведчиков превращала мускулистое тело шпиона в большие порции превосходных отбивных. А сколько при этом получалось фарша? А ливера? Да это всё можно было слопать и без соли и без специй. К чему такие ненужные почести шпиону? И надевал тогда главный контрразведчик колпак (мы его сейчас называем поварским), и начинал поварешкой отбивать такт для дубин. Вот так появилась основа гармонии мировой музыки. А от контрразведчиков произошли повара, кулинары и официанты. Смекнули? А наскальная живопись? Вас бы, уважаемый читатель, в те бы пещеры… Искусство, живопись? Ага, счас. Это карты кладов. По ним только посвященные – вождь, шаман, контрразведка – определяли путь к холодильниками и буфетам своего племени. Так что настоящий голод сильней любого секса. Вот насытившись, пещерный человек вдруг замечал, что у соседа в укромном углу пещеры всё не так, как у него. «Ба! – говорил он тогда сам себе. – Да там парочкой сонетов не обойдёшься. Тут вдохновение на целую поэму о любви поднимается! Какие сиськи!! Какие… булочки! И че Это другому подмигивает? Да Оно всем подмигивает! Косое, что ли?» Главным инструментом написания пещерных эпосов о любви была дубина. Между нами: от союза шпионов с чужими проститутками пошло племя журналистов. Это же так сладко – вынюхать что-либо и тут же разболтать об этом всем.

Это место, давно известное в Европе как остров Рюген (или Руян?), с тех замшелых веков стало возбуждать ненависть завистливых соседей. Росли и множились слухи, слагались мифы о чудесах острова, о его странной святой жизни, но сильнее всего всех возбуждали сведения о несметных сокровищах в храмах Аркона. Больше всех в создании противоречивых слухов отличились шпионы и лазутчики всех мастей.

И, разумеется, в стороне от этих слухов о сокровищах не мог остаться Ватикан, достигший невероятной учености и уровня мастерства в грабежах заранее выбранных жертв. Желательно другого вероисповедания, хотя можно было не побрезговать и единоверцами. А уж со шпионами у Рима временами получалось весело для него и грустно для соседей или горько от нанесенных ему поражений испуганными его могуществом врагов…

– Тайны Гипербореи должны быть недоступны простым смертным. Иначе пойдут слухи и грязные намеки о Священном Писании! Разве можно допустить, что гиперборейцы появились раньше Адама? – говорил очередной понтифик. – Они же варвары! Они не знают законов бытия и живут, как звери – не знают даже цену золоту, не знают коварства врага человеческого, не знают – страшно даже подумать – клятвопреступления! Они не знают даже, что такое грех! – он высморкался в портьеру и с величественным видом повернулся к кардиналу Б***ля по Морде… (это не причиндалы автора, а документально оформленное, официальное задокументированное видение папы римского). Затем он (сам папа римский!) подошел к окну с видом на долгострой собора святого Петра и продолжил:

– Так, сегодня я в хорошем настроении, а потому не будем тревожить Господа нашего нашими молитвами и подозрениями. Всё-таки Священное Писание излагали люди – приврали немного. На каких, говоришь, дровишках ведьмы и еретики предпочитают гореть? – качнулись чётки в руке понтифика.

– На сухих… – отозвался эхом тёмный угол кабинета.

– Я не об этом… Уголь – это слишком дорого и не всегда под рукой. А дров слишком много требуется. Сколько на этого… ну вот на этого… в последний раз дров истратили? – чётки повисли, их владелец слегка замялся, но пусть и медленно, спохватился: – Как его звали?

– Хуани Педрилли. Сорок, сорок вязанок дров. Неприлично богатый человек… – ответил, выйдя из угла, советник понтифика, синьор епископ Б***ля по Морде, который тут же молитвенно скрестил руки на груди и возвел очи к небу.

– Да, это грех… Грех великий, – в задумчивости перекрестился понтифик. – А другие грехи?

– Одного этого хватило бы… для дюжины простых еретиков, – закручинился Б***ля по Морде. – Он построил своей любовнице виллу, хотя обещал построить храм. Втридорога нам доставлял товары от сарацин и не платил со своих притонов десятину матери-церкви. Он даже отказался от покровительства ордена Святого Бенедикта. И не обращал никакого внимания на то, какие они, наши братья, несут расходы, славя в своих молитвах его здравие и благополучие. И не возмещал им это…

– Какая неблагодарность! Что ещё? – вздохнул, перебирая чётки, понтифик и вопросительно посмотрел на секретаря-советника.

– Совсем страх потерял. Если ему простить всё это, то какой пример будет для остальных? Как держать нам, пастырям, в повиновении этот скот? – Б***ля по Морде аж покраснел от возмущения.

Понтифик сохранял спокойствие:

– Согласен, виновен этот плут. Надеюсь, у него всё отобрали? За покровительство слуг божьих платить обязаны все. Под крышей церкви платить должны все… И даже за её оградой.

– Разумеется… – успокоился Б***ля по Морде, мысленно увеличивая свою долю от имущества казненного еретика.

– Родственники? – с отрешенным видом спросил понтифик.

– Их тоже в покое не оставим… – облизнул свои сухие тонкие губы Б***ля по Морде.

– Это правильно, но я о Природе… – задумчиво взвесив чётки в руке, сменил тему понтифик. – Слишком безжалостно мы с ней поступаем. В Европе скоро лесов не останется. А ведь древесина – это всё. Мебель, строительство домов, корабли, кареты, да много ещё чего. Нет, на еретиках экономить не будем, но лес надо поберечь.

– Как говорят наши милые испанцы, аутодафе – это свет и тепло нашей христианской любви, – вкрадчиво поддакнул понтифику Б***ля по Морде, услужливо пододвигая ему подставку для ног.

– И я о том же… А тут – Гардарика. Что это? Да ещё эти непонятные этруски… А вдруг и правда, что этруски пришли сюда из тех мест? Не дай бог! – понтифик перекрестился и поцеловал свое нагрудное распятье. – И получится, что цивилизация к нам пришла от этих варваров? Ты обратил внимание – во всех этих записках путешественников и купцов говорится, что все эти города находятся в непроходимых дремучих лесах? Это же сколько дров? И на таких необъяснимых просторах… Придётся нам свет наш истинный нести к ним, к этим проклятым язычникам. Пусть погреются нашим светом и теплом. Вот где нам леса хватит на всё, а заодно и Священное Писание укрепим, и сомнения всякие искореним Провидением истины и Словом Божьим. Надо взоры нашей знати обратить на эти земли. С Палестиной мы перемудрили и оставим её в покое до лучших времён… Да поможет нам Бог! Амен…