Убедившись, что заводила обезврежен дружескими руками, Влад огляделся. Платформа буквально кишела одарёнными. Сказывалась близость Академии и конец учебного дня. Скопление избранников Изнанки явственно давило на виски потоками сырой силы. Та ощущалась ноющим зудом на краешке мозга, мешала сосредоточиться и раздражала. Раньше подобных реакций организма Влад за собой не замечал. Возможно, он просто давно не попадал на заполненные магами станции, но закрадывалось нехорошее подозрение, что причина в другом. Падение на нижний уровень что-то покорёжило в его неодарённой голове и теперь оставалось лишь надеяться, что спустя пару недель Влад не растеряет последние мозги.

В ожидании поезда парень опёрся спиной о щиток с мешаниной маршрутных линий и рассеянно забегал взглядом по платформе, силясь отыскать хотя бы одного неодарённого.

Нашёл. Тощая и длинная девчонка-подросток с пушистой копной ядовито-зелёных волос. Девочка показалась смутно знакомой.

Влад пробежался взглядом по обвешанным серёжками ушам, по закушенной губе, выкрашенной ядовито-алой помадой, по бледным и острым, покрытым пирсингом, крыльям носа и вдруг вспомнил. Это девчонка целую вечность назад с группой таких же бездарей зажимала у забора зеленоглазую малявку в трогательной вязанной шапке. Было забавно, что сейчас ситуация могла вывернуться наизнанку, потому что на станции — это Влад понимал каким-то новоприобретённым чувством очень отчётливо — неодарённых кроме них двоих не было.

Девчонка как будто тоже это чуяла. Поминутно одёргивала полы кожанки — короткой совершенно не по погоде — поправляла волосы, нервно теребила серьги в ушах, жамкала за лямки рюкзак. Тот, к слову, здорово выбивался из образа. Нежно-розовый, словно бы отжатый у младшеклашки, с довольно щурящейся стилизованной мордочкой кота на всю переднюю стенку, рюкзак совершенно не сочетался с покрытой клёпками кожанкой, кучей пирсинга и струящимися по спине зелёными волосами.

— С каких пор ты заглядываешься на малолеток? — сестра ткнула Влада в бок, отвлекая от созерцания, и подозрительно прищурилась. — Если решил попасть за решётку лишь бы со мной не разговаривать, то спешу тебя расстроить — не выйдет. У меня есть связи. Я попрошу запереть нас в допросной комнате и выйду только после того, как получу ответы.

"Связи" озадаченно моргнули и проследили взгляд Влада. Егор залип, хмуря брови. Видимо, его внутренний перфекционист тоже поднял восстание против сочетания кожи и розовых котиков.

— Сестрёнка, если ты не выключишь режим берсерка, у твоих "связей" окончательно прорвутся все шаблоны — деланно поморщился Влад, — и они закончат свой путь пуская слюни в подушку в психлечебнице.

Ответ Янки заглушил грохот подошедшего на станцию состава. Цапнув двойняшку за локоть, поисковик потащил её к разъехавшимся дверям, раздвигая плечами самых медлительных пассажиров.

В вагон набилась целая толпа. Влад согнал с места какого-то пухленького паренька и практически силком усадил сестрёнку, сам цепляясь за поручень рядом. Егора оттеснили к противоположной двери, но на него Владу было наплевать. Даже лучше, если на следующей станции его потоком вынесет наружу. Не нужно беспокоиться, что на допросе у Янки напарничек ляпнет чего-то не того.

Окинув взглядом салон, Влад с неудовольствием отметил, что вся компашка проштрафившейся студентоты попала именно в их вагон. Черноглазый вожак, тоже оценивший обстановку, раздул ноздри и что-то зарычал вполголоса, не делая, впрочем, попыток дёргаться. Он лишь нервно поправил натянутую по самые кустистые брови шапку и отвернулся.

Рюкзак с кошкой тоже был здесь. Девчонке-бездарю, такой напряжённой и бледной, словно она проглотила жердь и всячески старается удержать её внутри, сидячего места не нашлось. Одарённые быстро замечают пустые запястья, так что джентльменства в этом вагоне ей не светит. Пусть скажет спасибо, если "случайно" не отдавят ноги и не заедут острым локтем под рёбра.

В плане сплочённости и чувства плеча одарённые опережали всё остальное человечество на сто процентов.

Неодарённому обывателю в большинстве своём плевать, кого ненавидеть. Покупателя, влезшего поперёк них без очереди в магазине будут молча проклинать вне зависимости от того, есть ли у него магические способности.

Одарённые же делали очень большие скидки для своих, но не прощали даже малейшего проступка чужим. Возможно, это сложившийся за годы травли механизм защиты. Или причина, послужившая началом травли. Вариация вечного вопроса о курицах и яйцах.

Янка беспокойно завозилась на сидении, и Влад перевёл на неё взгляд. Глаза сестры потемнели до болотного цвета и сочились таким неподдельным беспокойством, что Влада и самого начало потряхивать.

— Что случилось? — одними губами спросил он. Яна затравленно огляделась, привстала, ища глазами Егора и обессиленно сползла назад. Тёмные тревожные болотца говорили, что хозяйка не знает, что её гложет, но готова вскочить и выйти из вагона прямо на ходу.

Толпа за спиной Влада недовольно забурчала.

Поисковик обернулся.

Напарник протискивался к ним, без всякого пиетета распихивая своих студентов локтями.

— Что-то не так, — негромко сказал Егор. Контролируемая паника в его глазах была тише, но читалась так же отчётливо. Следом забеспокоились и другие пассажиры. Словно почуявшие хищника лошади, они дергались, затравленно мотали головами, жались друг к другу в поисках поддержки. В центре сам собой образовался пустой пятачок. Вакуум вокруг неодарённой девицы с розовым ранцем. Чужой. Опасной. Напряжённой и нервной.

Состав подошёл к станции. Объявление диктора стихло одновременно со стуком колёс и наступила такая оглушительная тишина, что отчётливо прослушивалось тиканье стрелок на чьих-то наручных часах.

Тик-так. Влад рассеянно подумал, что с детства не видел людей с механическими часами. Тем более странно, что звук исходил от девочки с рюкзаком, которой по возрасту не положено даже знать о существовании таких аксессуаров.

Тик-так. Станция не пользовалась популярностью — двери закрылись, так никого не выпустив и состав тронулся с места. Влад рассеянно рассматривал пустые запястья девчонки.

Чужое волнение захлестнуло его с головой. Встало желчным комом посреди горла.

Тиканья больше не было слышно, но в голове Влада продолжали щёлкать невидимые стрелки, словно отсчитывая оставшиеся им секунды. Стрелки на отсутствующих на запястьях девчонки часах.

Влада прошиб холодный пот.

— Рюкзак, — прошептал он непослушными губами, глядя как сужаются от ужаса зрачки сестры.

Всё произошло так быстро, что полную картину Влад собирал по кускам гораздо позже.

Окружающий мир словно выцвел, оставив Владу освещенный пятачок два на два шага.

Яна вцепилась в кольцо на собственном пальце и вокруг девушки с рюкзаком замерцал плотный переливающийся купол.

Такой же купол возник вокруг Егора. Напарник себе не изменял, в сложных ситуациях думая в первую очередь о собственной шкуре. Правда, несколько томительных секунд спустя, купол померк и пополз в стороны, беря под защиту двойняшек и нескольких оказавшихся поблизости студентов. Щит снова уплотнился и видимость по ту сторону преграды резко ухудшилась. Словно сквозь слой тумана Влад наблюдал, как девчонка с рюкзаком шагает вперёд, ударяется о преграду, падает на задницу, взвивается на ноги и начинает молотить ладонями о невидимый барьер.

Лицо исказила нечеловеческая гримаса ужаса, губы беззвучно шевелились, но щит звуки не пропускал.

Студенты растерянно переглядывались, не понимая что происходит, и инстинктивно жалились к стенам вагона.

Глаза мелкой смертницы, наполненные слезами и глухой безнадёгой встретились с глазами Влада. Серые. Красивый оттенок. Из тех, что меняется от света и настроения. Сейчас они были цвета грозового неба, набрякшего предчувствием беды.

Состав тряхнуло так сильно, что Влад едва не вывихнул руку повиснув на поручне. Студенты гурьбой посыпались на пол. Те, кто каким-то чудом устоял, хватались за уши, корча рты в немом крике. Барьер Егора надёжно глушил все звуки, но видимость почти не снижал. Поэтому Влад старался смотреть куда угодно, кроме центра вагона, где совсем недавно стояла обладательница розового рюкзачка.