- Главное знаешь, - отодвигает трусики в сторону и обжигает прикосновением мои нижние губки.

- А что главное? – нервно выдыхаю слово за словом.

Возбуждение уже начало коверкать мой голос, но я решила сопротивляться до последнего.

- Ты моя. Точка.

- Да?

- Да, Лер. Я так решил.

- Боже…

Шепчу и ладонями закрываю пылающее лицо. Данил же в ответ тихо смеется, а затем резко приподнимает меня и избавляет от последней преграды между нами. Раздвигает мне ноги и садится между ними, медленно скользя ладонями по внешней стороне моих бедер. До тех пор, пока не дотрагивается до моей девочки.

Шипит. Сдавленно матерится. И снова смотрит голодным взглядом прямо туда.

А потом начинает творить такое, от чего все мысли из моей головы вылетают со скоростью света. Бах – и в черепной коробке больше нет ничего, кроме огненного торнадо, что сносит все мои установки к чертям собачьим, оставляя за собой только выжженную пустыню, по которой летят эфемерные перекати-поле, вытканные из чистой эйфории.

Его волшебные пальцы разгоняют мой страх, вытравливают его, словно тараканов из каждого закутка моего сознания. А затем заставляют буквально сходить с ума в агонии накрывающей меня страсти.

Я чувствую, как становлюсь неприлично мокрой для него. Слышу, как он довольно урчит, понимая, что разжигает во мне пожар.

Вспыхиваю. Почти сгораю. Но в миллиметре от рая, меня окатывает с головы до ног ледяной водой.

Данил больше не прикасается ко мне. Его умелые руки больше не поджигают мои фитили. Не дотрагиваются до напряженных сосков, не мнут их, не оттягивают, не стискивают до сладкой боли. И вторая рука больше не порхает на моей киске, с каждым движением заставляя меня стонать громче и вскидывать бедра, показывая, насколько мне нравится то, что он со мной делает.

- Вернись, - не своим голосом, хрипло умоляю я.

- В этот раз со мной, Лер.

- Сейчас, - захлебываясь сбитым, тяжелым дыханием, приказываю я, - сейчас, Дань.

И в следующее мгновение я уже улетаю за черту. Всего пара движений пальцами и глаза мои закатываются. Тело дергается, не выдерживая разрушающей волны удовольствия.

- Моя…

Его шепот пробивает меня насквозь, пока я пытаюсь пережить сладкие спазмы оргазма. А затем замираю, наблюдая, словно со стороны, как Данил нетерпеливо стягивает с себя нижнее белье.

Его член вырывается наружу, и я судорожно прикусываю губу.

Господи, как он поместится во мне? Он же просто огромный! Толстый, с крупной головкой, весь перевитый венами. И подрагивает, когда Даня бросает на меня нетерпеливые голодные взгляды, пока берет с прикроватной тумбочки презерватив и разрывает фольгу зубами.

Раскатывает латекс, быстро проводит рукой туда-сюда по стволу, оглядывая меня всю. И в этот момент его выражение лица пугает меня. Оно слишком хищное. Жесткое. Алчное.

На задворках сознания звенит звоночек таймера. Главное блюдо приготовлено – пора подавать на стол.

Вот только он не позволяет мне погружаться в свои страхи. Все происходит так быстро.

Разводит ноги шире. Устраивается между ними. Плавным, но быстрым движением скользит по мокрым складочкам вверх-вниз головкой члена. А затем первый раз толкается в меня, пока я кончиками пальцев вывожу узоры на его стальном прессе.

Давай, Дань! – хочется орать мне, - Давай, иначе я очухаюсь и умру от страха!

Чуть покачивается. Закидывает голову и прикусывает губу от наслаждения, пока я прикрываю глаза, не в силах пережить чувственность момента. И наконец-то, склонившись надо мной, и жестко прихватив за волосы, Данил одним мощным рывком врывается в меня.

Стискиваю его руками и бедрами, изо всех сил прижимаясь к сильному телу. Всхлипываю от волны почти нестерпимой боли.

Мычу, впиваясь зубами в его надплечье. Чувствую, как с ресниц срываются соленые капли.

Замираем оба. Наши тяжелые дыхания разрывает тишину.

А затем Данил заключает мою шею в тиски свои сильных рук и соприкасаясь лбами, начинает двигаться.

Мне больно. Подбородок дрожит, грудь ходит ходуном, слезы бесконечным потоком бегут из глаз и я, не в силах все это пережить одна, срываюсь на тихий плач.

- Девочка моя, - прижимается ко мне губами, но не останавливается.

Только берет меня все жестче и жестче, пока его раскаленный член не становится совсем огромным во мне. Мне кажется, что я чувствую его пульсацию.

В последний момент Данил стискивает меня так сильно, что ураган боли и негатива во мне утихает. Он долго и протяжно стонет. Так сладко, что это своеобразной анестезией посыпает мои истерзанные нервы.

И его губы сцеловывают мои слезы, пока он еще бьется во мне.

Ладони успокаивающе гладят по пылающим щекам. Но суровая реальность все же врывается в мой мир, оседающий от недавнего пепелища.

- Лер, может расскажешь, почему ты, в двадцать два года и имея за плечами бывшего, вдруг оказалась девственницей?

Что-ж…

Даня

Это так по-настоящему. Её смех, эмоции. То, как она удивляется или смотрит на меня, когда думает, что я этого не вижу. Как глоток свежего воздуха, после бесконечной вереницы отполированных дыр безымянных девиц, у которых в глазах отражается дикая алчность до бабок и похоти.

У Леры в глазах отражается, все что угодно, но только не это. Она вообще ни разу не спросила у меня кто я такой, откуда у меня яхта, дорогая тачка и «ролексы» на руке.

Наивная до безобразия, но не дура.

Угораздило же её встретить на своем пути меня…но тут уже без шансов. И выбора у нее нет, кроме как дать мне то, что я хочу. Как хочу. И в каком количестве.

Да, я ее испорчу. Всю!

Но я выкроил ей немного времени. И сам смаковал всё, черт возьми, потому что, наверное, впервые с юности, мне не претила эта игра в кошки мышки, заведомо обреченная на её провал. Она это знает. Я это знаю. Но я все-таки не спешил, потому что понимал, что поиграть в эту куклу один раз мне будет недостаточно.

Планов особых не строил. Разве что милый отпуск на этом острове, где хорошую девочку будет раскладывать тут и там плохой мальчик. Дальше не заморачивался. Да и зачем? Любая телка, какой бы интересной она не была, надоедает мне через пару недель – максимум.

Но! Это было так мило, наблюдать затем, как Лера воображает себе, что сможет бегать от меня столько, сколько ей вздумается и пудрить мне мозги. Святая простота!

Когда приглашал ее на пляж, то уже тогда чётко знал одно – в отель девчонка вернется только в день своего отлета. Потому и озадачился ее гардеробом и милыми женскими штучками. Хотите факт? Забота – у романтичных баб от нее срывало башню.

Ми-ми-ми. Сю-сю-сю! Он такой милашка… И раскисали, что мне и было нужно. А дальше?

Досвидос! Потому что от баб мне было нужно только одно – секс. Наигрался – пошел дальше. Ничего личного. Никогда.

Приятно познакомиться. Данила Шахов. Похуист. Потребитель. Циник до мозга костей.

Но вернемся к нашим цыплятам.

У меня все было на мази и в высшей степени прекрасно, пока Лера не начала творить неведомую дичь. Мы даже до кровати не дошли. Я разложил ее прямо на лежаке заднего двора арендованной виллы. Прямо там довел до оргазма, а потом почти ее трахнул.

И нате…

Вскочила, как будто с придурью, и бежать от меня.

Чё к чему?

Я вроде бы не насильник и становиться им не собирался, но в тот момент реально был на грани, ибо завела она меня нехило.

Блядь! Лера была совершенна. Кожа гладкая, бархатная. Грудь идеального размера и формы. Темные маленькие соски. Длинные ноги и тонюсенькая талия. Плоский животик. Гладенькая киска. У меня башню снесло, как только я к ней там прикоснулся. А она мокренькая, скользкая, готовая трахаться со мной.

Жестко. Со вкусом. Чтобы у нее срывался голос и глаза закатывались от кайфа.

А как она постанывала, блядь…музыка для моих ушей. И член рвется в бой, он тоже хочет, чтобы она для него запела. Каменный! Ломит болезненно от нетерпения. Когда она кончала, я даже, грешным делом, подумал, что тоже отлечу в рай вместе с ней.