Какое-то нелепое отчаяние овладевает мной, когда я растеряно останавливаюсь среди танцующих. Вокруг полутьма и стена извивающихся тел.

Вдруг чья-то рука выдергивает меня из самой гущи. Меня крепко прижимают к себе, обнимая рукой за плечи. От неожиданности я утыкаюсь носом в грудь незнакомца и замираю. В нос ударяет терпкий запах лимона с корицей.

«Смертная», — глухо и отчаянно звенит в голове, путая и без того пьяные мысли.

В каком-то смятении я отскакиваю, и врезаюсь в женщину. Когда я оборачиваюсь уже никого нет. Я поспешно продираюсь к столам, озираясь. Привидевшееся сбивает с толку и пугает.

— Вот ты где.

Сориас. Я прямо впиваюсь в него взглядом.

Передо мной достаточно щуплый, высокий мужчина совершенно незапоминающейся наружности. Возраст неопределяемый. С одинаковым успехом ему могло быть и тридцать, и пятьдесят. Темный ежик жестких волос. Щетина. Водянисто-светлые глаза.

— Странная у тебя личина, — бросаю я и опускаюсь на диван у стола.

Страх растворился без следа. Сейчас меня переполняла растерянность и какое-то лихорадочное возбуждение.

— Этот облик меньше всего бросается в глаза людям, — хмыкает гуль и опускается напротив. — Ты одна?

— Как видишь.

— Какая ты смелая. Выпьешь что-нибудь?

Я досадливо морщусь, как бы прося опустить бесполезные любезности.

— Что ж, ты права, давай сразу к делу.

Сориас что-то говорит, но я почти ничего не слышу из-за музыки. С каким-то болезненным отчаянием я всматриваюсь в толпу людей.

— Кого ты там ищешь? — повышает голос Сориас и его взгляд наливается холодной яростью. — Кто с тобой?

Вздрогнув, я испугано пытаюсь что-то пробормотать, но гуль не слушает. Он делает знак рукой и к столику подходит темнокожая девушка. Сорас что-то шепчет ей на ухо, и она быстро растворяется в толпе.

— Что ты ей сказал?

В ответ Сориас лишь криво усмехается.

Спустя несколько минут она возвращается и молча кивает.

— Значит ты решила меня обмануть, — зарычал он и весь его облик словно померк. Сквозь человеческую личину на меня смотрело нечто пугающее и темное. — Думала, я не узнаю о том, что ты не одна? Ну же, Мия, не делай из меня идиота. Я не первое столетие живу на этой земле. Снимай кулон, сука.

Гуль молниеносным движение выкидывает вперед руку, перекидываясь через стол, стараясь схватить цепочку на моей шее. Я инстинктивно отшатываюсь. Вовремя, чтобы заметить, как на том месте, где была моя шея, сомкнулись удлиненные фаланги бледных пальцев.

Взревев от ярости нежить легко отшвыривает со своего пути стол. В нашу сторону обеспокоенно начинают поглядывать люди. В этот момент человеческий образ окончательно слетел с Сораса. Серая омертвевшая кожа плотно обтягивает кости черепа. Прямо на меня тупо и злобно уставились два пожелтевших глаза. Мы оба замерли. Секунда, когда мы просто оценивали друг друга. Понятия не имею, что происходило в его голове, но я в это мгновение поняла, что все кончено.

Люди вокруг зашевелились. Кто-то закричал, и это спасло меня.

Сбросив оцепенение, я метнулась в сторону, прямо в гущу толпы на танцпол. Музыка еще играла, но люди метались, налетая друг на друга. Краем глаза я заметила двух незнакомых гулей поймавших какого-то парня и прямо на моих глазах разорвав его, словно тряпку. Брызнула кровь, немедленно заливая пол.

— Мия!

Дрейк.

Люди рвались к выходу, стоял невообразимый шум. Могло ли мне послышаться?

Я прижалась к стене, чтобы меня не сбили с ног и не затоптали. Нет, я точно слышала. Уверена, это он.

— Дрейк, я тут!

Мой крик потонул в резком хлопке. Стеклянные двери выхода разнесло в дребезги, взрывной волной убивая и калеча людей, старавшихся выбраться наружу.

Меня сбило с ног, окатив волной нестерпимого жара. Зажмуренным глазам было невыносимо больно.

Вокруг царил кромешный ад.

Должно быть я на несколько секунд потеряла сознание.

— Очнись, Кудряшка, ну же! — прямо надо мной на коленях стоит Дрейк, тяжело опершись рукой на стену.

Его слова тонут в звенящем гуле, и я понимаю, что левое ухо не слышит. Видимо меня откинуло к стене и хорошенько так приложило спиной — миг, когда я стояла почти у выхода, а потом оказалась тут словно стерли из памяти.

В каком-то первобытном страхе я вцепилась руками в рубашку Дрейка и тут же отдернула руки, поняв, что темные пятна на ткани не что иное как кровь.

— Ты ранен, что произошло?

— Потом, — цедит сквозь зубы он и помогает мне встать.

Оглянувшись, я быстро понимаю, как много раненых и убитых людей. Взрыв полностью уничтожил вход и правую часть зала, где располагались гостевые столики.

— Господи…

Из общего потока звуков я улавливаю знакомый голос и несмотря на попытки Дрейка меня придержать, устремляюсь туда. У барной стойки прямо на полу сидит Элис, держа на коленях голову Келвина. Можно подумать, что они просто решили передохнуть. Его лицо спокойно и умиротворенно, словно во сне, однако страшные рваные раны на груди и шее говорят об обратном.

Я сразу понимаю, что произошло ужасное, но поведение Элис пугает меня намного больше.

Девушка сидит словно в трансе, слегка покачиваясь из-стороны в сторону и медленно гладит труп по голове. На ее щеках хорошо видны дорожки слез, однако они уже давно высохли. Глаза пусты и потеряны.

— Элис? — Дениэл осторожно присаживается рядом и берет девушку за плечи. — Надо идти, слышишь? Тут опасно оставаться.

— Как так? — тихо бормочет она в ответ, не поднимая головы. — Как так могло произойти? Я же была рядом.

— Эл, надо выбираться, приди же в себя, — Рычит парень. — Нет времени. Черт!

Я круто оборачиваюсь, поняв, что опасность совсем рядом. Движение воздуха рядом с моим лицом — щеку обжигает, словно раскаленным железом. Дрейк сбивает меня с ног, тем самым буквально спасая мне жизнь — прямо над головой мелькает серая рука с темными и острыми когтями.

Парень тут же вскакивает и схватив нападавшего с яростью обрушивает прямо на барную стойку. Металлическая подпорка с хрустом проходит через грудную клетку гуля. Удар такой неимоверной силы, что куски каменной столешницы летят в разные стороны.

Из раны на щеке хлещет кровь, я чувствую, как она горячей струйкой стекает мне на плечо.

Я оглядываюсь кругом — все словно замерло в каком-то ожидании. Живых людей больше не осталось, гули добили всех, до кого смогли добраться. Немногие смогли спастись, еще до взрыва выбежав на улицу. Сейчас проход был завален, та часть здания горела, и помещение у барной стойки неумолимо наполнялось едким дымом. Дышать становилось тяжело.

В каком-то одурении я озиралась кругом, пытаясь понять, как действовать дальше. Тут мне на глаза попалось знакомое лицо. На половину заваленный обломками лежал тот самый бородатый мужчина, в самом начале вечера предположивший, что я ожидаю парня. Он, несомненно, был мертв. Его глаза застыли в неподвижности, а прямо изо рта тянулись тонкие бордовые ниточки к луже под головой.

Почему-то в этот момент его смерть потрясла меня больше всего. Надежда на лучшее, теплившаяся во мне до этого, погасла, сменившись щемящей тоской. В душе зародилось иное, совсем незнакомое мне до этого чувство обреченности.

— Поднимайся! — рявкнул Дрейк на Элис.

Та, по-видимому, стала приходить в себя. Было видно, что ее еще немного трясет, но из взгляда исчезло то пустое выражение, так напугавшее меня.

— Нам нужно быстрее пробраться к пожарному выходу, — в ее руках я замечаю пистолет. — Сориас был не один, я насчитала еще четверых вместе с ним. Одна была в личине девушки.

Полицейская оценивающе взглянула в серое, обтянутое кожей лицо гуля, только что убитого Дрейком.

— Если нам повезет, то осталось трое. Кто-нибудь видел Кая?

— В бар мы заходили вместе, но потом я потерял его из виду. Мне казалось, что перед самым нападением я видел его где-то у сцены, но не могу в этом поклясться.

— Может ты попробуешь с ним поговорить? Вы же как-то там связаны…