Лана: Какой богатенький парень? Какое соглашение? Так и знала! Знала, что творится что-то странное. Эта сучка неспроста заполонила всю мою новостную ленту. Кто-то ее продвигает. Кто этот парень?

Джунсу: Он у меня где-то записан. Погоди. В последнее время он часто захаживал в клуб. Думаю, они могут быть парой. Я думаю, он ее – как там говорится? – ахиллесова пята. Наверняка он ключ к тому, чтобы все уладить.

Видимо, дальше настал момент, когда Джунсу передал Лане свой телефон. А затем:

Лана: Хмм. Хантер Фитцпатрик. Слышала о нем. Не отказалась бы побыть его пассией на зиму. Давай все устроим, Джунсу. Ты выполнишь грязную работу и сделаешь так, чтобы я смогла к нему подобраться. Я приведу папарацци. Начинай отрабатывать выплаченные тебе деньги.

Джунсу: Хорошо. Только не причиняй ей вреда. Не трогай Сейлор. Она же может попасть на следующую Олимпиаду. Да?

Лана: К следующей Олимпиаде я уже буду миллиардершей, а Сейлор останется старой девой, у которой в жизни нет ничего, кроме стрельбы из лука. Я выйду из игры и погружусь в актерскую карьеру. Тогда она может участвовать в Олимпиаде.

Я вытащил наушник из уха и остановил запись. Дальше была только чушь, которую Лана несла о Сейлор, и ей незачем было это слушать. Огромные зеленые глаза Сейлор уставились на меня, переливаясь золотыми и серыми крапинками. Казалось, все мышцы в ее теле натянулись и напряглись, и я воспользовался моментом, чтобы по-думать о самой большой глупости на свете: если бы у нас когда-нибудь появились дети, какой бы цвет глаз им достался – мой яркий голубой или ее буйный зеленый?

Может, сперва сосредоточишься на том, чтобы она передумала тебя убивать, старина?

– Черт его знает, как он узнал о соглашении. – Я покачал головой. – Но что есть, то есть.

– Боже, Хантер. Я ему рассказала. О нашей сделке. О… – Сейлор прикрыла рот ладонью, сморщившись, будто ее сейчас стошнит. – Я это сделала. Я сказала Джунсу. А он использовал все против меня. Лана его подкупила. Боже. Мой собственный тренер… – Она замолчала, выпрямила спину и принялась расхаживать по парковке, теребя свои коротко подстриженные локоны.

Ей нужно было многое осмыслить. Сейлор и Джунсу долгое время работали вместе. Я погладил ее по спине и удивился, что она позволила мне это сделать. С другой стороны, она была в шоке. Все время повторяла «он меня предал». Потом сменила пластинку на «ты тоже меня предал».

– К этому вернемся позже. – Я схватил ее за талию и усадил на капот первой попавшейся машины.

Она ударила меня по рукам, сверля сердитым взглядом.

– Я знаю, что видела.

– Нет, тебе только кажется, что ты это видела. Примерно в то время, когда ты повредила плечо, я начал сомневаться в мотивах Джунсу. Он вел себя совсем не так, как должен был вести тренер, который хочет, чтобы его спортсмен добился успеха. У меня уже было полно записывающих устройств и прочего оборудования Шерлока Холмса, поэтому я подумал: чего стоит еще одно правонарушение в моем растущем списке случаев вторжения в личную жизнь? У меня стало неплохо получаться играть в супершпиона. Я тайком установил звукозаписывающие устройства просто по приколу и время от времени слушал записи. Одно сунул в копилку. Другое установил в часы, которые были точной копией тех, что он на секунду положил на стол, чтобы примерить мои Rolex.

Сейлор вытаращила глаза от потрясения.

– Ты приходил к Джунсу?

Я кивнул.

– Сделал вид, будто меня интересуют частные занятия. Напугал его до полусмерти, когда сказал, что хочу научиться стрелять, чтобы пережить постапокалипсис.

В ответ я получил легкую улыбку. Какая у меня непростая слушательница.

Я продолжил.

– В суде эти записи не пройдут, aingeal dian, потому что я не имел никакого права устанавливать прослушку. В тот день, когда ты, так сказать, застукала меня с Ланой за этим делом, я приехал, потому что Джунсу сказал, будто ему нужно что-то мне показать. Его слова были очень похожи на угрозу, и я боялся, что это как-то связано с тобой. Вот только в кабинет вошел не Джунсу, а Лана. Она застукала меня, пока я рылся в его ящиках. Выглядело все плохо. Типа вообще ужасно. Она думала, что я пытаюсь собрать на него компромат (что было правдой), и загнала меня в угол. Но я знал, что жучок в копилке все еще работал, поэтому сделал вид, будто оказываю ей содействие, ведь понимал, что потом смогу доказать тебе, что ничего не было. А еще она дала мне информацию, которую я искал.

Я снова нажал на кнопку воспроизведения на телефоне, включив другую укороченную часть записи. Наушник, который все еще был в ухе Сейлор, заиграл.

Лана: Попался, красавчик.

Хантер: Ты перепугала меня до чертиков. Я как раз собирался уходить.

Лана: Куда это ты собрался? Мы оба знаем, что ты не должен здесь быть.

Хантер: Меня позвал Джунсу.

Лана: Порыться в его ящиках? Сомневаюсь.

Хантер: А ты здесь что забыла? Потянуло на мужиков постарше?

Лана: Только если они служат моим целям.

Хантер: Эй. Какого хрена ты делаешь?

Лана: Пишу своим друзьям из местных газет о нашем местонахождении. И Джунсу тоже, чтобы он сказал твоей подружке прийти сюда и посмотреть. Мы сейчас поднимем скандал, малыш. Снимай рубашку.

Хантер: Сначала ты свою самодовольную нахальную ухмылку.

Лана: Мяу. Я бы на твоем месте не стала мне перечить, красавчик. Я девушка, у которой есть цель, и сейчас эта цель – ты.

Хантер: Боже, говоришь как актриса из второсортной порноадаптации «Могучих рейнджеров». То есть звучит так, что мне должно понравиться, но на удивление – вообще нет.

Лана: Снимай. Рубашку.

Хантер: А если откажусь?

Лана: Выйдешь отсюда в наручниках, и даже твой папочка не сможет объяснить, зачем ты взламывал запертый ящик. В особенности притом что ты уже сталкивался с полицией в этом году. По обвинению в изнасиловании, верно?

Хантер: Они были сняты. Ну а если я соглашусь?

Лана: Сейлор вылетит из гонки, и я оставлю тебя разгребать последствия. Хотя должна сказать, что я лучший вариант.

Хантер: Останемся каждый при своем мнении. И просто чтобы ты знала: я не стану тебя трахать, целовать или прикасаться к тебе. Давай это сразу проясним.

Лана: (смеется) У меня с этим все в порядке. Оставь свой благотворительный секс для тех, кто в нем нуждается, как Сейлор. Притвориться будет достаточно. Она скоро придет сюда. Снимай рубашку, жеребец.

Я снова остановил запись и вскинул бровь. Если это не было существенным доказательством того, что я не трахался с ее заклятым врагом, то я не знаю, что это тогда было. Проблема заключалась в том, что я не мог передать ей это все по телефону или в текстовых сообщениях. Ведь записи были сделаны незаконно.

Сейлор покусывала кожицу вокруг большого пальца, потом помотала головой и зажмурилась.

– Все это неважно. Не имеет никакого значения. Еще один месяц вместе не принес бы нам ничего хорошего. По крайней мере, мне. Я уже вл… – Она замолчала, тяжело дыша, как только осознала, что собиралась сказать.

– Ты что? – настаивал я. – Что ты хотела сказать?

– Забудь. Это в любом случае не имеет значения. У нас оставался месяц, и я этого не хочу. Ты освобожден от контракта. Уверена, отец уже сказал тебе, что это не повлияет на твое наследство.

Вообще-то отец ни черта мне не сказал, потому что я сбрасывал и его, и мамины звонки с тех пор, как разразилась эта история, но плевать. У меня не было времени ее поправлять. Я так много всего хотел ей сказать. Но когда она спрыгнула с капота и пошла к своей машине, я не смог ее остановить.

Не смог, потому что она была права. Пара лишних недель ничего не изменит.