– Это почему же? Если не просто лопать, а двигаться, то очень даже можно. Двигаться не будешь – станешь жирным и страшным.

– Нет. Просто мама меня прокормить не сможет. У нее нет столько денежек, чтобы мне мясо постоянно готовить.

Так просто. Так легко. Без всяких претензий и жалоб. Констатация факта в устах ребенка. Мясо купить не можем, ешь то, что дадено… Ком подкатил к горлу. Противный, колючий, гадкий.

Мне, конечно, повезло еще меньше. Мамы и отца в принципе не было. Но это ничего совершенно не значит!

– Теперь сможет, поверь. – Стряхнул ему в тарелку половину своей порции. Поймал одобрительный взгляд Стефании, отвернулся. Она только щелкнула ручкой плиты, снова ставя на огонь сковородку…

– У нее работа еще одна, что ли? Так мама сказала, что ей нужно еще три места, чтобы денег было достаточно. А она же у меня одна всего, ее на столько работ не хватит!

– Нет.

Заткнул рот едой. Взял себе паузу.

Не хотел выдавать эту новость вот так, без подготовки. Но чего уж тянуть, раз речь завел?

– А почему тогда?

– Маме больше не придется тратить лишнее. Все только на вас двоих пойдет. Поверь, ее зарплаты хватит и на мясо тебе, и даже на спортзал.

Я малость охренел, узнав, сколько из этой семьи высасывает подонок, на которого Милке пришлось напороться. Девчонка, с ее умениями и данными, могла бы давно себе новую квартиру купить, а не ютиться в коммуналке. Но вместо этого – жила в нищете. Если бы им Стефка еще не помогала, Кирюха и хлеба не увидел бы, не то, что мяса.

– У тебя все получилось, да? Серьезно, Тихон?! – Кир теперь трескал сочную сардельку, ему хватило моих пояснений. Мужик, однако, подрастает, – умеет с ходу просекать, чему стоит верить, и не обязательно вдаваться в подробности. А вот Стефа чуть не запрыгала на месте.

– А разве были сомнения?

Чуть сам не свернул шею этому спермоносителю хренову, по имени Витек. И ничего бы мне не было – нашел бы место, куда прикопать надежно, так, чтобы даже собаки косточки не нашли. Пара удобных болотец имеется в нашем районе…

Вовремя пацаны уболтали, просили не пачкать руки: им этот хмырь для дела полезным оказался. Пара суток в камере без дозы – и все сдал. Все пароли, явки, все ниточки и веревочки. Целую шайку взяли из дилеров, производителей, перевозчиков. И отдельную братию – из тех, кто умел подставлять глупых, типа Миланы, а потом годами шантажировал.

Не на одни погоны звездочек добавится. И премий накапает. Настоящих, заслуженных, не только тех, что лично от меня…

– Были. Я не верила, что это закончится когда-то. Думала, что всю жизнь будем маяться, пока Витька от передоза не сдохнет… – Ойкнула, прикрыла рот руками. – Кир, закрой уши, пожалуйста. И забудь слова, которые только что услышал.

– Я как будто не знаю, что они значат! – Кир вразвалочку вылез из-за стола, похлопывая надувшийся живот. – Спасибо, Стефа. Было очень вкусно!

– На здоровье. Если даже знаешь, не обязательно этим хвастаться! – Вот же зануда, а не девчонка. Я бы на месте Кира ее уже ненавидел за этот вечный бубнеж!

– Хорошо. Не буду хвастаться. Я сытый и добрый. – Он исчерпал тему, повернулся ко мне. Уже с новым вопросом. – А можно мне на батут?

Эта огромная сетка с навесом появилась в моем саду совсем загадочным образом. Я, наверное, был не в себе, когда ее заказал…

– Можно. Только не забудь изнутри все как следует застегнуть! Я из окна все вижу!

– Хорошо. Я пойду, да?

Наш ответ он уже не слышал – несся с радостным гиканьем на улицу, на ходу снимая рубашку.

– Ты его балуешь. Так нельзя. У нас не будет такой возможности давать ребенку все, что ты позволяешь…

Она тоже думала о том, что все должно закончиться. Между прочим, сегодня. Потому что поводов держать их у себя больше не осталось.

– Сможете. Я видел, сколько вы им платили. На эти деньги можно купить четыре батута и расставить их по всем углам.

Стефания положила еды и себе, и мне еще подкинула. Хозяйка из нее – просто чудо. Ничего говорить вообще не надо, по взгляду все понимает, с лету…

Но крутила вилку в руках, к своей порции не притрагиваясь.

– Мы живем в коммуналке. Куда там ставить батуты, в комнаты соседей? И прыгать по их головам?

– Стеф. Не создавай проблемы на пустом месте. Ты прекрасно знаешь, что нормально сможете все себе купить. И хату нормальную, и игрушки Киру, и еду, и все остальное важное.

Кофе тоже охренительный у нее, кстати. Очень странно – из той же машины наливает, что и раньше была. А вкус другой совершенно.

– А если они обратно вернутся? Если их выпустят? Витя сидел же, и не раз. И его вытаскивали дружки! Я теперь всю жизнь буду бояться, и деньги копить, на всякий черный случай.

– Он сдохнет прямо там. На шконке. Может, даже до суда не доживет.

Она могла бы для приличия вздрогнуть, изумиться, что-то еще такое изобразить лицемерное… Ну, не положено же кому-то смерти желать, даже если это враг самый пакостный… А Стеф только головой кивнула.

– Хорошо. Я подожду. – Похоже, аппетит у нее начал просыпаться. Даже что-то на вилку наткнула. – А если его подельники явятся?

– Вся шайка там сгинет. Гарантирую. Моим гарантиям можешь верить.

– Им светят такие большие сроки, да? Много чего-то нарыли?

– Моя личная просьба к одному человеку. Он просто не может подвести. Поэтому – все, Стефания. Выдыхай. Можешь даже купить себе новое красивое платье, а не взять его напрокат.

– Милана знает? – Как-то платье ее нисколько не порадовало. Мимо ушей просквозило.

– Вечером приедете домой, сама все расскажешь.

Ну, вот. Донес до нее самое главное. Вышло даже проще, чем планировал…

Есть, отчего-то, резко расхотелось. И восхитительный вкус кофе пропал, стал похожим на паленые семечки.

Стефания же продолжила жевать, как ни в чем не бывало. Значит, это только меня ломало?

– Спасибо тебе огромное, Тихон! Можно, Кирюха до вечера тут попрыгает, наиграется, а потом уже ты нас домой отправишь? Мне вещи недолго собрать… А он же с ума сойдет, если сейчас запереть его в комнате…

– Ради бога. Сколько угодно. Я и батут вам с собой могу завернуть, мне-то он нафиг нужен?

– Верни в магазин. Четырнадцать дней не прошло еще. Скажи, что не понравился. Должны забрать.

Действительно. Как это я сам-то не додумался?! Просто оформить возврат. И Стефании, и Кирилла… И прежнего Тихона мне верните, пожалуйста!

Стефания

– Давай, оставим его тут, а сами полежим в другой комнате? – У Тихона глаза горели бесовским огнем и предвкушением.

Только дура не догадалась бы, на что был этот совсем не прозрачный намек.

А если бы и не поняла, то все точки над «и» расставили бы его загребущие ручонки – они все ближе подтаскивали меня, пытаясь пролезть под шорты.

Хлопнула по ним, не сильно, но больно.

– Он скоро проснется. Вообще удивительно, что его так сморило средь бела дня…

Мужские губы растянулись в порочной ухмылке… Довольной такой…

– Я старался его умотать.

– А зря…

Тихон вызывал отвращение и ненависть с самого утра. Так и хотелось ударить. Ни за что. Просто так.

– Отчего же?

– Мне сегодня ничего нельзя. Так что лежи и не рыпайся.

– Не понял?

Он еще и туповат оказался. Что ж. Проще будет забыть и не страдать…

– Ладно, пойдем на кухню. Там что-нибудь слопаем и поговорим.

Он все еще держал меня в объятиях, наглаживая в самых стратегических местах, но уже не так уверенно и нагло. Аккуратно сняла его руки, сползла с кровати, поднялась. Кир во сне почувствовал, что места стало больше, тут же раскинул руки и ноги по сторонам.

Тихону прилетело в ребро маленьким кулачком, но он даже не поморщился. Легко подскочил, последовал за мной.

– Стеф, мы же обедали недавно? – Он смотрел на меня с любопытством и сомнением. Не понимал, наверное, как в мой худосочный организм помещается еще одна порция картошки с мясом.