— Ты чувствуешь это, mi alma? — прошептал он между поцелуями. — Что эта киска и эти губы — мои? Что ты, блядь, моя? Мне все равно, чье кольцо у тебя на пальце, потому что ты всегда будешь моей.

Он увеличил небольшое расстояние между нашими телами и схватил меня за запястье, потянув меня вперед. Он положил мою руку себе на грудь, затем провел ладонью по верхней части своего тела, пока она не легла на его натянутые брюки.

— Расстегни мой ремень, — потребовал он низким голосом, заправляя упавшую помощь моих волос за ухо.

Мурашки пробежали у меня по спине от контраста между его гравийным тоном и мягким жестом.

Я сделала, как было велено, не сводя с него взгляда. Звук расстегивающегося ремня разнесся в воздухе, когда я ослабила его, и теперь его брюки низко висели на бедрах.

Я чувствовала, как его глаза блуждают по моему обнаженному телу, и когда он шагнул ближе, я вздрогнула и отступила назад, упираясь спиной в стену.

— Ты знаешь, каково это — семь лет ждать тебя? — спросил он, его голос стал более глубоким и жестким.

Я слегка покачала головой, мои глаза расширились в ожидании того, что он сделает дальше.

— Я искал тебя повсюду, даже когда в бюро мне сказали прекратить поиски. Меня чуть не уволили, потому что я не мог отпустить тебя. Я утопал в работе, доводил себя до безумия, потому что не мог выбросить тебя из головы. Боль не прекращалась, я каждый день задавался вопросом, почему ты ушла. — Он сделал паузу. — Только для того, чтобы спустя годы найти тебя замужем за другим мужчиной.

Его слова пронзили меня насквозь, сожаление захлестнуло меня. Его темные глаза искали мои, и, несмотря на резкость его тона, я могла разглядеть все, кроме гнева, вплоть до боли, которую он скрывал.

Он уставился на меня, учащенно дыша.

— Я ждал тебя, тосковал по тебе, — тихо прошептал он, усталость и покорность звучали в его голосе.

Я сделала ему больно, очень больно, и я могла сделать только одно: извиниться.

— Прости меня, — сказала я, опуская глаза.

Он некоторое время молчал, и я подняла взгляд, его жесткие карие глаза уже были устремлены на меня. Его челюсть сжалась, и казалось, что он борется с тем, что делать дальше, внутри него идет борьба.

Наконец он с шипением выдернул ремень из петель, складывая его пополам в одной руке, страх пронзил мое тело при его следующих словах.

— Мне не нужны твои извинения. Я хочу, чтобы ты показала мне.

Я нахмурилась, и он отступил в сторону, кивнув в сторону спальни. Я не боялась Тео. Я доверяла ему и сделала бы все, чтобы вернуть его, даже если бы это была всего лишь одна ночь.

Я проскользнула мимо него и направилась в комнату, оглянувшись через плечо, чтобы увидеть, что он идет позади, с ремнем в руке. Как только я вошла в комнату и он закрыл за собой дверь, меня охватило чувство тревоги, и молчание между нами стало еще более напряженным.

Глаза Тео блуждали по моему телу, когда он шлепнул кожаным ремнем по своей ладони, звук отразился от стен, и он подошел ближе, теперь нас разделяло лишь небольшое пространство.

— Повернись и ляг на живот, — приказал он, его голос был низким и хрипловатым, в котором слышалось предупреждение.

Я подняла взгляд, залержавшись на твердой выпуклости, натягивающей его брюки, и посмотрела ему в глаза. Подавив миллионы вопросов, вертевшихся в моей голове, я сделала то, что мне было велено: легла лицом вниз на край кровати, упершись ладонями в плед рядом со своей головой.

— Посмотри, как моя киска капает для меня, — похвалил он, и я уткнулась лицом в плед, чтобы приглушить свой стон.

Я была на грани и находилась в его власти, что, теоретически, должно было пугать, поскольку я ненавидела быть под чьим-либо контролем, но я не хотела, чтобы он останавливался.

Даже наоборот.

Я хочу большего.

Я вся горела, извиваясь под его пристальным взглядом. Под бременем тишины я подняла голову и собиралась повернуться, чтобы посмотреть на него, но его ладонь обхватила мою шею, вдавливая мое лицо в кровать.

— Не двигайся, пока я не скажу.

Мое тело заныло от желания, когда его рука покинула мою шею. Он провел пальцем вдоль моего позвоночника, вниз по складкам моей задницы и легким касанием перышка провел по моему влагалищу.

Он был так дотошен в своих поддразниваниях, доставляя мне крошечные фрагменты удовольствия, но останавливаясь прямо перед их взрывом.

— Тео, пожалуйста, — умоляла я, пока он продолжал свою пытку, повторяя этот путь, бормоча что-то себе под нос на испанском языке, который я не могла разобрать под туманом похоти, в котором находилась.

Давление внутри меня усилилось, каждое нервное окончание в моем теле молило об освобождении. Я попыталась надавить на кончик его пальца, который кружил вокруг моего отверстия, просто желая догнать то, чего жаждало мое тело, когда по спальне раздался шлепок.

Черт.

Резкое жжение пронеслось по задней поверхности моих бедер.

— Тео…, — вскрикнула я от удивления и боли, моя спина выгнулась дугой, и я всхлипывая уткнулась лицом в матрас.

— Вот так, mi alma, дай мне услышать, как ты выкрикиваешь мое имя.

Его ладонь провела по тому месту, куда он только что ударил, и пока я пыталась сориентироваться, он нанес еще один шлепок по тому же месту, за которым быстро последовало поглаживание и без того чувствительной кожи.

Я приглушенно вскрикнула, уткнувшись в плюшевый плед, мое тело напряглось в ожидании следующего удара.

— Ты выглядишь восхитительно с моими отметинами, mi alma, — похвалил он.

Я ждала шлепка, но оно не последовало, и разочарование неожиданно овладело мной.

Последовала пауза, прежде чем я почувствовала, что он опустился на колени.

Я хотела спросить, что он делает, но все стало ясно, когда он взял мою задницу в руки и впился в нее пальцами, раздвигая меня шире. Я втянула воздух с дрожью от того, что мне стало стыдно за то, что я была так беззащитна и обнажена перед ним.

Мои зубы впились в губы, и во рту появился привкус меди. Он наклонился и замер, словно ожидая, что я сделаю.

Когда я не сдвинулась с места, он прижался ко мне ближе и сделал то, чего я никогда не ожидала.

Он глубоко вдохнул.

— Такая отзывчивая, — пробормотал он, касаясь моей влажной киски. — Я едва коснулся тебя, а твоя киска уже дрожит.

Я задыхалась так сильно, что мои легкие чуть не лопнули от внезапной смены давления. Затем, без предупреждения, его рот прижался к моему клитору, проводя по нему языком.

Облизывая. Посасывая. Щелкая.

Его язык ласкал меня, доводя меня до исступления с каждым идеальным прикосновением. Его руки сжали внутреннюю сторону моего бедра, удерживая меня прижатой к его лицу.

Он издал рык, и я прижалась к нему. Его зубы предупреждающе прикусили мой клитор, но мне было все равно.

— Те…

Моя спина выгнулась, рот приоткрылся в придушенном вздохе.

Он с силой погрузил в меня свой язык, и я ахнула, мое сердце бешено колотилось.

— Пожалуйста, — выдохнула я, пока он продолжал трахать меня языком.

Я была настолько мокрой, что чувствовала, как мое возбуждение скапливается между бедер. Я была на грани оргазма, но вместо того, чтобы погрузиться глубже, все резко прекратилось.

— В первый раз ты кончишь на мой член. Потом ты сможешь кончить мне в рот, оседлав мое лицо.

TEO

— Пожалуйста, — закричала она, звук ее мольбы был мелодичной гармонией для моих ушей.

Моя София. Умоляет меня о большем.

Закрыв глаза, я потер ладонью свой до боли твердый член, представляя все то, что я теперь мог сделать с ней. Я все еще не мог осознать, что она здесь. Передо мной. Голая и желающая, чтобы я делал с ней все, что захочу.

Я искал ее годами, и это доводило меня до безумия, когда я думал, что в ту ночь я зашел слишком далеко из-за того, что хотел ее больше, чем следовало.