Я хватаюсь за нее, но она обходит мою руку и, не обращая внимания на уставившихся на нее людей, преодолевает расстояние и садится рядом с вдовой Сэма, молча берет ее руку и держит ее. Женщина в шоке оглядывается, но Рокси не говорит и не показывает эмоций, просто сидит рядом с ней.

Мы киваем Тони, и он идет и садится с другой стороны от женщины. Мне неприятно, что Рокси так далеко, но я знаю, почему она это сделала ― чтобы жена Сэма не была одна. Однако я не могу протестовать или тащить Рокси обратно, потому что церемония начинается.

Она хорошая, как для похорон, и когда мы следуем на кладбище неподалеку, Рокси наконец-то подходит к нам и прислоняется к Райдеру. Он целует ее в щеку и выходит вслед за всеми из церкви, где все еще ждут люди с камерами, снимая все подряд, яркие лампы мигают и заставляют меня рычать. Однажды я разбил их камеры, и сейчас у меня возникает искушение, но я не могу. Дело не в нас.

Не сегодня.

Поэтому я терплю, но на всякий случай держусь поближе к Рокси. Мы кружим вокруг нее, создавая защитный кокон, пока идем по траве и старым камням. Пока мы идем по траве, Рокси наконец говорит.

— Я была одна на похоронах Рича, никто не должен проходить через это в одиночку, — шепчет она.

Мы ничего не говорим, но прижимаемся ближе, ненавидя то, что она была одна, когда нуждалась в нас. Если бы только мы нашли ее раньше, но она права, мы не можем изменить прошлое, только то, как мы поступим в будущем, и Рокси больше никогда не будет одна.

Мы все стоим на ветру вокруг могилы, пока гроб опускают в нее. Когда все заканчивается и люди начинают исчезать, Рокси наклоняется и бросает немного земли на крышку гроба.

— Мне жаль, — шепчет она, ее голос задыхается.

— Детка, — бормочу я.

Она стоит и смотрит на нас, в ее глазах стоят слезы, а гнев вибрирует в теле. Мы ничем не можем помочь, и я ненавижу это. Я чувствую себя чертовски бесполезным. Мои кулаки сжимаются по бокам от желания причинить боль, уничтожить, помочь. Но сейчас ей нужна мягкость, доброта, а я не знаю, как это предложить.

Ей все равно, что у нас нет мягкости. Она все равно тянется к нам.

Там, под прицелом камер и глаз всего города, она тянется ко всем нам. Мы все смотрим друг на друга. Мы не стесняемся наших отношений, и каждый, кому есть что сказать, может умереть, но мы не хотели, чтобы ее репутация была испорчена. Однако мы беспомощны, когда дело касается ее. Поэтому Дизель прижимается к ее боку, и я держу ее за руку, а Райдер прижимается к ее спине. Кензо держит ее за другую руку.

Когда она стоит посреди нас, я слышу вздохи и перешептывания, но нам все равно. Сегодня речь идет не о нас, а о человеке, который отдал свою жизнь, чтобы спасти нашу. Настоящий герой, мать его.

КЕНЗО

Рокси сегодня ведет себя крайне тихо, а эти идиоты не знают, как себя вести. Райдер предложил деньги вдове. Гарретт предложил причинить кому-то боль. Дизель предложил кого-то убить. Они все выглядят ошеломленными, когда это не сработало. Покачав головой, я подхватываю Рокси на руки и ложусь на диван, крепко обнимая ее.

— Все хорошо, дорогая, мы здесь, — шепчу я нашей девочке, и она зарывается головой в мою грудь, прячась руками мне под рубашку, и плачет.

Я обнимаю Рокси, глажу по спине, целую в макушку, говорю ей, что мы здесь, что мы любим ее, что мне очень жаль. Ее слезы делают забавные вещи с моим сердцем, заставляя его болеть. Они влияют и на других. Гарретт бормочет о том, что собирается драться. Райдер выглядит беспомощным и с болью смотрит на меня. Дизель рычит и убегает, вероятно, чтобы убить кого-нибудь.

Но Рокси сейчас не это нужно, ей просто нужно чувствовать, поэтому я позволяю, и когда Рокси наконец поднимает голову, я смахиваю ее слезы и целую личико нашей девочки.

— Я люблю тебя, дорогая.

— Я тоже тебя люблю, — шепчет она, ее голос бархатный, прежде чем снова опустить голову.

Так Рокси и засыпает в моих объятиях, а я смотрю на Райдера, который наблюдает за ней с искаженным от боли лицом.

— Ты знал, что нужно делать, — бормочет он негромко, чтобы не разбудить Рокси.

Я киваю, и он вздыхает, вытирая лицо.

— Я не знал.

— Ты не обязан знать, как делать все, мы все ей нужны, — шепчу я, и Райдер кивает и поднимается на ноги.

— Я иду на работу. Я проверю, как там ее бар и все такое. Дай мне знать, если ей что-нибудь понадобится.

Он уходит, почти убегает.

Эти идиоты. Столкнувшись со слезами, они превращаются в маленьких испуганных мальчиков. Я не рассказываю Рокси о том, какие истории и сплетни распространяются о нас всех. Все хотят знать о женщине, которая приручила Гадюк. Фотография, на которой она изображена между нами на похоронах, распространяется повсюду. Райдер, конечно, позаботился о защите и держит ее личность в секрете, чтобы они не могли раскопать прошлое нашей девочки и навредить ей.

Но теперь все внимание приковано к нам. Все хотят быть ею.

Но мы хотим только ее.

Нашу Рокси.

~

— Кензо? — шепчет Рокси в полудреме.

Сдвинувшись, я притягиваю ее ближе.

— Привет, дорогая.

Она моргает, открывая глаза, и смотрит на меня.

— Прости, я не хотела плакать на тебе.

Она вздыхает.

— Плачь на мне в любое время, Рокс, — ухмыляюсь я. — Это повод держать тебя подле себя.

Она фыркает и переворачивается, я переворачиваюсь на бок и обнимаю Рокси, пока она рассеянно проводит пальцем по моей груди.

— Думаю, это вернуло все назад. Я продолжала видеть Рича…

Рокс икнула, и я крепче прижал ее к себе.

— Иногда легко не думать об этом, просто продолжать заниматься делами, чтобы не думать, но сегодня я не смогла…

— Все в порядке, дорогая, тебе позволено скучать по нему. Тебе позволено страдать, ты любила его, — успокаиваю я, а затем, решив, что сейчас самое время, достаю из кармана фотографию и протягиваю ее. — Я подумал, что это может быть важно, я сделал это в тот день, когда мы забрали тебя.

Она берет фотографию и смотрит на нее, слезы снова наполняют ее глаза, даже когда она улыбается.

— Он был чертовски жестким человеком, таким грубым и язвительным, но, боже, я скучаю по этому. Мне не хватает его «эй, девочка, тащи сюда свою задницу». Он делал вид, что ему все равно, но когда я нуждалась в нем, он был рядом. Никогда не осуждал, просто понимал.

— Он, наверное, был удивительным человеком. Жаль, мне не суждено узнать его лично.

Рокси кивает, проводя рукой по фотографии.

— Спасибо, что принесли ее.

— Всегда пожалуйста. Расскажешь мне больше о нем? — прошу я.

Она вздыхает и смотрит на меня.

— Он бы ненавидел вас, ребята, возможно, пытался бы вас убить. Я помню один раз, когда я привела парня…

Я слушаю историю за историей о первом мужчине, которого она когда-либо любила, и не могу не влюбиться в нее еще больше. Она любит так глубоко, заботится так сильно, и я обязан этому человеку всем. Без него я мог бы потерять Рокси еще до того, как узнал ее. За это он пользуется моим уважением и преданностью, и я сделаю все, чтобы он никогда не был забыт.

Ради нее.

— У меня есть идея, — говорю я Рокси позже, когда мы просто наблюдаем за закатом из окна. Я знаю, что она думала о создании фонда, названного в его честь, но может быть… просто может быть… — Почему бы тебе не назвать свои новые бары в его честь?

Она прижимается ко мне, где мы сидим на балконе.

— Думаешь, Райдер позволит мне?

— Они твои, дорогая, не его, называй их как хочешь. Это была просто идея, — предлагаю я, крепче прижимая ее к себе.

— Это хорошая идея. Ему бы она понравилась, — шепчет Рокси, и я прижимаюсь лицом к ее макушке.

— Кензо? — бормочет Рокси.

— Да, дорогая?

— Я все еще ненавижу вас всех на хрен, и я хочу вернуть свою биту, — огрызается она.