— Я жду, — мурлычу я.

— Иди на хуй, тупая сука. Вы все будете мертвы, когда все закончится, и никто не вспомнит о тебе и твоей поганой семейке, — рычит мужик.

Я моргаю, позволяя его словам упасть в пропасть тишины на две секунды, прежде чем начать действовать. Выхватив пистолет Райдера, я направляю его на ближайшего к нему мужчину и стреляю, попадая ему прямо в глаз, отталкиваясь от стола и вставая. Раздаются крики, затем оружие достают и стреляют, я делаю еще четыре выстрела, убивая еще четырех охранников, прежде чем отдать оружие Райдеру и обойти стол. Я верю, что они защитят меня. Я слышу смех Дизеля и крики других, когда встречаюсь лоб в лоб с Номером Два. Он запутался в скатерти, глядя на происходящее.

Он думал, что неприкасаемый, но он ошибается. Никто не неприкасаем, кроме нас. Все могут умереть, я убью их всех, чтобы вернуть своего человека. Никто не тронет то, что принадлежит мне, моего сломленного любовника.

Я отбрасываю стул, и он с громким стуком падает на пол. Наступая на него, я прижимаю ногу к горлу мудака, чтобы он перестал сопротивляться, мой каблук давит на его мягкую плоть. Он задыхается, его руки разводятся в стороны в знак капитуляции, его испуганные глаза смотрят на меня. Он наконец-то осознает, что его семья уже мертва. Все, что они сделали ради победы, все законы и правила, которые они нарушили, все, кого они подкупили или убили, ― все это было напрасно. Все потому, что они пожадничали и взяли то, что им не принадлежало.

— Где он? — рычу я.

Стрельба прекращается, но я не отворачиваюсь, когда Дизель обходит стол, приседает рядом с Номером Два и смотрит на меня с кровью на лице.

— Это было чертовски красиво. Ты наденешь эти каблуки позже, — бормочет он, когда Райдер подходит ко мне и смотрит на Номера Два.

— Мы тебя предупреждали, где он? — рычит он.

Я слышу шорох на лестнице, и Дизель, не глядя, выхватывает пистолет и стреляет. Я слышу хрюканье, а затем характерный звук падения кого-то с лестницы.

— Жаль твоего брата, он был настоящим мудаком.

Я ухмыляюсь, наклоняясь вперед, словно делюсь секретом.

— Он орал, как маленькая сучка на конце моей биты.

Номер Два прыскает, а я смеюсь.

— Никогда не смей наебать Вайпера. То, что у меня есть киска, не делает меня слабачкой. Ты решил наебать не ту семью.

Он щурится, но видит правду в моем взгляде и сдувается.

— Пожалуйста, не убивай мою жену, она в этом не виновата.

Я молчу, но глубже зарываю каблук в его плоть.

— Ты оказал нам такие же любезности? — огрызается Райдер.

Он на мгновение закрывает глаза, затем открывает их и смотрит на меня.

— Его держат в доме нашей семьи, адрес ― Роузвотер 478. Особняк на холме с видом на город.

— Охрана? — спрашиваю я, чувствуя на себе удивленный и оценивающий взгляд Райдера.

— Более тридцати человек, последние из нас, мой брат тоже будет там… и она, — лопочет он, пока я погружаю каблук еще глубже.

— Она?

— Дафна, его бывшая, она работала с нами, — хрипит он. — Пришла к нам, желая отомстить. Мы заключили сделку, чтобы убить вас всех, но она могла делать с твоим братом все, что захочет. Она снабжала нас информацией.

— Блядь, так и знал, — рычит Райдер.

— Надо было побольше ее пытать. — Дизель ухмыляется. — Я больше не допущу такой ошибки.

Тогда я смотрю на Райдера.

— Почему она предала его в первую очередь?

Человек под моим каблуком сопротивляется, поэтому я надавливаю сильнее, и он начинает задыхаться.

— Почему?

Он печально смотрит на меня.

— Ради денег и власти. Конкуренты предложили ей и то, и другое, она думала, что они будут владеть городом, но она ошиблась. Дафна чуть не убила его, они заплатили ей за это, но он выжил. Мы выследили ее, и Дизель убил ее, или мы так думали.

— Теперь он у нее, — шиплю я. — Она собирается закончить то, что начала, — шепчу я в шоке. — Райдер, мы должны забрать его сейчас же.

Он кивает и уже говорит по телефону, поэтому я снова смотрю на Номер Два.

— Что-нибудь еще?

Он качает головой, его глаза расширены, поэтому я хватаю свой пистолет, тот, который мне дал Гарретт, и стреляю ему в лицо. Оно взрывается, и я закрываю глаза, когда мозги и кровь попадают на меня и Дизеля. Некоторые даже попадают на Райдера, но он даже не моргает.

Отступив, я отрываю каблуки и с криком вбиваю их ему в грудь, прежде чем встать и зачесать волосы назад.

— Пойдемте за ним, — требую я, поворачиваясь и выбирая путь через тела. Я чувствую, что мои люди позади меня.

То, что началось как деловая сделка, теперь стало моей жизнью. Есть старая мудрость: «Бросьте меня на съедение волкам, и я вернусь вожаком стаи». Я была брошена гадюкам, и теперь они принадлежат мне.

Никогда не недооценивайте женщину, потому что те, кого считают слабыми, теряют гораздо меньше, чем те, у кого есть все.

Я привыкла быть аутсайдером, но больше нет. Нет, я ― гребаная Королева Гадюк, их девочка, и я собираюсь рассказать об этом всему городу сегодня вечером, после того как верну своего мужчину и мы навсегда уничтожим Триаду. Никто никогда больше не придет за нами, пусть это будет их последним предупреждением.

Мы владеем этим городом.

Он принадлежит нам.

ГАРРЕТТ

Я сразу же понял, что что-то не так: кровать подо мной слишком мягкая, чтобы быть моей собственной. Запах не тот, не говоря уже о том, что мои руки напряжены, а ноги находятся под неудобным углом. Моя голова, черт возьми, убивает меня, как будто я получил слишком много ударов по ней. Я не даю понять никому, кто смотрит, мое дыхание остается прежним, даже когда мой гнев прогоняет дымку тумана, вяло циркулирующую в моей крови.

Отель.

Крыша… Кензо.

Черт, надеюсь, он в порядке. Если кто и может выжить после ножевого ранения, так это этот скользкий ублюдок, но сейчас я тоже в беде. Они напали на меня, это была гребаная ловушка, они хотели схватить меня, но зачем?

Я выкручиваю руки и обнаруживаю, что мои запястья связаны, лодыжки тоже. Я раскинулся орлом, прохладный воздух бьет меня, заставляя дрожать. Я пытаюсь отогнать панику из-за того, что меня снова связали, в голове проносятся воспоминания о прошлом. В комнате пахнет чистотой, мятой и отбеливателем, но постель кажется неубранной и грязной.

Куда, блядь, они меня забрали?

Я собираюсь убить их всех на хрен. У меня были планы, например, напомнить Рокси, что она моя, и чтобы ее задницу не похищали… а потом я пошел и меня похитили.

Я не понимаю, почему они выделили именно меня. Умнее было бы взять Райдера или, черт возьми, даже Дизеля, чтобы он не охотился на них. Нет, это личное. Как раз в тот момент, когда я думаю об этом, слышу, как рядом открывается дверь. Держа глаза закрытыми и ровно дыша, я жду, когда услышу мягкие шаги, приглушенные ковром, которые направляются в мою сторону.

Сначала меня окутывает ее духами. Даже сейчас она все еще носит ту же вонючую «Шанель», и я понимаю, почему я. Она. Сука хотела меня. Наверное, это было ее условием работы с ними, тупая дрянь. Я чувствую, как ее длинный ноготь проводит по моей груди, и понимаю, что я снова голый, связанный и беспомощный перед ней.

Жизнь, блядь, сука.

Я пережил это однажды, я смогу снова, но я отказываюсь быть тем же, шокированным, преданным мальчиком. Я ― чертова Гадюка.

Мои глаза открываются и встречаются с ее глазами, когда она ухмыляется, глядя на меня, ее лицо наполовину сожжено. Наконец, гниль внутри нее проявляется снаружи.

— Ты выглядишь чертовски ужасно, — усмехаюсь я.

Она хмурится и щурит глаза, впиваясь своими длинными ногтями в мою грудь.

— А ты выглядишь лучше? Бедный, маленький поврежденный Гарретт. Интересно, ты вообще еще можешь завестись на женщину, или она должна тебя при этом обязательно резать?