Пожиратель открыл Чашу, в которой пылало адское пламя, и вскинул руки, моя душа билась о тело, хваталась за него в надежде удержаться, но Чаша вытягивала ее безжалостно, связь с оболочкой слабела, сопротивление было бессмысленно.

- Прощай, Акхасси и спасибо – прошептал голос внутри.

Я ощутила, как из тела вырвалось что-то легкое, это душа Нео пожертвовала собой, чтобы я могла жить, она летела, расправив прозрачные крылья, на едва уловимом очертании лица я заметила счастливую улыбку, мгновение и она превратилась в пепел, оседая серыми крупицами на белой земле.

Я уже не могла рыдать, слишком тяжелый день, слишком много потерь.

Рука Алекса дернулась, из его тела тонкой струйкой сочилась душа прошлого хозяина, еще одна жертва, еще одна смерть, подарившая нам шанс на жизнь.

Искренне улыбнувшись, он отсалютовал полупрозрачными пальцами и исчез в ярком пламени, оставляя после себя лишь черный след.

Цена уплачена, души собраны, Пожиратель забросил на плечи цепи и, сверкнув глазами, исчез, оставив нас один на один с разрывающей сердце болью и муками совести.

Наоми бросилась в чащу, выкрикивая имя Стража, а я поспешил за ней. Мы нашли демона в луже крови с огромной раной в груди, на его бледном лице застыла гримаса ужаса, он едва шевелил губами, но все еще был жив. Я стал чуть поодаль, понимая, что обязан дать им время попрощаться.

- Ланс, миленький, как же так? – рыдала, держа демона за руку.

- Не плач, детка, ты не виновата, это мой выбор и я ни о чем не жалею.

- Я не понимаю, как такое возможно?

- Попытаюсь рассказать тебе, сколько успею, мое время уже на исходе – шепнул бледными губами и зашевелился, чтобы подняться.

Алекс подбежал и подложил ему под голову свою куртку, а затем присел рядом.

- Когда я получил задание сопровождать Пожирателя, Саарон сказал мне, что он идет по ваши души.

Я пришел на землю раньше и направился к Касари. Мне очень хотелось знать, что же чувствуют люди, что такое любовь, которая заставила тебя отказаться от прошлого.

Старуха ждала меня, она знает все, и о моем приходе знала тоже. Предупредила, что такое желание может обернуться против меня, сказала, что получив то, что хочу, выбраться не смогу, назад дороги не будет. Там только смерть и страдания, я понимал, но желание заглянуть в неизведанное взяло верх.

Касари прикоснулась к моему лбу, положив другую руку на амулет, и прочитала необходимое заклинание, перед глазами пролетели тысячи лет моей жизни, я проживал их заново, но чувствовал по-другому. Она дала мне какие-то отвары, амулеты чтобы чуть притупить накатившие ощущение, обуздать чуждые ранее эмоции и защитить разум от сумасшествия.

Я вспомнил нашу с тобой встречу, у дома ведуньи, как ты плакала, а я был холоден, мое сердце словно разорвалось на куски, оно горело огнем от стыда и ненависти к самому себе, от того, что не утешил, не обнял по настоящему, не сказал и пары ласковых слов. Ненавидел себя за безразличие к тому, кого должен был любить.

И тогда я принял решение защитить любой ценой, жизнь положить, чтобы в твоих глазах и дальше горела любовь, хоть и не ко мне.

Лансарус повернулся к Алексу и, взяв его за руку, проговорил:

- Береги Акси, кроме тебя у нее больше никого не осталось, будь я в лучшем виде, непременно вызвал бы тебя на дуэль, навалять, как следует, ревность та еще сука, знаешь ли – он криво усмехнулся, пропуская через уголки губ кровавую дорожку.

- Обещаю, я сделаю все, чтобы она больше не проронила ни слезинки. Поверь, твоя смерть не напрасна, как жаль, что мы встретились именно так, но я буду считать тебя другом – ответил Алекс, пожимая ладонь демона.

- Прощайте, мои единственные друзья. Помните меня таким, настоящим и живым, о большем не прошу – прошептал Ланс, закрывая глаза навечно.

Тело демона превратилось в пепел, мгновенно подхваченный резким порывом холодного ветра, он оставил после себя лишь черный след на выжженной земле и огромную рану на сердце, кто знает, сможет ли она когда-то затянутся, или хотя бы болеть не так сильно.

Наоми рыдала, хватаясь за тлеющие хлопья, а затем опустилась без сил, продолжая царапать землю ногтями. Мы уже так много потеряли, пожелав получить то, на что изначально не имели права.

Почему нельзя быть просто счастливыми, не уплачивая за это такую непомерную цену? Почему за любовь приходится рассчитываться жизнями и как теперь любить, осознавая, что чувства построены на костях?

Прилег на подтаявший снег и уставился в голубое небо.

- Ничего не говори, Алекс, по глазам вижу, все, что ты хочешь сказать, может ранить еще сильнее, не только меня, но и тебя. Хватит на сегодня слез, хватит слов. Единственное, о чем прошу, чтобы все эти жертвы, действительно не были напрасными, иначе, в чем же тогда их смысл?

Я буду любить, даже если ты примешь решение сдаться, я буду помнить, даже если ты захочешь забыть…

Я молчал, не останавливал бегущие капли, не растирал их руками по горящим щекам, не прятал свою слабость, выстраивая стену невозмутимости, сейчас это неуместно, я ведь тоже человек, могу быть разбитым, истощенным, обессиленным, в конце концов.

За мою душу отдали жизни две другие, абсолютно чужие и я никогда не смогу отплатить им за это равноценно, никогда.

Наоми неспешно поднялась и подошла ко мне, опустилась рядом и легла, прижимаясь к груди.

Она готова быть рядом, не смотря на то, что я практически сломлен, не оставит, даже когда от меня открестились сами небеса, я остался один в этом несправедливом мире, и только она мой маяк, ориентир в этом океане жестокости, солнечный свет в кромешной тьме.

Я нежно ответил на ее объятия, поглаживая спутанные волосы, зарылся в них вдыхая любимый аромат, все еще отдающий запахом тлеющего пепла, мы уснули, прижавшись друг к другу, не в силах подняться и вернуться в дом. Хотелось оставить все, что случилось сегодня именно здесь, похоронить этот кошмарный день на лесной полянке, и не нести его с собой в завтра.

Вечер крался мягкими лапами, тихо спускаясь на землю, в сумерках мерцали яркие звезды, время откатывалось назад, совершая невидимые виражи, рваные борозды на рыхлой земле сходились, талый снег снова становился пушистым, а столетние деревья возвращались на свои места, гордо расправляя широкие кроны. Земля покрылась белым одеялом, снежные шапки улеглись на верхушки сосен, укрывая от холода зеленые иголки. Все пришло к изначальному виду, словно не было здесь кровавой бойни, не слышались крики и рыдания, не витал липкий страх и горечь от утраты.

И только те, кто пал от рук Пожирателя, никогда уже не вернутся к жизни, но будут жить в памяти до конца наших дней.

Возвращались домой уставшими и расстроенными, Алекс подхватил простуду и теперь мучился от кашля и насморка.

Приехав в городок, первым делом заглянули к Монике, но сегодня привезли с собой не один букет, а четыре. Мы не могли похоронить павших, но почтить память о них – обязаны.

- Милый, о чем вы говорили с душой Алекса перед ее смертью?

- Он немного рассказал мне о том, что я так и не смог прочесть в его воспоминаниях. Оказывается, парень выдавал микрозаймы под огромный процент, загонял людей в кабалу, из которой они не могли выбраться и тогда угрозами заставлял их передавать ему имущество и недвижимость. Десятки человек оказались на улице без возможности вернуться домой. Мошенничество, бандитизм, угрозы – это его стиль жизни.

Видя то, как я живу в его теле, он понял, что не достоин права вернуть себе свою жизнь, поскольку ничего хорошего за все это время он не сделал.

Никогда у него не возникало желание протянуть руку помощи, проявить сочувствие или жалость к очередной своей жертве. Он принял решение уйти, чтобы я продолжал то, что делал.

Алекс сообщил мне, что в тот день, когда мы встретились в баре, его партнеры сбежали, забрав значительную сумму, но у него остались документы на квартиры и кое-какие сбережения. Единственная его просьба была – вернуть пострадавшим их жилье и, по возможности выплатить им компенсацию.