Не будь мы с Александром знакомы в тех ситуациях, может я бросила бы работу в школе и согласилась бы на его предложение. Но не сейчас. Внутренний голос нашептывает, чтобы согласилась и не парилась. Что в этом такого сложного? Но воспитание и мое мировоззрение противиться.

— Ты не любишь меня, поэтому отказываешь? — тихий, жалобный голос Дани заставляет меня замолчать. Каждую его слова через себя пропустила, ощутив его боль. — Мама и папа тоже не любили, поэтому они бросили меня, — шмыгнув носом.

— Кто тебе такое говорил? — не сдержалась, поднялась и опустилась на корточки перед ним, чтобы заглянуть в его глаза. И столько боли в них. Столько пришлось пережить этому маленькому мальчику. — Конечно, это не правда, Дань! Твои родители, уверена, любили тебе. Но они были очень хорошими людьми. И Богу тоже нужны хорошие, любящие родители. Поэтому он забрал их к себе, а не потому что!.. — С трудом сдержала резкие слова. Кто такие слова маленькому ребёнку говорит?

— Это Лиза, она девушка дяди. Она сказала, что я противный, гадкий ребёнок, и что родители не любили меня. Поэтому они и бросили меня, — плача. Вместе с ним плачу и я. Слезы текут градом.

Поднимаю его за руку, сама сажусь на его месте, а Даниила к себе на колени усадила. Сдерживая злость на эту некую Лизу, которая наговаривала столько гадостей ребёнку, стала стирать слёзы с лица.

— Ты тоже бросишь, как они, — продолжил он излагать свой страх. — И дядя бросит, если я не буду его слушаться.

— Кто тебе такое сказал? Лиза? — хмурюсь, вглядываясь его заплаканные глаза. — Она все врет. Твой дядя не бросит тебя. И я не брошу, — внутренний голос кричал, чтобы я заткнулась. Но я больше не хотела сомневаться в правильности своего решения. Может я и пожалею об этом, но сейчас я готова была на всё, лишь бы Даниил прекратил плакать. — Хочешь, я буду с тобой заниматься?

— Хочу, — прекратив плакать, шмыгнул носом. Губы дрогнули в слабой улыбке. — Ты ведь не врешь? — но сразу посерьёзнел. В который раз я убедилась, что Даниил умен не по годам. И смотрит на тебя так, словно в душу тебе заглядывает.

Отрицательно покачала головой. Говорить не могла. Не уверена, что голос не подведет меня.

— Не вру. Обещаю. Закрепим наше обещание на пальцах? — и с самым серьёзным выражением лица выставила мизинец. Даниил долго не мешкая, повторил за мной, и мы вскоре сцепили мизинцами, таким образом закрепив наш договор.

Татьяна

С момента моего обещание маленькому человеку, мой мир меняется. Моя жизнь уже не принадлежит мне. Мне кажется, этот день никогда не закончиться. После разговора с Даниилом, я нашла Александра. Хотя искать его мне не пришлось. Он поджидал меня у двери своего племянника. Его взгляд непроницаемый, поза расслабленная, но я знала, мужчина именно этот результат ждал, когда делал мне предложение. То есть, предложил работу.

— Пройдем в мой кабинет, — просто сказал он. Я сделала вывод, мужчина подслушивал наш разговор. Мы оба молча спустились вниз, в его кабинет. Я не стала осматривать комнату. Внутри все еще клокотал злость. Боялась первой начать говорить. Потому что тогда я могу не сдержаться.

Плюхнулась на стул, а Александр обошел рабочий стол, сел и достав какие-то бумаги, положил их передо мной. И все это он делал с невозмутимым видом. Держался отстранённо и холодно.

— Прочитай и поставь свою подпись, — сказал он, когда я посмотрела на него, молча требуя объяснить.

С трудом обуздав свое упрямства, наклонилась и взяла в руки злосчастные бумаги. Пробежала глазами первые строки, и не удержавшись, смяла края, сжав пальцы. Напомнила себя, что всё это я делаю ради Даниила. Он ни в чем не виноват. Если я не могу иметь своего ребёнка, почему мне не подарит счастливое детство, — пусть пока неизвестно, сколько продлиться наш контракт с этим человеком, — но это единственное, что я могу сделать для Даниила.

— Договор?

— Да, это гарантия того, что ты никуда не сбежишь, Таня.

— Это скорее похожа на покупку человека, — постаралась скрыть злость и обиду из своего голоса. — Это лишнее, я сдержу свое обещание перед Даниилом, — отодвинула бумаги от себя. Прочитать до конца все условия контракта, не хватила сил.

— В первую очередь я бизнесмен, поэтому, — Александр встал со своего места и шагнул ко мне. Я смотрела на него, и когда он оказался рядом, встав за спину, осталась сидеть на месте. Но видит Бог, как я хотела сбежать отсюда. Подальше от этого человека. — Я не верю пустым обещанием, учительница, — теплое дыхание опалило мою шею. Резко повернувшись, столкнулись с Волковым носами. Сработала рефлексия, я хотела отодвинуться, слишком близко мы стояли, но Александр легко удержал меня. Сзади обхватил за шею, не позволяя двинуться с места. Сам немного отодвинулся, в глаза прямо смотрел.

— Я умею сдерживать свои обещания, — громким шепотом, так же не разрывая зрительного контакта.

Очень хотела, чтобы он не держал меня, не стоял так близко ко мне, не дышал со мной в унисон, забирая мое дыхание. Правда. Но это было выше моих сил. Потребовать его, чтобы отодвинулся. Не трогал меня.

Но я должна была. Вынуждена, если можно. Потому что я понимала, мужчина, пусть и предлагает мне товарно-денежные отношение, в конце страдать буду я. Потому что по-другому я не умею. И не хочу уметь. Кем после этого я буду? Как я буду уважать себя, смотреть на свое отражение в зеркале, и понимать, что меня просто поимели, как дорогую шлюху?

— Я не могу, — просипела, с трудом сдерживая слезы. Не знаю, отчего мне стало так больно. Может, потому что я уже подумала, что мужчина не будет так себя со мной вести? — Я не буду это подписывать.

Хватка на моей шее усилилась. Александр поджал губы, карие глаза смотрели на меня с прищуром.

— Татьяна, не заст…

— Вы издеваетесь надо мной? — перебила его. — Это же просто сексуальное рабство! — воскликнула, а потом поняв, что сказала, отвела глаза. Господи, я сказала это слово вслух! — То есть, эти условия…

— Они твои гарантии! — жестко сказал он, чуть надавив на шею, заставив меня наклонить голову.

— Но я держу свои обещания!

— Мы вроде это уже прошли, — выгибает бровь. — Если это тебе успокоит, контракт этот не имеет юридическую силу, — ошарашивает меня.

— Что?

— Поэтому если вдруг ты откажешься от некоторых условиях, судиться не буду, — и улыбается. То есть, пытается, потому что я вижу просто оскал.

Возможно, жизнь меня ничему не учить. Или я просто дура, но после его откровений, поверила. Поверила этому опасному мужчине, который шантажом вынудил меня на все это. Вздыхаю, хватаю ручку и подтянув к себе бумаги, быстро, пока не струсила и не передумала, ставлю свою подпись. Все это время Александр стоит у меня за спиной, и как только подпись оказывается в нужных местах, забирает их.

— Держи, это копия, пусть останется у тебя. Возможно, потом захочешь до конца познакомиться с условиями, — хмыкает и долго смотрит на меня. На мои губы. Я вижу в его глазах мужской интерес. И жду, когда он прикоснется ко мне.

Неожиданно тишину между нами нарушает звонок мобильного. Александр отходит от меня, отвечает на звонок.

— Что? Где это случилось? — атмосфера в комнате быстро меняется. Волков подходит к своему стулу, хватает ручку и стучит по столу, пока его собеседник что-то говорит. Не знаю, какие у него проблемы возникли, но судя по тому, как эмоции на лице мужчины меняется, тому, кто создал эти самые проблемы, несдобровать.

Я не замечаю, как поднялась и с тревогой смотрю на мужчину. Жду, когда он поделиться тем, что случилось. Глупая, думаю про себя, пристыженная.

— А пострадавшие есть? Хорошо, я выезжаю. Держите меня в курсе событий.

Закончив разговор, мужчина с минуту смотрит перед собой. И в этот момент я вижу перед собой уставшего, одинокого мужчину, который пытается купить обычную учительницу. И он отнюдь не похож на того бизнесмена, которым предстоял передо мной час назад.