Они не виделись до самого рождения ребёнка. Поговаривали, что Шианнон пыталась устроить себе выкидыш, но врачеватели были начеку. Тэбдин не позволил погибнуть плоду незаконной связи. Нрав принцессы портился с каждым днём. Последовали мучительные роды, и Шианнон сразу заявила, что к ребёнку даже не прикоснётся.

— Дэвлин, — нерешительно вставила Элина, — а ты не мог забрать малыша себе? Нельзя же растить ребёнка в такой ненависти…

— В то время ещё были живы мои родители, и мы с радостью забрали бы маленького Рэйшена, — вздохнул Дэвлин. — Нам его не отдали. Ты же видишь, у него фиолетовые глаза правящего дома. Если бы и волосы у него удались в мать, Рэйшена приняли бы в правящую семью и воспитали бы как принца. Но, едва мальчик подрос, волосы приобрели неблагородный песочный оттенок. Значит, не принц… И Рэйшена отправили в казармы к другим ребятам. Я в то время уже занимался воспитанием и тренировками подрастающих дроу, так что Рэйшен попал под мою опеку. Однако мне под страхом смертной казни запретили рассказывать ему, кто его родители.

Дальнейший рассказ примерно совпадал с тем, что раньше Элине говорил Рэйшен. Парнишка в итоге сбежал и прибился к людям.

Дэвлин, похоже, таил на сына обиду за то, что ради него рискнул своим положением и даже здоровьем, рассказал всю правду, а юный наглец не оценил порыва. Дэвлину досталось за побег Рэйшена позже, когда выяснилось, что выучку дроу беглец применяет на пользу людям.

Прошло много оборотов, и Дэвлин вновь вошёл в доверие Шианнон, смог возглавить её личную гвардию. Принцесса сейчас занимает достойное место в правящем доме и хочет укрепить позиции клана Речного Песка среди других кланов.

— И в разгар политических интриг вы вспомнили о Рэйшене.

— Да, — спокойно согласился Дэвлин.

Вот только Рэйшен по-прежнему не желал иметь с кланом ничего общего. Больше того, пошли слухи о том, что он всерьёз заинтересовался какой-то человечкой.

— И вы нашли нас по моему следу, — вставила Элина.

— Это было легко. Странная человечка, которая водит компанию с нелюдями, да при этом ещё и спит с дроу-отщепенцем…

— Эй, полегче! Что за хамство?!

— Имей в виду, — в завершение рассказа добавил Дэвлин, — что я был против принесения тебя в жертву Паучьей Королеве. Только моё слово не много значит для Шианнон. Я ведь больше не её любовник…

— А кто её любовник? — живо заинтересовалась Элина.

— После рождения Рэйшена принцесса отказалась от плотских радостей любви, — чопорно ответствовал дроу.

— Но, наверное, ты хотел бы…

— Нет, уже — нет, — отрезал Дэвлин.

Больше он ничего рассказывать не захотел и вышел из домика якобы проверить лошадей. Элина валялась на кровати и размышляла. Рассказ Дэвлина не прибавил ей симпатий к Шианнон. Элина по-прежнему считала принцессу жестокой дрянной бабой. Да и Дэвлин смотрелся в этой истории весьма неблаговидно.

Рэйшену можно было только посочувствовать, а себя было уж точно жальче всех. Рэйшен, похоже, отрёкся от неё, так что самопожертвование Элины выглядело пустой и бессмысленной бравадой. Схватку с Шианнон Элина проиграла, хотя и осталась в живых. Теперь следовало возвращаться в Примежье и заниматься своими делами, зализывая раны. В конце концов, есть контракт на пять оборотов с Невидимыми Господами…

Осенний дождь шелестел в лесу до следующей ночи. Элина и Дэвлин почти не говорили друг с другом, каждого из них одолевали мрачные мысли. Элина растравляла себе душу мыслями о том, как Рэйшен, нарядный, красивый, подаёт руку девушке-дроу, и у обоих — затейливые причёски… Она вздыхала и ворочалась с боку на бок, пока Дэвлин, догадавшись о причине беспокойства, не сказал ей:

— Ты всё равно уже ничего не изменишь, не мучай себя. Если бы ты была из местных, знала бы, что межрасовые связи здесь не в обычае.

— Плевать мне на ваши обычаи, — зло ответила Элина. — Я раздумываю о работе в моей таверне, а не то, что ты подумал!

Дэвлин понимающе покивал головой.

Когда они собрались выезжать, дождь уже закончился, и ласковое солнце осветило умытый и освежённый лес. Элина приободрилась. Она жива, и это — главное! Скоро она вернётся в таверну, ставшую её новым домом и подарившую ей столько счастливых дней…

Дэвлин подсадил свою подопечную на лошадь, и путь продолжился.

В пути Элина развлекала себя мысленным подсчётом выручки за время своего отсутствия, прикидывала, что придётся докупить в городе, сколько заплатить податей… Эти мысли так захватили её, что трактирщица очнулась лишь от тревожного храпа лошади. Животное мотало головой и приплясывало под неумелой всадницей.

— Ой-ой-ой, Дэвлин, как успокоить лошадь?! — взвизгнула Элина, вцепившись в поводья. — И что это за вонь? Горит лес, что ли?

Дэвлин ничем не мог помочь Элине: его собственная лошадь, да и вьючная тоже, вели себя беспокойно. Откуда-то и впрямь тянуло гарью. Дроу то и дело озирался по сторонам.

— Нет, лес не горит, — наконец ответил он своей спутнице. — Да ведь и дождь два дня лил…

— Но ведь гарью несёт! Лошадям, похоже, этот запах не нравится! Ты можешь сказать, с какой стороны доносится эта вонь?

— Могу, — мрачно заключил Дэвлин. — С той стороны, куда мы с тобой едем.

Элина и без того тревожилась, а теперь в голову полезли всякие нехорошие мысли. Женщина похлопала лошадь по шее:

— Ну, красавица, не подведи, довези меня до места!

— Постой, дай вначале я разведаю, что и как, а ты подожди меня здесь.

— Вот уж нет! — резко воспротивилась Элина. — Поехали вперёд!

Дэвлина удивила перемена в его спутнице. До сих пор он считал её взбалмошной гордячкой, упрямой, своевольной девицей. А сейчас он вдруг понял, что она гораздо старше, чем кажется, и отлично знает, к чему стремится. И только что эта женщина исчезла среди леса.

— Элина, не спеши! — Дэвлин сжал коленями бока своей лошади, посылая её вперёд. — Пропусти меня, мало ли что…

Послышался треск ломаемых веток и женский вскрик. У Дэвлина душа ушла в пятки. Он схватился за рукоятку ножа. Увиденная картина Дэвлина ничуть не успокоила. Две лошади стояли голова к голове. На одной кое-как держалась Элина, на второй сидел Рэйшен.

— Не ходи туда, не надо, — хрипло говорил он.

— Почему? — холодно поинтересовалась женщина.

Рэйшен мрачно промолчал. Дэвлин обратил внимание, что волосы сына вновь собраны в высокий хвост, а виски и затылок немного выбриты. Нарядный вышитый камзол куда-то исчез, и на Рэйшене болталась куртка явно с чужого плеча. Дэвлин подъехал ближе, не забывая тащить за собой вьючную лошадь.

— Рэйшен, почему ты здесь? — строго спросил он у сына. — Что со свадьбой?

— Свадьбы не будет, — ухмыльнулся тот.

— А что будет?

— Скандал, и Шианнон теперь его разгребает.

— Как ты мог?! — Дэвлин едва не задохнулся от возмущения, и тут же закашлялся — в горле запершило от запаха гари.

— Хватит болтать! — обозлилась на обоих дроу Элина. — Что там впереди? Что-то с моей таверной?

Рэйшен нервно сглотнул.

— Сожгли? — догадалась женщина. — И что, вся деревня просто смотрела на это? И где, демоны всё раздери, все наши: Умрад, Майрага?

Рэйшен отвёл глаза, и Элина заподозрила неладное.

— С дороги! — крикнула она и подогнала лошадь. — Пошла, пошла!

Одуревшая лошадь понеслась вперёд, Рэйшен рванулся за ней. Дэвлин немного отстал: его тормозила вьючная лошадь.

Пограничное село Примежье лежало совсем рядом. Только сейчас путников не встречало мычание коров, лай собак и куриное кудахтанье. Заслышав топот копыт, в небо с диким карканьем взлетела стая воронья.

День померк для Элины. Её глазам открылась ужасающая картина. Вместо крепко сколоченных домов, утопающих в садах, стояли обгорелые остовы, вздымая в небо печные трубы, словно обожженные дочерна руки. Поля вокруг деревни были выжжены чьей-то злой волей вместе с урожаем.