— Что ж, лучше ожидаемого, — обернулся он к Дэвлину, и тут же обратился к Элине. — А ты абсолютно глупа, как я посмотрю.

Настала очередь Элины разобидеться:

— Ты не в том месте смотришь! Ум у людей с другой стороны находится!

Дэвлин зафыркал. Однако Тэбдин не остался в долгу:

— С другой стороны? Это в заднице, что ли?

Пациентка невольно рассмеялась, а Дэвлин и вовсе заржал в голос, но тут же согнулся, схватившись за щеку.

— Да что ж такое! — возмутился Тэбдин. — Эта женщина дурно влияет на всю гвардию принцессы! Дэвлин, сядь ровно, иначе останется шрам на лице!

— Шрам на лице? А что у него с лицом?

Тэбдин укрыл Элину, ворчливо пояснив:

— Принцесса вчера сильно гневалась, вот и…

— Тэбдин, заткнись! — тихо, но твёрдо скомандовал Дэвлин. — Если ты закончил здесь, то ступай.

— Я считаю, — врачеватель поправил поседевшие волосы, — что эту женщину надо вернуть домой, и поскорее. Всё равно она не пригодна…

— Тэбдин! — тон Дэвлина стал угрожающим, и лекарь, сердито зыркнув на пациентку, вышел.

[1] Доктор Менгеле — немецкий врач, проводивший преступные жестокие опыты на узниках концлагерей, чаще всего без анестезии.

Элина, поохав, укуталась в одеяло. На этот раз её разместили в нормальном помещении: здесь было окно, задрапированное занавесями, стол на выгнутых полированных ножках, два кресла, одно из которых занимал Дэвлин.

— Итак, — хрипло произнесла Элина, — рассказывай, что тут у нас произошло, пока я валялась без сознания.

— А с чего начинать?

— Что со мной будет?

Дэвлин задумался:

— Сам не знаю. Но к обряду тебя подготовить уже не успеют, так что Шианнон избрала другую жертву…

— Кого это? — у Элины всё внутри сжалось от страха.

— Того парня, что стерёг тебя. Помнишь, наглый такой, я ещё ему в челюсть врезал…

— А почему его? — изумилась женщина.

— Его товарищ доложил, что парень нелоялен к принцессе.

— И вы поверили стукачу?!

Элина, правда, припомнила, что она нелестно отозвалась о Шианнон, а тот побитый парень радостно посмеялся. Да, не зря доктор Менгеле — тьфу! — Тэбдин сказал, что Элина дурно влияет на гвардейцев. Вот, одного уже подвела.

— Ему можно чем-то помочь? — тихо спросила женщина, не питая, правда, особых надежд.

Дэвлин молча покачал головой.

— А мне принесут какую-нибудь одежду? — того хамоватого дроу было жаль, но сейчас следовало спасать собственную шкуру.

— Зачем? — изумился Дэвлин. — Тебе ещё пару деньков лежать надо, хоть на тебе и Дар Дриады, но Тэбдин так считает… А полежать и в голом виде можно!

— Можно, — неохотно согласилась пациентка, — но если я захочу, скажем, в окно посмотреть?

Дэвлин непонимающе уставился на неё.

— Ну какой ты непонятливый! А если в уборную мне приспичит? И, кстати, где она? Только не говори, что в лесу за кустами!

Дэвлин рассмеялся, но тут же схватился за щеку. И, к ужасу Элины, дроу выудил из-под кровати… ночной горшок!

— Рэйшен бы оценил, — пробормотала пленница. — Слушай, ну можно хоть что-то из белья, а? Набедренную повязку?

Дэвлин давился от смеха.

— Ладно, — ответил он, успокоившись, — я что-нибудь придумаю.

— А еда? Мне нужно восстановить силы! Кстати, откуда все у вас знают про мой Дар Дриады?

— Его видит каждый, кто имеет понятие о магии, — посерьёзнел дроу. — Дар помог тебе выжить, думаю, твои силы скоро восстановятся. Кожа, наверное, тоже…

Голос Дэвлина стал мечтательным, и Элине это уже совсем не понравилось. Ох, видно мало ласки перепадает Дэвлину от Шианнон! Как бы обернуть это в свою пользу?

— А что с моей кожей? — пленница приняла обеспокоенный вид.

Дэвлин осторожно прикоснулся к щеке своей подопечной. Элина даже не могла отстраниться.

— Тебе нужно больше питья, — озабоченно заметил дроу.

— И больше ночных горшков, — буркнула строптивая пациентка. — Ладно, что уж тут поделаешь. Неси еду, и учти, что я люблю мясо!

Дэвлин принёс столько провизии, что хватило бы на целый отряд голодных телохранителей. За этим поздним завтраком Элина постаралась выспросить у Дэвлина, что произошло в замке за минувший день. Оказалось, что Шианнон, доведённая до белого каления, сорвала зло на Дэвлине, раскроив ему лицо. Помощник Тэбдина, конечно, сразу обработал рану, но пару дней придётся помучиться… Вторая причина злости принцессы — жертву, обещанную Ллотх, теперь на алтарь не пристроишь. Ллотх не интересуют обескровленные и слабые существа. Но так как обряд нельзя ни отменить, ни переиначить, то теперь на алтарь взойдёт другой. Единственное, что порадовало Шианнон (и весьма огорчило Элину) — согласие Рэйшена на женитьбу и то, что он больше не увидится со строптивой человечкой.

Элина задумалась. Дэвлин явно неспроста нянчился с нею. Он приставлен караулить, чтобы она не натворила дел. К примеру, не прорвалась к Рэйшену, не подбила его бежать. Женщина фыркнула: Шианнон переоценила свою пленницу. Даже пройтись по комнате Элина не смогла. Она дождалась, пока Дэвлин отлучится, поднялась с постели, и … При попытке закутаться в одеяло у неё закружилась голова и от слабости подкосились ноги. Подняться с пола ей помог прибежавший Дэвлин. Он ни словом не упрекнул Элину, лишь бережно укрыл её одеялом. Зато пришлось выслушать возмущённую тираду от Тэбдина, который визгливо отчитал и пациентку, и её надзирателя. Потом лекарь бесцеремонно отогнал Дэвлина к самой двери, откинул одеяло, и, не чинясь, снова ощупал Элинин живот и даже грудь.

— Эй, ты чего это? — вскрикнула женщина, хлопая Тэбдина по руке.

— Прекрати, — сухо парировал лекарь. — Я врач, я должен проверить, что…

Тэбдин спохватился и замолчал, но Элина и сама догадалась, что он имел в виду.

— Ты думаешь, что я была беременна и потеряла ребёнка?

Даже с кровати пленница заметила, как изменился в лице Дэвлин.

— Но это ерунда какая-то! — уверенно продолжила женщина. — Все знают, что человеческие женщины не беременеют от дроу!

— Дар Дриады мог что-то изменить в тебе. Вдобавок, как мне любезно сообщил Дэвлин, ты, — Тэбдин сделал многозначительную паузу, — не отсюда…

— Болтун этот Дэвлин, как я посмотрю! — в сердцах бросила Элина. — Язык бы ему отрезать!

Хотя, по правде, язык отрезать следовало ей самой. Зачем она разоткровенничалась перед отцом Рэйшена?!

— Одним словом, сегодня я запрещаю тебе вставать. Дэвлин, присмотришь за ней! Все снадобья уже готовы.

Далее Тэбдин подробно описал, что и когда принимать, и заключил:

— Если что — зовите меня. Завтра я в любом случае произведу плановый осмотр.

Весь день Элина покорно пила лекарства, валяясь нагишом в кровати. Лишь только свечерело, Дэвлин куда-то улизнул, а вернулся, воровато оглядываясь, со свёртком в руках. Это оказалось какое-то широкое одеяние наподобие ночной сорочки, а в неё был завёрнут пузырёк с мутной жидкостью.

Элина натянула на себя сорочку под жадным взглядом Дэвлина. Небось, пытается понять, что же нашёл Рэйшен в этой женщине. Элина сделала вид, что этот оценивающий взгляд её нисколько не смущает.

— Теперь выпей это, — Дэвлин сунул пузырёк ей в руки, лишь только она улеглась. — Не бойся, это не яд. Это укрепляющее средство, я стянул его у помощника Тэбдина.

— А чего сам Тэбдин мне его не прописал? — недоверчиво поинтересовалась пациентка, принюхиваясь к мутному содержимому пузырька.

— Приказа не было.

— Всё-то у вас по приказу. А у тебя как? Был приказ?

— А у меня на этот счёт нет ясных распоряжений.

Элина хмыкнула и — будь что будет! — одним глотком осушила пузырёк. Скоро она почувствовала, как веки налились тяжестью.

— Отравил-таки, — пробормотала она.