— Если ты никому не скажешь, никто и не узнает, — улещивала Дэвлина Элина, с радостью замечая, как Дэвлин поддаётся уговорам.

Еда оказалась неплохой, а главное — горячей, хотя незнакомый привкус поначалу смутил женщину.

— Что сюда добавили? Не отраву случаем?

Дэвлин, с завидным аппетитом уминавший принесённые блюда, залился смехом, прикрывая рот ладонью.

— Нет, — ответил он, отсмеявшись, — это не отрава. Мы приправляем еду травами, которые в людской кухне не используются. Отсюда и незнакомый вкус.

Элина навострила уши:

— У меня повар — не человек. Может, шепнёшь мне словечко про эти травы, а я ему присоветую, а?

Дэвлин моментально посерьёзнел.

— Не могу, честное слово. По двум причинам.

— Это по каким же?

— Во-первых, эти травы растут далеко от человеческих земель, а во владения дроу за травой вряд ли кто сунется. А во-вторых, не передашь ты повару ничего…

Настала очередь Элины мрачнеть.

— Шианнон не собирается оставлять меня в живых, да?

Дэвлин отложил в сторону хлебную горбушку, словно в горло ему больше ничего не лезло.

— Ну, — осторожно начал он, — сама Шианнон не собирается ничего с тобой делать…

— Из-за Рэйшена? — Элина дождалась, пока Дэвлин обречённо кивнёт, и продолжила. — Рэйшен будет куда сговорчивее, если решит, что я в безопасности. А что будет со мной на самом деле?

Дэвлин отвёл взгляд.

— Возможно, тебя подвергнут пыткам, если Рэйшен заупрямится. Но, скорее всего, тебя отдадут жрицам, — голос дроу упал до шёпота. — Ты станешь подношением Паучьей Королеве Ллотх…

— Что за Паучья Королева? — нахмурилась Элина. — Никогда о ней не слышала. И Рэйшен не рассказывал.

— Это наша богиня. А Рэйшен так и не начал поклоняться ей, потому и не рассказывал…

— То есть меня принесут в жертву вашей богине?

— Ты ляжешь на алтарь, и Ллотх сама лично заберёт тебя… Жрицы уже готовятся к обряду, — прошептал, словно в лихорадке, Дэвлин.

— Сколько времени до обряда? — резко спросила Элина. Ей больше не хотелось ни есть, ни спать.

— Два дня.

— То есть два дня меня будет терзать Шианнон, а потом сожрёт Паучья Королева?!

Дэвлин промолчал, и это стало самым красноречивым ответом. Элина понурилась. Положение казалось безнадёжным. Дэвлин тоже выглядел расстроенным. Он пересел со стула на кровать к Элине и осторожно погладил её по плечу:

— Мне очень жаль, что всё так обернулось.

— А уж мне-то как жаль! — саркастически отозвалась пленница.

Дэвлин погладил её ещё раз, уже увереннее, потом обнял за плечи и прижал к себе. Ну вот и наступили последствия Элининой хитрости. Зато от бока дроу шло знакомое тепло, как от Рэйшена. Это странным образом переключило мысли пленницы на то, что произойдёт в тот момент, когда богиня Ллотх её прикончит.

Тяжёлая дверь отворилась, и вошёл давешний охранник. При виде Дэвлина, обнимающего узницу, он мерзко осклабился:

— Да ты, вижу, времени зря не теряешь! Слушай, Дэвлин, а можно и я после тебя развлекусь?

— Убери посуду и не возвращайся, — хмуро ответил Дэвлин, не меняя положения.

— Серьёзно Дэвлин, не будь жмотом! — продолжал настаивать наглец. — Пусть самочка почувствует настоящего дроу, а не этого ущербного Рэйшена…

Закончить он не успел. Дэвлин, словно внутри у него распрямилась сжатая пружина, перелетел через хромой столик с остатками еды и нанёс звучный удар кулаком в челюсть охраннику. Элина явственно услышала, как у того клацнули зубы. Дэвлин стоял, словно разъярённый тигр, готовый к новому броску. Зрелище было жутковатое. Но, к счастью, охранник не пожелал драться. Он утёр тонкую струйку крови возле рта, молча забрал со стола поднос и ушёл.

Дэвлин обернулся и увидел, как Элина жмётся в уголке кровати.

— Не бойся, — сказал он ей. — Никто ничего тебе не сделает. Я командую солдатами Шианнон, и никто из наших солдат не посмеет тебя тронуть.

— Пока до меня не доберётся сама Шианнон.

«Или ты сам», — мысленно добавила пленница.

— Если Рэйшен не будет упорствовать, — начал было Дэвлин и сам засмеялся своим словам. — В общем, не думаю, что Шианнон будет сильно тебя истязать…

— Почему же?

— Жертва для Ллотх нужна без увечий и серьёзной кровопотери…

— Понятно, — без энтузиазма протянула Элина. — Ты, кстати, костяшки сбил.

— А, ерунда, — махнул рукой Дэвлин, вновь занимая позицию рядом с пленницей.

Выпихнуть его не получилось. В конце концов, Элина задремала, облокотившись на горячий бок. И снился ей дом, который она покинула то ли от безысходности, то ли от жадности.

— Мне нельзя умирать, — пробормотала женщина сквозь сон.

— Почему? — спросил чей-то знакомый голос.

И Элина, как в полубреду, принялась что-то пылко рассказывать и объяснять, и, кажется, её сочувственно слушали.

Проснувшись поутру, Элина не обнаружила Дэвлина. Зато давешний охранник был тут как тут.

— Подымайся и давай на выход, — мрачно скомандовал он. — Принцесса Шианнон требует тебя к себе.

— Ладно, — покладисто ответила пленница. — Дай вначале умыться.

У охранника был наготове кувшин с водой.

— Только быстро, — он сунул этот кувшин Элине.

На челюсти у дроу красовался синяк от удара Дэвлина.

— Болит, наверное, — сочувственно заметила Элина, указав подбородком на припухлость на лице охранника. — Надо было что-нибудь холодное приложить.

— Ага, поучи меня ещё…

— Да я серьёзно! — Элина фыркнула, плеснув себе в лицо холодной водой. — Ну, хоть ложку металлическую или замороженный кусок мяса!

Дроу криво усмехнулся:

— Чего сразу об этом не сказала?

Элина вернула усмешку:

— Ага, когда два бешеных дроу затеяли драку, самое время самочке почирикать!

Охраннику стало неловко. Через мгновение он вытащил кинжал, и женщина внутренне запаниковала — неужто прирежет её прямо сейчас? Однако охранник приложил лезвие плашмя к лицу.

— Сейчас результата не жди, — предупредила его Элина. — Слишком поздно, уже образовался отёк и гематома.

— Ты говоришь, как наш Тэбдин, — отозвался дроу, не отнимая ножа от лица. — Он врачеватель и тоже обожает заумные слова.

— Есть полотенце? Вытереться бы!

— По пути обсохнешь, — грубовато ответил охранник. — Пошли уже, а то дара Шианнон выйдет из себя. И того… Ты бы волосы-то расплела.

— Да фиг вам! — моментально рассердилась Элина. — Вот пускай Шианнон выйдет из себя и не вернётся обратно!

Дроу радостно гоготнул, но тут же спохватился, опасливо оглянувшись на дверь.

За дверью стоял ещё один, не знакомый Элине дроу, так что топать к Шианнон пришлось под конвоем двоих здоровяков.

Они вели пленницу мрачными коридорами и лестницами, поднимаясь выше и выше. Постепенно появились окна, пробитые в камне, и в эти окна заглядывало весёлое лесное солнышко. Элина немного приободрилась. У неё был план, хоть и рискованный, но всё же… И ещё ей очень хотелось увидеть Рэйшена. Как он, что они с ним сделали? Ей казалось, что стОит лишь взглянуть ему в глаза, и всё решится само собой.

Элину привели в просторный зал, залитый солнечным светом. Никакой роскоши — золотых канделябров, ценных гобеленов, дорогой мебели — Элина не заметила. Всё было очень простым и каким-то обыденным. Удивило другое: в зале не было ни одной женщины, кроме Шианнон. Ближе всех к ней стоял Дэвлин. Вид у него был немного виноватый. Элина улыбнулась и приветливо кивнула ему. Шианнон, заметив это, сверкнула глазами и стиснула челюсти. «Ага! — возрадовалась пленница. — Я тебя допеку, голубушка, и не сомневайся!»

Рэйшен стоял поодаль, окружённый такими же конвоирами, как у Элины. Сразу видно — сын у принцессы неблагонадёжный, ему не доверяют и побаиваются. Неблагонадёжный сын выглядел очень нарядным в чёрном камзоле с золотым шитьём.

Рэйшен держался прямо, но в сторону Элины даже не смотрел, повернув бесстрастное лицо к одному из окон. Элина никак не могла поймать его взгляд. Это настораживало, но сейчас следовало думать только о том, чтобы остаться в живых. Нельзя допустить, чтобы разозлённая принцесса приказала забить пленницу до смерти, и в то же время нельзя попасть на алтарь кровожадной богини. Элине предстояло пройти по очень тонкому льду, а разборки с Рэйшеном лучше оставить на потом.