– И шиншилла его зарезала! – фанатично выкрикнула Бекка, оскалив зубки.

Дункан поперхнулся булочкой. Колдер на всякий случай отодвинулся от волчонка подальше.

– Нет, она… Она выбросилась за борт.

Бекка разочарованно фыркнула и растянулась на импровизированной кровати.

– Эх… Ну, и что?

– И когда Филипп огибал мыс Доброй Надежды…

– Кого? – спросил Дункан.

– Мыс на Капском полуострове, в ЮАР… Когда он огибал мыс Доброй Надежды, то корабль попал в страшный шторм, и в команде поднялся жуткий бунт… Тогда Филипп продал душу Дьяволу, чтобы тот помог ему миновать мыс без потерь. Но в договоре не прописывалось, сколько раз это будет сделано…

– И отныне их корабль обречен блуждать по морям? – догадалась Бекка.

– Именно. Но, говорят, капитан будет освобожден от договора, и его корабль подберется ближе или даже пристанет к берегу, если какая-нибудь красавица согласится стать его женой, подкрепив помолвку клятвой выйти за него, а если выйдет за другого – умереть и обречь всю команду «Голландца» на верную гибель.

– А что, если столкнуться с «Голландцем», будет что-то плохое, да? – сглотнул Дункан.

– С кораблями кораблям вообще сталкиваться нежелательно, – хмыкнул выдренок. – А с призрачными – тем более.

– А корабль-призрак – это совсем не призрачный корабль! – сообщила Бекка, просто чтобы опять блеснуть знаниями.

– Правильно, – кивнул Колдер. – Корабль-призрак – это корабль, на котором больше нет никого живого. Как правило, команда умирает из-за эпидемии или из-за чего еще… Нет, не надо таких страстей на ночь, – прибавил он, увидев, как Дункан, бедняга, весь сжался в комочек от страха. – Спокойной вам ночи! Я приду утром, как освобожусь.

– И тебе сладких снов, морячок, – улыбнулась Бекка, закрывая глаза. И, уже убедившись, что дверь за выдрой закрылась, прошептала: – А я еще выйду за настоящего вечно молодого капитана. И я не повторю судьбу невест Эдварда Птича…

– Что за Эдвард Птич? – сонно пробормотал Дункан. Бекка так же сонно ответила:

– Пират, Ду-Ду. Черная Борода. Не то бык, не то зубр… Он очень не уважал свой вид, потому что был сиротой или что-то в этом духе. Поэтому считал себя птицей.

– Ненормальный. Мне вот нравится мой вид.

– Ага. А еще у него был ужасный нрав и четырнадцать жен.

– Целых четырнадцать?

– Ага.

– И куда ему столько?

– Ну, они ж не все сразу появились…

– А-а, постепенно?

– Ну… Типа да.

Но Дункан уже сладко посапывал и не слушал. Бекка разочарованно вздохнула и достала из рюкзака плюшевого мишку.

Она прижала к себе мягкого друга и тоже попробовала уснуть, но ей на ум все приходили красивые свадьбы: то с пиратом, то с призрачным капитаном, то с настоящим королем, а то с каким-то лисом-сиводушкой. Его морду скрывала черная, как ночь, маска. Того же цвета был и длинный шелковый плащ.

Лис протягивал Бекке розу.

– Это мне? – прошептала маленькая волчица, принимая цветок и почему-то робея.

– Вам, мадемуазель, – ответил лис.

– Но я вас даже не знаю…

– И что же? Вы боитесь меня?

– Нет… Разве незнакомым дарят цветы?

– Дарят, если незнакомка попадется такая же красивая, как вы.

– А я красивая? – выдохнула Бекка, не сводя взгляда с глаз лиса – таких умных и решительных изумрудных омутов, в которых нестрашно было застрять даже навсегда.

– Прекрасней на свете не сыщешь.

– А вы кто? Капитан? Или король? – полюбопытствовала Бекка, поглаживая розу по влажным лепесткам.

– А кого бы вы хотели во мне видеть? – хитро улыбнулся незнакомец, и маленькая волчица тихо рассмеялась.

– А я вас узнала…

– Вот как? Неужели?

– Да. Мне рассказывали сказку про Элизу Дэй. Это же вы ее убили?

– Возможно… И что вы сделаете? Убежите? – не без досады уточнил он, явно злясь, что его раскрыли.

– Нет, – усмехнулась Бекка. – Нет, если вы ответите…

– Отвечу? И что вам хотелось бы узнать? – с легким раздражением осведомился лис. – Кто я такой? Зачем я срезал тот чистый невинный цветочек? Или, может, узнаете, убью ли я вас?

– Нет. Ответьте: я красивее Элизы?

– Намного, – сказал он, и губки волчонка дрогнули в улыбке.

– Правда?

– Да.

– А вы пришли и меня убить, да? Нет, сначала вы завладеете моим сердцем, а потом убьете… Вы ведь должны уничтожать все красивое.

– Посмотрите сюда, миледи.

Лис достал из складок черного плаща другую розу – поменьше первой и с не раскрывшимся еще бутоном.

– Скажите, мадемуазель, она красивая?

– Да, но только она еще маленькая…

– Вот и вы сейчас пока только такой бутончик. Красивый, но слишком юный. Когда вы раскроетесь, когда вы станете пышной и взрослой – тогда я и приду убить вас. А пока возьмите ее.

Бекка приняла и этот подарок. Теперь в ее лапках было две розы – но почему-то бутон казался ей красивее раскрывшегося цветка. Может, потому что ее жизнь обещает быть дольше?

– А почему вы хотите дождаться, когда моя роза раскроется?

– В вашем дивном саду еще расцветут самые удивительные цветы, мадемуазель… Но нам обоим нужно проявить терпение. Вам – чтобы насладиться этим садом, а мне – чтобы уничтожить его красиво.

Бекка посмотрела на нераскрывшийся бутон у себя в лапах.

– А, когда он раскроется, вы точно ко мне придете?

– Точно.

– Вы не забудете?

– Нет. Обещаю.

Лис грациозно склонился, поцеловал Бекке лапку и растворился в темноте.

…Когда Бекка проснулась утром, то обнаружила у себя на одеяле не раскрывшийся бутон красной розы.

– Бекка! Дункан! Там… Там…

Маленькая волчица, сидевшая на большом ящике, поспешно спрятала за шиворот красную розу.

– Что? Твой отец узнал о нас, да?

– Хуже! Намного хуже! – замотал головой Колдер. – Там… «Голландец»!

Бекка с Дунканом переглянулись и рассмеялись.

– Да, Колди-морячок, отличная шутка, но глупая…

– Вот именно! – поддакнул куница. – Я итак не спал…

– Неправда! – возразила Бекка. – Ты так храпел, что корабль дрожал!

– Вы не понимаете! – воскликнул Колдер. – Я не шучу! Там настоящий призрачный корабль!

– Испуг очень правдоподобный, – отметила Бекка. Дункан икнул.

– Бек… А мне чего-то кажется, он это серьезно.

– Я это серьезно! – подтвердил Колдер, с трудом унимая дрожь во всех лапах. – Я… Я бы тоже не поверил, но…

– Ты познакомился вчера с девчонкой, побывшей в шкуре призрака, – скептически цыкнул языком Дункан. – Ты реально еще можешь не верить во что-то?!

– Я подозреваю, что вот она и накаркала нам неприятности, – насупился Колдер. – Начать с того, что женщина на корабле…

– Во-первых, не женщина, а леди, – сухо поправила Бекка. – А во-вторых, я тебе не ворона, чтоб каркать. Я – чистокровная волчица. Или нечистокровная помесь с оками… Тебе как больше нравится?

– Да как вы не поймете! – в отчаянии выкрикнул Колдер. – Корабль…

И в это время судно сильно тряхнуло. Ящики, стоявшие кривыми башнями, рухнули на пол, прямо на зверьков.

– Ай-ай! Мне хвост задавило! – взвизгнул Дункан, и Колдер осторожно поднял ящик с хвоста незадачливой куницы.

– Что это еще такое? – прошептала Бекка, выбираясь из-под груды коробок. Дункан подул на кончик хвоста и жалобно протянул:

– Аку-у-ула?

– Да поймите же! – прорычал выдра, вознося над головой какой-то подвернувшийся под лапу ящик. – «Летучий Голландец»…

– Не пойму, к чему такая паника, если не акула! – надула губки Бекка. – Подумаешь, призрачный галеон…

– Это не галеон, – машинально поправил Колдер. – Это фрегат.

– А я-то думал, ты все знаешь, Бекс, – присвистнул Дункан. Маленькая волчица фыркнула:

– Подумаешь! Я специально соврала, чтоб Колдер не казался идиотом.

– Я и не кажусь идиотом! – обиделся выдренок.

– Нет, кажешься!

– Не каж…

И тут корабль опять тряхнуло, да так, что он чуть не перевернулся. Ящики снова завалили бедных зверьков.