Время… Оно как будто остановилось.

Пауза… В ее жизни наступила пауза, чтобы дать отдышаться, прийти в себя и подготовиться к свадьбе: отдать себя мужчине по законам вампиров. Возможно, только на одну ночь.

Она встала с дивана и на цыпочках прокралась на верхний этаж. Зайдя в спальню, она очутилась в уютной обстановке, и на душе стало спокойнее. Здесь все было пропитано запахом Алена, она вдыхала и ощущала на себе его прикосновения, его руки, его губы. Как же он сейчас один в больнице с монстром, которого даже не убить? Ну что тянет Мариан? Почему так долго переводит написанное в книге? Неужели это чудовище бессмертно? Должен быть способ. Из каждой ситуации есть выход. И даже два. Их просто надо найти.

Лия медленно расстегнула пуговицы на своем платье, и оно соскользнуло к ее ногам. Переступив через него, она направилась в душ. Стоя под струей горячей воды, она смывала с себя все страдания сегодняшнего дня.

Ален зашел в дом, закрыв дверь на замок. Последние несколько часов ему дались особенно тяжело. Пройдя к камину, он сел на диван и руками закрыл глаза. Завтра он соберет сотрудников и объявит, что отправляет всех в вынужденный отпуск. Больница закрыта.

Марк Вольф разгуливал среди людей как ни в чем не бывало, хитро смотря на Алена, но держась от него на расстоянии. Он явно что-то замышлял. Так просто он не сдастся, и Ален это знал.

– Как успехи? – спросил он у Мариана.

Тот оторвался от своего занятия, только сейчас заметив Алена.

– Все гораздо хуже, чем я предполагал.

Почему эти слова не повергли Алена в шок? Он просто был готов ко всему.

– Насколько хуже?

Мариан закрыл книгу, оставляя в ней закладку.

– Намного.

– Впечатляет.

Ален встал с дивана и направился на второй этаж. Он не хотел сейчас слышать о «гораздо хуже», он еще не отошел от «плохо».

Открыв дверь в спальню, он улыбнулся, услышав звук льющейся воды, доносящийся из душа. Он представил Лию, стоящую там, такую хрупкую, мокрую и безумно желанную. Он занес руку у двери, чтобы постучать, не напугав ее, но вода затихла, и дверь открылась. Лия оказалась лицом к лицу с Аленом.

Капельки воды на волосах собирались в струйки и стекали вниз по ее шее, проделывая дорожки все ниже и ниже, куда его взгляд боялся посмотреть. Она кинулась в объятия Алена, целуя его губы, глаза, щеки. Она прижималась к нему сильнее, стараясь быть как можно ближе. Но он лишь, улыбаясь, отстранил ее от себя дальше.

Затем скинул пиджак, который скрывал его окровавленную рубашку, и начал расстегивать пуговицы, чтобы больше не чувствовать запах сегодняшнего ужаса. Лия руками провела по его обнаженной груди, оставляя мокрые следы, и прикоснулась к коже губами.

Ален прижал ее сильнее к себе, боясь потерять этот момент. Ему стало плевать, что в больнице разгуливал монстр, который решил убить их всех. Ему даже было все равно, что его люди завтра лишатся работы, что, в конце концов, Визард сидит в их доме, разгадывая тайны странной книги из могилы монаха. Ему было все равно. Сейчас он не хотел об этом думать. Он впился в губы Лии, желая наслаждаться поцелуем, и она простонала, руками ухватившись за его спину.

– Ален, – она прервала поцелуй, отойдя от него, – у нас же свадьба сегодня! Ты вообще не должен здесь находиться.

– Ты сама накинулась на меня. – Он зашел в ванную комнату, раздеваясь дальше. – Я хочу в душ. Денек, знаешь ли, был не очень, я пришел весь в крови.

Она повернулась к зеркалу, смотря в отражении, как Ален включает воду и она стекает по его мощному телу. Опустив глаза, Лия приложила руку к своему животу. Ее опять подташнивало. Надо было уже ему сказать о беременности, молчать нет смысла. Он теперь и так не выпустит ее из дома. Но, с другой стороны, завтра она еще должна пережить молитвы Германа. Может быть, не тревожить Алена сегодня и не говорить ему? Сказать завтра после того, как они вернутся домой с работы. А может, уже и не вернутся.

Лия снова посмотрела в зеркало и увидела черные глаза, которые пристально за ней наблюдали. Она тут же отдернула руку от живота и повернулась к Алену.

– Я думала, ты моешься.

– Так и есть. А что делаешь ты?

Она подала ему полотенце, и он обернул бедра, выходя к ней. Остановившись напротив, он внимательно на нее смотрел, ожидая ответа.

– Я беременна.

Она взглянула на него и не увидела удивления на его лице. Ален лишь хитро улыбнулся и прижал девушку к душевой кабинке, запуская свою руку в ее еще влажные волосы.

– Наконец-то я услышал это от тебя.

– Ты знал? – Лия была шокирована его реакцией. – Кто сказал тебе? Мери? Мариан?

Она была возмущена, а ему нравилось это. Он слегка улыбнулся и коснулся губами ее виска.

– А ты мне хотела сказать, когда ребенку исполнилось бы восемнадцать лет? Я сам догадался. Я слишком хорошо тебя знаю. Изменения в твоем теле, гормональные срывы, постоянная тошнота. Я же не слепой. А еще я сегодня делал тебе УЗИ и сам лично видел… – Он помолчал, подбирая слова. – Я его видел, Лия.

Она прижалась к его груди, чувствуя, как слезы затмевают глаза.

– Я боюсь, Ален.

Он обнял ее, гладя волосы. Он тоже боялся. За нее. В истории вампиров еще не было таких случаев. Но ведь про дитя вампира и оборотня – вамвольфа – они тоже раньше не слышали.

– Все будет хорошо, мы справимся. – Ален коснулся ладонями ее лица и заглянул в глаза. – Я с тобой. Я буду наблюдать тебя. Я все проконтролирую. Если ты думаешь о таком чудовище, как Марк, то забудь. Ничего хорошего из оборотня получиться не может. А у нас родится замечательный малыш. Чистокровный вампир. – Ален, улыбаясь, пожал плечами. – Ну что может быть в нем опасного? Шерсть уж точно не вырастет. А клыки… Ну, мы научим его жить в этом мире.

Лия засмеялась, и ему стало легче. Он развеял ее страхи, он дал ей надежду. Но сам он очень боялся. Ему было страшно за ее жизнь. Он не знал, как пройдет беременность, какими будут роды. Он ничего не знал. А неизвестность всегда пугает.

Ален спустился к Мариану. Налив два бокала виски, он протянул ему один.

– Ты хочешь напиться, чтобы не помнить, как женился?

Ален рассмеялся, что очень удивило Мариана.

– Вампиры не пьянеют, Визард. Я могу выпить за семерых и буду трезв, так что можешь быть спокоен. – Он сел напротив. – Мне есть что отпраздновать!

– Даже не могу предположить, что можно праздновать в такой грустный момент. – Мариан недовольно посмотрел на него. – Свадьбу только. Но после Вольфа даже она меня не радует.

– Я буду отцом, Визард, – он чокнулся с ним и глотнул из бокала, – Ален Дандевиль – отец. Звучит странно. Но приятно. И страшно.

Он потупил взгляд, вспомнив свои опасения.

– Вот, – Мариан ткнул пальцем в книгу, – в ней написано про это. Только королевские вампиры могут рожать. Королевские, и только с избранными.

Ален посмотрел в книгу, как будто что-то понимая.

– Оу, я избранный? Как так? Когда я им стал?

– Когда она выбрала тебя.

– Как мило. И что пишут про ребенка? Какой он будет? С руками и ногами, надеюсь?

– Бенедект знал все, – продолжил Мариан, не обратив на его слова внимания. – Ему рассказал об этом сам Цепеш. Монах должен был охранять его дочь, пока не подготовит преемника, то есть меня. Я должен передать ее избранному, совершив Диаблери. – Он тяжело вздохнул. – Передам ее тебе, Ален Дандевиль. Береги ее. Она была для меня семьей, моей сестрой. Моей жизнью. Она самое дорогое, что у меня есть.

– Я сделаю все и даже больше, чтобы она была счастлива. – Ален встал и положил руку ему на плечо. – Ты это знаешь. Теперь она – моя семья. Но ты, Визард, тоже, черт, стал моей семьей за последнее время.

– Да, да. – Мариан улыбнулся, кивая. – Даже не мог предположить такое раньше. Но кровь мою ты пить не стал.

– Прости, не смог себя пересилить, – рассмеялся Ален.

Они замолчали, каждый задумался о своем. Для Мариана жизнь уже изменилась и изменится в корне после ритуала Диаблери: он начнет стареть. Он станет жить нормальной человеческой жизнью, создаст свою семью, заведет жену и детей. И умрет. Счастливый и одновременно свободный. Вот только жаль, что он не сможет наблюдать, как будет расти их ребенок, в кого он превратится, как будет складываться его будущее? Встретит ли Лия своего отца? Простит ли она его? Будет ли он рад своему внуку? Ведь в венах ребенка будет течь королевская кровь.