Второе задание было посложнее: разработать эффективную и жизнеспособную модель нерыночной экономики. С этим экономисты справились блестяще, но – уже при государе Владимире Петровиче.

Большой бизнес почуял звериным нюхом опасность. Прокатилась волна покушений на Арсентьева. Отчаянные прислужники капитала, соблазнённые сказочными вознаграждениями, махали рукой на стопроцентную раскрываемость. Лезли напролом. Охранное ведомство под руководством бывшего технолога Андрея Самойлова с невероятным трудом, с людскими потерями держало оборону. Один дерзкий журналист как-то спросил главу государства:

– А вы не боитесь этого? В Америке покушения на президентов удавались.

– А что толку? – иронически улыбнулся Дима. – Придёт кто-то ещё круче меня. Фирма веников не вяжет. А главное, страна уже изменилась. Поздно меня стрелять. Да и страшно – вы ж понимаете, у нас это не приветствуется.

Под дамокловым мечом национализации бизнес втянул голову в плечи и присмирел…

Дипломатическим триумфом министра Варенцова (которого я некогда знал как Лёшу) было возвращение в Россию почти всех золотовалютных запасов. И всех частных вкладов в зарубежные банки. С невероятным трудом удалось распотрошить офшоры.

Подобно Александру Третьему, президент Арсентьев говаривал в кругу единомышленников: «У России нет друзей! Все эти «друзья», с которыми мы обмениваемся визитами и рукопожатиями, гораздо токсичнее, чем те, мелкие, которые откровенно исходят ненавистью и хамят, а больше ничего не могут. Россия обязана сама хорошо относиться к себе. Хорошо и требовательно».

Была форсирована разработка российского компьютера на отечественной элементной базе. Всё железо стало своё, до последнего смартфончика. За основу программного обеспечения была взята новейшая тогда версия LINUX-14, которая быстро переросла в CLONUX, а затем в КЛЁН, полностью на кириллице и русских терминах. Программисты радостно выдали огромную библиотеку приложений, разработали непробиваемую защиту от хакеров. Старый добрый Window’s ещё держался в городе Королёве, в консервативном ЦУПе. Но недолго… И тут Россия тоже распрощалась с зависимостью.

И как-то вдруг всем стало ясно, что Россия – неуязвима. Уж теперь ни дипломатические демарши, ни глупые попытки экономического удушения, ни военная сила, ни агенты влияния внутри страны не могли вернуть Москву на её место. «Пятая колонна» молчала в тряпочку… Россия не нуждалась более в благом расположении Европы или Америки.

Общее замешательство коротко и чётко выразил министр иностранных дел Великобритании Томсон:

– Проморгали Россию!..

Этот панический вопль был наиболее уместен именно у английского дипломата – если вспомнить паскудную британскую политику последних нескольких веков.

Притихли и мелкие страны, было привыкшие по поводу и без повода безнаказанно хамить большому соседу. Хватило памятного таллинского десанта. Сигнал был понят и принят к сведению: отныне с Россией шутки плохи. НАТО не посмело вступиться, справедливо решив, что обойдётся себе дороже.

И наконец-то удалось вдолбить в упрямые японские головы, что атомные бомбы на них сбросил и Токио спалил не Советский Союз. И что их самая северная территория называется Хоккайдо.

Между тем Соединённые Штаты начали обнаруживать первые признаки разъединения…

Именно при Арсентьеве воздух в России перестал пахнуть табачным дымом. Миллионы пассивных курильщиков облегчённо вздохнули. Сначала всюду появились таблетки, содержащие никотин, с самой широкой рекламой. И ты доволен, и окружающим никакой досады. Хитрые производители отравы запустили в продажу никотиновые конфетки, быстро ставшие модными среди детей и подростков. Государство ответило мгновенно. Табачная отрасль была прихлопнута, негодяи-отравители сели на большие сроки. Сигареты в продаже быстро закончились. Контрабанда пресекалась беспощадно, в стиле Дзержинского. Росгвардия даром хлеб не ела. Всё сопровождал мощный вал пропаганды. Табак в общественном мнении сравнялся с коноплёй. Никотиновые таблетки имели горький вкус и невзрачную упаковку. Закоренелые куряки получали их в аптеке по рецепту врача-нарколога. Зелёная молодёжь на эти таблетки не бросалась. Деревенские «козьи ножки» с вонючим самосадом тоже не воодушевляли. А внешне эффектных, в красивых пачках, с красивым ритуалом закуривания и совместного дружеского дымления, сигарет – не было…

Психологи, не без яда, советовали, если уж сильно прижмёт тоска по сигарете, принять сразу две таблетки никотина и пососать колпачок от авторучки.

Телеканалы и радиостанции на все лады поминали слова президента: «Молодёжное курение – это вели-ко-лепный тест на глупость!»

Приструнил Дима и зарвавшихся собачников. Однажды в Москву на презентацию перевода своего нового романа приехал модный итальянский писатель. Погожим вечером ему вздумалось прогуляться в окрестностях отеля. Он был покусан собакой, облаян хозяином и едва не побит собравшейся небольшой толпой. Вернувшись на родину, он так объяснил журналистам лёгкую благоприобретённую хромоту: «Я очень благодарен московским организаторам за прекрасный приём. И всё же не могу отделаться от впечатления, что русские в какой-то мере – нация язычников, поклоняющихся собаке. В Индии – там хоть корова…». Это дошло до президента. Арсентьев потребовал статистику. Почитал о насмерть загрызенных малышах, об искусанных до инвалидности взрослых – и принял свои жёсткие меры. Обязанности милиции были чуть-чуть расширены. Тогда погибло много собак и дорогущих новомодных волчьих гибридов. И было ранено в ноги несколько самых злобных собачников…

(Здесь я узнал новое слово. Собака стала называться зубакой).

И ещё одно обещание сдержал Дима. Едва ли не первым своим указом он внезапно приостановил работу московского строительного комплекса. По всей Москве одновременно смолкли дизельные моторы, замерла вся техника. Было резко пресечено уничтожение исторического центра столицы частными инвесторами. Перестали вырубаться парки и скверы под строительство отелей и бизнесцентров. Это быстро разошлось и на остальные исторические города и городки. Престижные офисы и торгово-развлекательные центры скоробогачей были снесены за их же счёт. По сделанным перед сносом обмерам и чертежам, по фотографиям были восстановлены прежние памятники архитектуры.

Дима не поскупился создать условия учёным и «технарям». И они не остались в долгу. Уж не говоря о том, что их стало много. Зачем куда-то ехать, если и дома хорошо?

Сколково осталось нарядной витриной для иностранных гостей. Основное происходило в других местах.

Российская наука прорвалась к термоядерной энергетике. Благодаря революции в материаловедении, появилась новая защита от излучений. Космонавты в полётах перестали набирать дозы радиации. Без всяких опасений можно стало и летать на кораблях с энергонезависимыми атомными двигателями. А после того, как была решена проблема невесомости и созданы гравигены, космонавтика окончательно повзрослела. Не говоря о лунных рейсах, и марсианские полёты стали короткими. Уже не надо было ждать астрономических окон для старта. На кораблях появилась должность штурмана. Сами корабли стали большими и удобными. Окрепшая Россия в космосе заметно опережала Штаты, и тем более – Европу и Азию. Ещё до коронации Арсентьева организационно оформился Российский Космофлот. Управление располагалось на Земле, в Звёздном, корабли – на орбите. Связь поддерживалась активными челноками, не требующими для каждого запуска новую ракету. Флот состоял из исследовательских и транспортных грузопассажирских планетолётов, которые могли нести на себе по два-три десантных катера. Вокруг Земли крутились технологические, служебные и карантинные станции.

Россия имела несколько научных баз на Луне и на Марсе, орбитальную станцию возле Венеры. Были построены международные станции на астероидах, спутниках Юпитера и Сатурна.