— Позвольте представить, мастер, Ален Юбер, младший сын моего партнера в Лилле, захотел открыть собственное дело здесь, в империи.

Шеффердсон чуть заметно кивнул, показывая, что не придает новому знакомству какого-либо значения.

— Ален два года прослужил в полиции Лилля. Думаю, никто и ничего не потеряет, если для начала он попробует решить вашу, надо признать, немаленькую проблему. Если договоритесь, разумеется.

— Чего? Сын серьезного человека — и в полиции? Вы шутите, мэтр?

— То есть, меня вы считаете человеком несерьезным? — Ферье развел руки и изобразил крайнюю обиду. — Мой сын служит в полиции Кале год, уже капрал и собирается служить дальше. Мечтает стать офицером, и я всячески поддерживаю Тэо. В Галлии полиция — единственное место, где для простолюдина доступен офицерский чин. В Амьене, например, один такой до майора дослужился.

Шеффердсон посмотрел на молодого человека уже заинтересованно.

— Но молодость… я понимаю, если пригласить опытного полицейского… мы бы не поскупились…

— Ну да, опытного, да еще и знающего ваш язык. Сколько, интересно, вы его искать будете? Сколько народу этот, как его, Черный Валет успеет зарезать? Ищите, конечно. Но пока почему бы не воспользоваться тем, что имеете? Кстати, не так-то он и молод, просто выглядит юнцом. Я в его возрасте уже такие дела проворачивал… — галлийский купец мечтательно улыбнулся.

Островитянин подошел к Юберу почти вплотную и посмотрел в упор, стремясь поймать вежливо опущенный взгляд.

— Ну а вы что скажете, юноша?

Тот поднял голову и улыбнулся.

— Думаю, такая работа позволит обзавестись нужными знакомствами, пока вы будете искать мне замену. Так что десять гиней в месяц меня устроят. Плюс десять гиней сразу.

— Сколько⁈

— Опасное дело стоит дорого, мастер. Попробуйте утешиться мыслью, что ваш Черный Валет может прирезать меня уже через неделю.

Шеффердсон только скрипнул зубами. То ли от наглости посетителя, то ли от собственной жадности. Очередной хвастун? Правда, по рекомендации Ферье… но все же… а что? Нас тоже на кривой собаке не объедешь!

— Я назначаю вам две недели испытательного срока. Если за это время не убедите меня в своей компетентности, останетесь только с задатком в пять гиней — этой суммой я готов рискнуть. Убедите — ваши условия приняты, но лишь до тех пор, пока не найдем вам замену. Если согласны, подождите в приемной, я прикажу подготовить документы и деньги.

— Годится. — Юбер вскинул голову, кивнул четко, словно солдат офицеру, повернулся через левое плечо и пошел к выходу. Но Ферье крикнул в спину:

— Ален, пригласи Бабина. Я привез подарок, — пояснил он уже хозяину.

Молодой человек открыл дверь, что-то кому-то сказал и отошел в сторону, пропуская плотного слугу лет сорока, который нес в руках огромную вазу, какие делали мастера в далекой восточной стране Чань. Вдруг слуга поскользнулся на натертом до блеска паркете, нелепо взмахнул руками и сосуд баснословной стоимости упал на пол, с мелодичным звоном разбившись на тысячу черных, красных и коричневых кусочков, разлетевшихся по всему кабинету.

Все замерли.

Господин Ферье побледнел, потом покраснел, потом побагровел с риском получить сердечный удар. И только потом заорал:

— Вон!!! Вон отсюда, урод! Уволен! Навсегда! Чтоб ноги твоей близ меня отныне не было!

Взрослый, сильный мужчина, побелев как мел, пытался что-то сказать, взглядом молил присутствовавших о помощи. Бесполезно. Слишком очевидна и слишком велика была вина. Впрочем, из сердца молодого человека, по-видимому, еще не полностью ушло сострадание.

— Подожди в коридоре. — И, обернувшись к взрослым, пояснил: — Жалко, все же соотечественник. А мне нужен слуга.

Дом на улице Башмачников

Если бы вечером миссис Клэптон, проявив безусловное неуважение, решилась зайти в покои своего нового постояльца, она была бы поражена. Молодой господин Юбер в старом поварском фартуке сидел за накрытым дешевой тряпкой столом и, высунув от усердия кончик языка, аккуратно водил по пустой винной бутылке кисточкой из беличьего хвоста. Руки, рубашка и даже щеки его были изгвазданы сажей, пот катился по покрасневшему лицу.

А рядом, уперев руки в бока, в совершенно непочтительной позе стоял слуга и отчитывал своего господина, даже не пытаясь выбирать выражения.

— Ну ты вообще меня слушаешь⁈ Что ты уцепился за кисть как повешенный за веревку? Сказано же, держи мягко, как бабскую сиську! И не дави, твою сестру! Нежно води, ласково, как… да не так же! Вот ведь послали мне демоны ученика!

Господин швырнул кисточку на пол и едва удержался, чтобы не бросить вслед и бутылку. Но уж кулаком грохнул от всей души, от чего над столом поднялось облачко сажи.

— Напоминаю господину учителю, что вот прямо сейчас он имеет честь быть моим слугой. Взятым на службу из милости. Моей милости, если кто-то об этом забыл. Так что извольте, многоуважаемый слуга, оказать своему господину такую великую честь вести себя соответственно, черт побери! Даже когда мы вдвоем.

Бабин, проворно отскочив в угол, чтобы сажа не попала на белоснежную рубашку, даже не подумал смутиться.

— Слушай, Поль…

— Господин Юбер, — сквозь зубы прорычал хозяин. — Повторяю для тупых — я только господин и только Юбер. А ты — только Бабин. Без имени, без звания. Просто Бабин, слуга господина Юбера. Даже если нас никто не видит и не слышит. Теперь понятно?

Бабин крякнул и смущенно почесал затылок крепкой пятерней с кое-как обрезанными ногтями.

— Ну?

— Все понял, господин Юбер. Но и вы ж поймите, отпечатки пальцев вам придется снимать самому, здесь этого никто никогда не делал. И я помочь не смогу — откуда у простого слуги такие умения!

— Да стараюсь я, но не получается пока. — Молодой господин в отчаянии уткнул лицо в ладони.

— Старается он, — проворчал Бабин. — Небось, когда меня самого Жан этому делу учил, так не стеснялся и подзатыльник отвесить. А его рукой, сам знаешь, кирпичи ломать можно.

Юноша откинулся на спинку стула и возвел очи горе.

— Господи, Спаситель всеблагой, за что мне это наказание! Для него виконт просто Жан!

Тут Бабин, поняв, что переборщил с фамильярностью, решил сменить тему, разрядить обстановку.

— Вы лучше вот что объясните. Вы на испытательный срок согласились, а чем этого старого пердуна убеждать собираетесь?

— Господи, — почти простонал Юбер, — неужели так трудно сказать: «господина Шеффердсона»? А по сути…

И он рассказал историю своего посещения харчевни «Подвал». Идея состояла в том, чтобы вновь посетить это милое заведение, выманить тех же громил, что служат вышибалами, да и повязать их по рукам и ногам. Наверняка же у одного из них в кармане пиковый валет будет лежать, чтобы ограбив очередного клиента можно было перевести подозрения на таинственного душегуба.

— План рабочий, — согласился Бабин. — Только надо в нем кое-что подправить, привлечь помощников, а так — ничего, сойдет. Да и господин Шеффердсон, — последние два слова он произнес с откровенным сарказмом, — будет рад оказать помощь. А завтра, с утра пораньше, пойдем прогуляемся по окрестностям возле той харчевни. Рекогносцировка, называется.

Через два дня после этого разговора хозяин харчевни «Подвал», как обычно, стоял у стойки.

Тяжкое это дело — следить за порядком в заведении, куда ходят поесть и выпить местные отбросы. Хорошо еще, что район респектабельный и разного рода быдла в нем немного. Собственно, для всей этой публики одной харчевни и хватает, что до сих пор оберегает бизнес от злобных конкурентов. А с конкурентами незлобными хозяин сам разбирается, специально для них держит парочку громил недоброй наружности.

Эти же ребята помогают разбуянившегося клиента в чувство привести. А при случае и облегчить его на кошелек. Если надо, то и на душу — местный кастелян по пьяни рассказывал, что душа, она тоже вес имеет, потому тело мертвяка завсегда легче становится.