— Вы хотите меня выслушать? У вас благие намерения. Посмотрим, что от них останется через год.

Шарлотта воинственно вскинула подбородок.

— Вы совершенно не знаете меня и, тем не менее, судите и выносите приговор. Не слишком ли много вы себе позволяете, Капитан Эд. Ваш жизненный опыт может извинить ваш цинизм, но не ваши манеры. Вернее, их отсутствие.

Изумленное выражение на лице капитана только раззадорило Шарлотту.

— Вы слишком много времени проводите в одиночестве в своей каюте. Возможно, вам стоит больше бывать с людьми. Я готова выслушать ваши предложения о том, что нужно изменить в королевстве. В обмен на это вы будете учиться быть джентльменом.

Капитан Эд по-прежнему не отрывал от нее взгляда.

— Стивенс, я ошибаюсь или меня только что посадили за парту? — спросил он.

— Мне тоже так показалось, сэр.

— Будут ли домашние задания и экзамены? — спросил Эд у Шарлотты.

— Это будет зависеть от вашего поведения.

За столом все рассмеялись, кроме Урсулы, которая не знала, как реагировать на эту странную сцену.

— Мне что-то нездоровится от качки, — сказала Урсула. — Дорогая, ты не проводишь меня в каюту?

— Конечно, мама.

Капитан и его помощник попрощались с дамами и остались одни.

— Вы не находите, что ваша невеста весьма необычная женщина, ваше высочество? — спросил Стивенс.

— Нахожу, но пока не знаю радоваться ли мне этому или огорчаться, — ответил принц Эдмунд. — Ее поведение совершенно не соответствует моему плану.

— Я не знал, что у вас есть план.

— Был, и он провалился.

— Это вас огорчает?

— Еще не знаю. Это будет зависеть от дальнейшего развития событий.

— Например, от домашних заданий?

Тон Стивенса был серьезен, но глаза его смеялись.

— Если она на самом деле захочет больше узнать о делах королевства, то домашние задания придется делать ей. У меня с собой отчеты королевской казны за последние годы. В них сам черт ногу сломит. Если она успеет прочитать хотя бы один из них, пока мы доберемся до Валбертина, я очень удивлюсь. Если она разберется в нем, я удивлюсь еще больше.

— Вы заранее отказываете ей в уме?

— Вряд ли в том медвежьем углу, где она выросла, ей дали приличное образование.

— Леди Шарлотта показалась мне дамой практичной. Одна цитата из поварихи о двух хозяйках на кухне чего стоит. Кстати, она довольно точно описывает взаимоотношения вашей матери и бабушки.

— Если кухонная философия все, на что она способна, наше общение будет недолгим.

— Когда вы собираетесь сказать ей, что вы ее будущий муж?

Эдмунд сделал последний глоток вина и поставил бокал на стол.

— Я еще не решил.

— Я думал, что после такой бурной ночи вы не придете, — сказал капитан, впуская Шарлотту в свою каюту.

— Бурной ночи? — удивилась она.

— После полуночи разыгралась буря. Неужели вы не слышали?

— Я крепко спала.

— Порвалась веревка, которой крепили бочки, и они раскатились по палубе. Грохот стоял невообразимый.

— Да-да, мама что-то говорила. Она, бедняжка, очень чутко спит. В отличие от меня.

Вот уже пять дней после обеда Шарлотта приходила в его каюту, чтобы обсудить прочитанное. Два обитых бархатом кресла стояли друг напротив друга. Шарлотту и Эдмунда разделял лишь прибитый к полу стол. Они оставались вдвоем на долгие часы.

По правилам ее мать должна была присутствовать при каждой встрече. Но бедняжка Урсула страдала от качки в своей каюте. Марта не отходила от нее ни на шаг.

Сначала история с отчетами показалась Урсуле подозрительной. Однако когда капитан показал ей бумаги с королевской монограммой, она даже одобрила эти занятия. Мать с детства приобщала дочь к ведению хозяйства. Шарлотта не только быстро считала в уме, но и умела находить возможности экономить.

В доме дяди Теобальдуса это означало рациональное использование тех скудных возможностей, которые он им предоставлял. Во дворце это могло произвести благоприятное впечатление на королеву и ее министров. Ее величество наверняка одобрит невесту, которая использует голову не только для ношения тиары.

Когда капитан впервые предложил ей взглянуть на отчет казны, Шарлотта удивилась.

— Вы не министр правительства, не казначей. Откуда такой важный документ у простого капитана корабля?

Эдмунд не был простым капитаном, но он пока не собирался сообщать об этом своей пассажирке. Ее проницательность делала ей честь, но усложняла его роль. Пока он лихорадочно думал над ответом, Шарлотта смотрела на него с подозрением. К счастью, в каюте в это время находился Джон Стивенс, который пришел на помощь

— В прошлый рейс у нас на борту был принц Эдмунд. Эти отчеты были предназначены для него. Он оставил их, когда сходил на берег.

— Оставил или забыл? — нахмурилась Шарлотта. — Похоже, что будущего правителя не слишком интересует то, что происходит у него в стране. Это очень печально.

Она не знала, что будущий правитель стоял напротив нее. У него была возможность защитить свое доброе имя, но он ей не воспользовался. Вместо этого он вручил Шарлотте кожаный футляр, в котором находилась кипа бумаг, и пожелал приятного чтения. Эдмунд был уверен, что она не осилит и пяти страниц.

На следующий день, после небольшого шторма, когда волны все еще яростно бились о борт корабля, Шарлотта пришла в кают-компанию. Она достала из футляра бумаги, разложила их на столе и добавила к ним еще один лист.

На этом листе красивым ровным почерком были написаны ее замечания и предложения. Озадаченный Эдмунд взял лист и начал внимательно его читать.

К его изумлению замечания оказались весьма дельными. Они начали их обсуждать, и Эдмунд сам не заметил, как втянулся в разговоры о перевозках, урожае и пошлинах. Жар, с которым Шарлотта отстаивала свои идеи, забавлял его.

Но он все больше и больше ловил себя на мысли, что теряет нить разговора. Его отвлекали ее горящие глаза и алые губы. Когда она своими тонкими пальчиками водила по бумаге, ему хотелось схватить их и целовать снова и снова.

Шарлотта отметила, что Капитан Эд изменился. Он стал намного сдержаннее и приветливее. Даже стал лучше одеваться. Возможно, присутствие женщин на корабле заставило его вспомнить о приличиях.

Или это было что-то еще?

Шарлотта несколько раз замечала в глазах капитана то же выражение, а в голосе те же нотки, которые она слышала у Магнуса, когда они сидели на диване у окна. Неужели капитан находил ее привлекательной? Ей казалось абсурдной идея, что этот грубиян может испытывать к ней какие-то чувства.

Находила ли она привлекательным его?

Сначала Шарлотта гнала от себя эту мысль, но когда она выходила на палубу, то глазами все время искала капитана. Чаще всего он стоял на мостике, открытый всем ветрам, с взглядом, устремленным вдаль.

Когда они сидели в каюте, ей нравилось то сосредоточенное внимание, с которым он слушал ее замечания. Он кивал и делал пометки на бумаге. Он не во всем с ней соглашался, но Шарлотте нравилось, что они вели беседу на равных.

Капитан Эд не высмеивал ее наивность и отсутствие опыта. Он делился своими жизненными наблюдениями и помогал ей. Он был одним из самых приятных собеседников, которые ей встречались.

— Так что вы думаете о моей идее? — спросил он.

Погруженная в свои мысли Шарлотта виновато посмотрела на него. — Простите, я задумалась.

— Могу я узнать, о чем?

— Я подумала о том грузе ответственности, который скоро ляжет на мои плечи, — сказала она и отвела взгляд.

Ее слова звучали фальшиво. Она сказала первое, что пришло в голову. Не могла же она признаться, что не слушала капитана, а смотрела на его губы и думала, какие они на вкус.

Не считая грубой попытки Магнуса, Шарлотту еще никогда по-настоящему не целовал мужчина. Конечно, ее будущий супруг будет иметь законное право на ее поцелуи. Но что если его губы будут такими же холодными и жесткими, как у Магнуса?