Марта еще раз поднесла соль к носу Эдмунда, и он застонал. Шарлотта машинально сунула флакон со снотворным в карман.

— Вставай, дорогой, — сказала Шарлотта. — Нам нужно идти.

— Что? — Голос принца был слаб.

— Они заперли дверь в коридор. Мы пойдем через сад.

— Куда?

— Я тебе по дороге все объясню.

С большим трудом вдвоем с Мартой им удалось стащить принца по лестнице вниз. Когда они шли по аллее, он еле волочил ноги. Добравшись до стены дворца, Шарлотта остановилась.

— Они сейчас уже должны быть в моей комнате. Когда они меня не найдут, они решат, что я у Эдмунда. Там они меня тоже не найдут, разумеется. Тогда они станут ждать.

— Они могут спросить у стражи, не выходили ли вы.

— Нет, — покачала головой Шарлотта. — Этот вопрос может вызвать подозрения. Они будут ждать, пока я не вернусь. Потом они что-то заподозрят. Думаю, у нас есть не больше часа, чтобы бежать. Нам нужны лошади. Кому ты можешь довериться? Я боюсь, что шпионы Магнуса могут быть повсюду.

— Жених моей кузины Джон — помощник конюха. Вы идите к конюшне, а я разбужу его.

— Попроси у него плащ для принца и немного еды.

Марта кивнула и растворилась в ночи. Шарлотта довела Эдмунда до ворот конюшни и прислонила к стене. Его рука опиралась на ее плечо. Он был большой и тяжелый, но Шарлотта была так взволнована, что почти не чувствовала его веса.

Она поминутно оглядывалась, не идет ли кто. Больше всего на свете, она боялась, что из темноты появится фигура Магнуса с перекошенным от ненависти лицом.

Шарлотта снова и снова спрашивала себя, как она могла так ошибаться в Магнусе. Сейчас ей казалось, что его алчность и непомерный амбиции были видны всегда. Еще ребенком, он никогда не позволял другим брать верх в играх. Он мог сподличать, ударить исподтишка, а потом пытался представить это шуткой.

Шарлотте хватало собственных забот. Она не обращала внимания на Магнуса, потому что не воспринимала его всерьез. Она была уверена, что выйдет замуж, уедет подальше от дяди Теобальдуса и забудет юность в его доме как страшный сон. Магнус должен был остаться частью того забытого сна.

Но он решил иначе.

Голова Эдмунда лежала сверху на ее голове. Похоже, он уснул. Шарлотта слышала его ровное дыхание.

Марта открыла изнутри ворота конюшни. Из нее выехал запряженный двумя лошадьми кабриолет. На козлах сидел Джон, будущий родственник Марты, взъерошенный молодой человек, еще не вполне проснувшийся.

Спрыгнув вниз, он помог Шарлотте втащить принца в кабриолет. Они прикрыли его сверху попоной для лошадей так, чтобы со стороны его не было видно. Марта уселась рядом с Джоном на козлы, и они отправились в путь.

Едва кабриолет доехал до ворот, дворцовая стража преградила им путь.

— Кто такие?

Марта и Джон обернулись к Шарлотте. Они так спешили, что не успели договориться, какой ложью они будут прикрывать свой побег. Марта корила себя, что не подумала об этом.

— Кого вы тут везете?

При виде старшего стражника, который подходил к карете, Шарлотта похолодела. Она нащупала в кармане юбки маску, совсем забыв, что на ней костюм цыганки. Быстро надев маску, она сняла капюшон и откинула плащ так, чтобы был виден ее костюм.

— Я цыганка Чарли, — сказала она. — Меня приглашали погадать принцессе.

— И что ты ей сказала? — спросил старший стражник.

— Что я сказала ее высочеству, будет известно только ей, а больше никому. Моя профессия научила меня держать рот на замке.

— Цыганка Чарли тайну хранить умеет, — подхватила Марта. — Потому и зовут ее все дамы дворца. Давай, пропускай скорее.

— Куда вы едете?

— В гавань, — сказала Шарлотта.

— Зачем? — продолжал допытываться стражник.

— Мы цыганку на корабль отвезем, а сами вернемся.

— Зачем ей на корабль?

— Затем, что мне на остров Веселья возвращаться надо, — пояснила дерзким голосом Шарлотта. — Дамы ваши хоть и знатные, но прижимистые. Зато когда их мужья приезжают на остров, они платят за двоих.

— Твое дело ворота открывать, а не спрашивать, кто куда едет, — возмутилась Марта.

— Значит, говоришь, ты с острова? — В голосе старшего стражника звучало подозрение. Он что-то тихо сказал младшему, и тот направился в будку.

Все в кабриолете напряженно ждали. Шарлотте показалось, что от напряжения у нее остановилось дыхание.

Через минуту посланец вернулся с напарником.

— Ты видел когда-нибудь эту женщину? — спросил старший стражник.

— Это цыганка. Та, что с пиратом танцевала в таверне на острове. Я вам рассказывал. Это ее он вверх под самый потолок кидал, только коленки сверкали.

Старшего стражника удовлетворило это объяснение, и он дал знак открыть ворота. Кабриолет покатил вниз по дороге. Все, включая лошадей, облегченно выдохнули.

Ночь была ясная, дорога была хорошо видна. Через час они добрались до шале. Спящего Эдмунда положили на кровать. Джон разжег камин. Марта перенесла внутрь припасы.

— Здесь сыр, хлеб, овощи, вода и вино, — сказала она. — На пару дней вам хватит, а потом я еще привезу.

— Спасибо тебе, Марта. — Шарлотта обняла ее.

— Что вы, ваше высочество, не стоит благодарности, — растрогалась Марта. — Мой долг служить вам.

— Ты помогла мне спасти мужа. Я этого никогда не забуду. — Она повернулась к помощнику конюха. — И вы, Джон, можете всегда рассчитывать на признательность не только мою, но и принца. Когда он проснется, я обязательно расскажу ему, чем мы оба вам обязаны.

Джон покраснел и замялся. Было видно, что ему приятно слышать слова благодарности. Они вышли наружу.

— Будьте осторожны, — напутствовала их Шарлотта. — Я не знаю, что Магнус и графиня будут делать, когда увидят, что мы оба исчезли. Но не думаю, что они поменяют свои планы. Ставки слишком высоки.

— За нас не волнуйтесь, миледи, — сказала Марта. — Мы не пропадем.

— Тебя первую будут спрашивать, где я. Мне кажется, тебе тоже не стоит возвращаться. Лучше переждать в надежном месте.

— Если будет совсем плохо, мы найдем, где спрятаться, — успокоила ее Марта.

Вскоре Джон и Марта уехали. Шарлотта помахала им вслед, надеясь, что они еще встретятся.

Проводив Марту и Джона, Шарлотта рухнула в кресло у камина. Силы оставили ее. Все нервное напряжение последних событий разом навалилось на нее, придавив своей тяжестью. Глаза ее слипались. Она почувствовала, что если прямо сейчас не ляжет в кровать, то уснет в кресле.

Она прошла в другую комнату, где на кровати крепко спал Эдмунд. Ей показалось, что одеяло недостаточно теплое. Она принесла попону, которой скрывала его от стражников, и положила ее поверх одеяла.

Сбросив наряд цыганки, она осталась в тонкой сорочке, которая совсем не согревала. Все ее вещи остались во дворце, поэтому ей пришлось завернуться в плащ и нырнуть под одеяло.

Было трудно определить, был ли озноб, который сотрясал ее, вызван холодом или нервами. Она никак не могла согреться. Подвинувшись ближе к Эдмунду, Шарлотта почувствовала тепло его большого и сильного тела. Она подумала, что если придвинуться еще ближе, то станет еще теплее.

Теперь все ее тело касалось его. Это было странное, прежде неведомое, немного пугающее, но прекрасное ощущение. Его мышцы были такими твердыми, что казалось, что он сделан из камня.

Шарлотте вдруг пришла в голову мысль, что когда они с Эдмундом состарятся, то будут со смехом рассказывать своим внукам об очень необычном медовом месяце. Хотя, нельзя иметь внуков, не родив сначала детей, и нельзя иметь детей, не занимаясь тем, чем занимаются молодожены в медовый месяц.

Вместо того, чтобы изучать подробности тела своего мужа, Шарлотта расстраивала дворцовые заговоры. С одной стороны, она понимала, что занимается нужным делом. С другой, для влюбленных есть дела гораздо более важные.

Согретая теплом Эдмунда, Шарлотта заснула. Проснулась она от того, что его рука скользила по его телу.

— Ты все-таки пришла в мою постель, — прошептал он. — Я так рад. Но почему мы в шале?