— Меня ограбили — вот, что это значит, — надрывным голосом объявила она. — Кто-то украл брошь, принадлежащую моей матери. Это всё, что осталось у меня от неё.

Мáрин быстро глянул на меня и на Дариана, а потом подошёл к девушке и положил руки ей на плечи.

— Ты в этом уверена, моя милая?

— Да, — чуть ли не захлёбываясь от слёз, ответила она. А потом она прильнула к груди повелителя и расплакалась в голос.

Мы переглянулись с дорханцем. Честно, но я сомневалась в правдивости слов Юлии. Для этой особе, насколько я поняла, соврать было также легко, как дышать. Оставалось надеяться, что Мáрин не принял её слова за чистую монету.

— Вы в этом уверены, госпожа? — спросила я.

— Я что, по-твоему, идиотка?! — закричала девушка, начиная истерику.

Не самое лицеприятное зрелище, что я видела. Мне не хотелось ей верить, потому что воровство в Барадуйсе наказывалось очень жестоким образом, и каждый житель об этом знал. Именно поэтому в нашем городе воровства не было. Каковы были шансы, что Юлия просто отличная актриса, которая сейчас разыгрывает целый спектакль, и пытается кого-то очернить? Или же она говорит правду?

Я поёжилась от мысли, что все её слова правда.

— Повелитель, позвольте осмотреть покои госпожи, — поклонившись, попросил Дариан.

— Да, — продолжая обнимать девушку, ответил Мáрин, а потом добавил: — Мы осмотрим спальню все вместе.

— Как вам будет угодно, повелитель, — вновь поклонился Дариан.

— Сури, ты пойдёшь с нами.

Воспрепятствовать приказу я не могла, поэтому мне пришлось последовать за ними, когда они втроём вышли из кабинета повелителя.

Осмотр покоев не дал нам ровным счётом ничего. Как утверждала Юлия, брошь она хранила в шкатулке, и сейчас её не было там. А у меня всё больше и больше возникало ощущение, что её там и не было. Я была почти на сто процентов уверена, что Юлия просто нагло нам врёт. Вот только зачем?

— Вы уверены, госпожа, что брошь была именно в этой шкатулке?

Девушка кивнула, не выпуская Мáрина из своих цепких, как у паучихи, объятий. Они, кстати, так и стояли с тех пор, как мы вошли в её спальню. Тут была и её личная охрана, которая тоже помогала отыскать брошь. Вот только ни у кого и ничего не находилось. А потом двери распахнулись, и в покои Юлии вошёл один из её охранников. Он тащил брыкающуюся девчушку. Она требовала, чтобы её отпустили, но мужчина лишь усилил хватку на хрупком тельце девочки. Я понимала, что останутся синяки. И честно, мне хотелось поколотить этого громила за то, как он обращался с ребёнком.

— Она крутилась вчера во время праздника рядом с вашими покоями, госпожа, — объявил этот мужчина и бросил девочку к ногам Юлии.

Я поморщилась и поспешила к девочке, надеясь, что она не сильно ударилась. Но стоило мне дотронуться до неё, как она вздрогнула и сжалась, готовая к новым ударам.

— Да как вы смеете так обращаться с невинным и беззащитным ребёнком? — кинулась я на него с кулаками, но Дариан меня перехватил. — Пусти.

Я начала вырываться, но крепкие руки твёрдо держали меня.

— Она воровка, — ответил мне охранник Юлии. — В её карманах я нашёл брошь госпожи.

Сказав это, он достал из-за пазухи брошь и продемонстрировал её всем.

Девочка захныкала, понимая, в чём именно её обвиняют. Бедный ребёнок. У меня сердце кровью обливалось, зная, что если её вину докажут, то эту девочку ждёт только одно — смерть.

— Посмотри на меня, — услышала я требование повелителя, и обернулась. Каким-то чудом он выбрался из объятий Юлии и сейчас присел перед девочкой, желая, видимо, прояснить ситуацию. — Ина, посмотри на меня.

Честно, но я была шокирована, когда поняла, что господин назвал девочку по имени. Откуда он мог знать её? При каких обстоятельствах он с ней познакомился? Я терялась в догадках. А потом я взглянула на Юлии и отшатнулась. В глазах этой девушки плескалось злорадство, казалось, что её абсолютно не волновало, что на кону стоит жизнь ребёнка. Вот только за что она решила расправиться с этой девчушкой? Как и где та успела перейти дорогу госпоже?

В голове крутилось столько вопросов, и не было ни одного ответа. Проклятье! В последнее время со мной такое стало случаться уж больно часто.

Переведя взгляд на Дариана, я заметила, как он положил руку на рукоять своего меча. Я напряглась.

Отказываясь понимать весь абсурд происходящего, я подошла к господину и девочке и присела рядом.

— Повелитель, не делайте поспешных выводов, прошу вас. Повелитель…

— Сури, отведи Ину в свои покои и не спускай с неё глаз. А мы пока тут разберёмся, что и как.

Я кивнула, благодарная ему за такое решение, и поспешила увести отсюда девочку. Я даже не обратила внимания на то, что Дариан успел отдать приказ своим людям охранять нас, вот так я спешила увести бедного ребёнка подальше от этой змеи по имени Юлия.

Всю дорогу до моей спальни Ина не произнесла ни слова. Её нельзя было за это винить. Любой на её месте был бы испуган до чёртиков. Ситуацию не улучшали дорханцы, которые следовали за нами. Их я заметила только на половине пути. То, как раздавались их шаги за нашими спинами, нервировало меня. Честно, мне хотелось схватить девочку за руку и бежать прочь от этих грозных воинов. Уверена, что у Ины были такие же мысли.

Но стоило показаться дверям моей спальни, как я ускорила шаг, при этом, не забыв взять девочку за руку, чтобы она не отставала.

Заведя Ину в комнату, я развернулась лицом к нашей страже и с хмурым выражением на лице вытолкала их за дверь. Нечего им было делать в моей спальне.

Как только дверь была закрыта, я смогла перевести дыхание. Теперь мне оставалось надеяться, что повелитель примет правильное, разумное решение в данной ситуации.

Обернувшись к девочке, я заметила, как она стоит посреди комнаты и давится слезами. У меня тут же сжалось сердце.

— Ну что ты, — подошла я к ней, пытаясь подобрать слова, чтобы успокоить бедняжку. — Не плачь. Повелитель умный мужчина. Он правильно рассудить эту ситуацию. Я уверена, что вскоре ты отправишься домой.

— А если нет? — закрыв лицо ладошками, протянула Ина.

— Не думай об этом, — погладила я её по волосам.

— Госпожа слишком добра ко мне, — отойдя на шаг от меня, сказала Ина. — Разве госпожа может быть такой доброй к той, кого обвиняют в там позорном преступлении?

— Я тебе не госпожа. Меня зовут Сури. И я служу повелителю.

— Раба? — удивлённо вытаращилась на меня девочка.

— Да, — кивнула я в ответ.

— Но, — она начала меня рассматривать, — Вы не похожи на рабу. За вырученные деньги от продажи ткани, из которой сшито ваше платье, моя семья могла бы жить несколько лет.

Слова Ины прозвучали как упрёк, и я почувствовала, как начала краснеть. Вот только моей вины не было в том, что это платье стоило так дорого. Это был подарок повелителя. А от подарков повелителя непринято отказываться, иначе можно распрощаться с головой.

— Я поступила на службу госпоже, матери нашего повелителя, будучи ещё ребёнком. Она вырастила меня как родную. Можно сказать, что я с малых лет была рядом с повелителем. И поэтому он относится ко мне не как к рабе.

Девочка от удивления раскрыла рот. Я улыбнулась ей. Она была такой милой, забавной. Было бы преступлением казнить такое прекрасное создание.

— Но почему? — вырвалось у Ины, но поняв, что вопрос неуместен, она покраснела и тут же извинилась. — Простите, я не хотела грубить. И это не моё дело.

Я подошла к небольшой козетке, что стояла у окна, и присела. Похлопав рядом с собой по сидению, я стала ждать, когда Ина осмелится и подойдёт. Понадобилось минут пять, чтобы она переборола передо мной свой страх и подошла.

— Прошу тебя, Ина, присядь.

И она села. Правда, на самый краешек, будто боялась, что козетка сломается под весом наших тел, или же, потому что боялась меня. О втором варианте мне даже думать не хотелось.

— Расскажи мне, как ты познакомилась с повелителем.