К черту приличия.

— Ты ранена. Позволь мне помочь тебе, — Росс стянул с нее бейсболку и чуть не проглотил язык.

Большие зеленые глаза смотрели на него с такого бледного лица, что он подумал о лунном свете. Мокрые, короткие, черные волосы слиплись на голове, обрамляя черты лица, напоминающие фей, которых его сестра любила рисовать для игр, которые она разрабатывала. Неземная красота.

Моя красота.

Он провел костяшками пальцев по ее щеке, затем провел большим пальцем по мягкой, полной нижней губе.

Она вздрогнула и оттолкнула его руку, упав при этом на бок.

Росс вернулся к реальности с огромным чувством вины.

— Дерьмо. Извини.

Его взгляд метнулся к ее лбу, где двухдюймовый порез оставил кровавый след на ее скуле с шелковистой, гладкой кожей, которую ему так понравилось гладить…

Дерьмо. Он мысленно надрал себе задницу за то, что напугал ее.

— Меня зовут Росс. Здесь ты в безопасности. Обещаю.

Женщина выпрямилась и посмотрела ему в лицо своими великолепными зелеными глазами.

Он ждал, опустив руки, и старался выглядеть безобидным. Сложная задача, учитывая его размер, шесть футов шесть дюймов, при ее росте пять с половиной футов. Росс пытался подавить возбуждение от близости с парой, и подарил женщине улыбку, которую он использовал, чтобы заполучить множество человеческих женщин в его объятия.

Но эта нахмурилась.

Она зажмурилась и судорожно втянула в себя воздух. Боль исказила ее лицо, стирая улыбку с его лица. Боже, как ему хотелось обнять ее. Вылечить ее. Вместо этого он скрестил руки на груди и стал ждать.

После нескольких мучительных для него секунд, ее глаза резко открылись на выдохе. Она протянула дрожащую руку.

— Дарси. Дарси Д-Д-Даймонд.

Росс сжал ее пальцы.

— Приятно познакомиться, Дарси, — фамилия показалась ему знакомой, но холод ее кожи усилил его беспокойство, отбросив все вопросы. — Давай согреем тебя, высушим и позаботимся о твоей ране.

Дарси кивнула, позволяя ему снять с нее куртку. Ярко-розовый прямоугольник выпал из кармана, когда он отбросил мокрую куртку в сторону. Электрошокер? Он поднял его и протянул ей. Ей нужно было понять, что с ним она в безопасности. Наверное, самое безопасное место в мире для нее, каждая клеточка его тела кричала ему, чтобы он защищал, исцелял и обнимал ее.

Она моя.

Он пытался приструнить чувство собственничества, пронзившее его.

Держи себя в штанах, придурок. Ты для нее чужой.

Дарси указала дрожащим пальцем на свою куртку, и он вернул оружие в карман, довольный ее жестом доверия. Она тоже это почувствовала? Их связь? Он умирал от желания узнать, но сначала главное. И, во-первых, не пялиться на ее полные груди, очерченные, в болезненном виде для его члена, обтягивающей, зеленой футболкой. Серьезно.

— Ты можешь встать?

Он хотел взять ее на руки, отнести в ванную, раздеть догола.

— Возможно.

Росс встал и схватил ее за руки, помогая подняться. Она тут же качнулась в сторону, прихрамывая на одну ногу.

— В… В-в-вывихнутая лодыжка, — предложила Дарси в качестве объяснения. Боль исказила ее черты. — Да.

Он подхватил ее на руки, несмотря на протестующее мяуканье, изо всех сил стараясь не испугаться ее слабого голоса, и зашагал вверх по лестнице на второй этаж. Сначала она была напряженной в его объятиях, но, когда он поднялся по лестнице и прошел в свою спальню, она расслабилась, положив голову ему на грудь. Разве ее жест не вызвал у него желание обнять ее и никогда не отпускать?

Росс усадил ее на закрытый унитаз и завернул в огромное банное полотенце. Затем он приготовил для нее горячую ванну в своей ванной комнате. Достаточно большой для двоих. Он хотел остаться с ней. Но судя по тому, как настороженно Дарси наблюдала за его работой, упрямо вздернув подбородок, сжимая полотенце в кулаках и прижимая его к груди, она будет бороться, и делать все самостоятельно.

Эта мысль ему понравилась. Она могла походить на хрупкую, промокшую насквозь маленькую фею, но у нее была внутренняя сила. Черт, любой, кто отважился бы выйти во время бури снаружи, заслужил от него большой приз.

Если подумать, зачем Дарси пришла к нему в такое ненастье? Еще один вопрос, требующий ответа после того, как она будет чистой, сухой и согретой. Схватив ее за подбородок, он наклонил голову, чтобы разглядеть порез. Поверхностный. Кровотечение уже замедлилось. Никаких других ушибов.

— Дерево, в-ветка, — ответила она на его незаданный вопрос. — Когда я с-с-споткнулась.

Ее взгляд переместился на ванну. Такой взгляд заставил его пожалеть, что она не смотрит на него так же, каждый чертов день до конца их жизни.

Это то, что ты чувствуешь, когда находишь свою пару?

Неудивительно, что его мама и папа были привязаны друг к другу, самые любящие родители, которых он когда-либо видел в человеческом мире.

— Ты пьешь кофе, Дарси?

Она кивнула, и Росс выпрямился.

— Я принесу тебе немного.

— Молоко. И… корицу, пожалуйста. Добавь.

Ее заикание прекратилось, как и некоторая дрожь. Хороший признак.

— Сейчас приду. Ты справишься с тем, чтобы залезть в ванну?

Она вздернула подбородок, ее взгляд встретился с его головой.

— Да.

«Да» в смысле, уходи уже.

Сообщение получено. Мужчина попятился к двери.

— Я поставлю туда кофе.

Он указал на широкий край ванны. И подмигнул.

— Обещаю не подглядывать, когда приду.

Ее лицо вспыхнуло сладким розовым оттенком. Росс прикусил внутреннюю сторону щеки, чтобы подавить довольный смешок.

Снаружи град бил в окно, выходящее на другую сторону, а ветер выл. Разве Росс не хотел бы тоже выть, чтобы весь мир узнал, что его пара пришла к нему?

Конечно, ему все еще нужно было узнать, чувствует ли она то же самое.

Он едва мог дождаться разговора.

Дарси никогда не была так рада горячей ванне, застонав от удовольствия, когда влажное тепло отогнало холод, пробирающий до костей ее ноющее тело. Прекрасная, горячая вода. Нет больше холодного мокрого снега и ветра, достойного банши.

Проклятый ветер ударил ей по лицу веткой дерева, а затем заставил ее споткнуться и подвернуть лодыжку в выбоине на дорожке, ведущей к гостинице. Боль почти заставила ее вернуться в бар Джи. Тогда она вспомнила самого Джи. Страшный, молчаливый великан. Нет. Соблазн возможного более дружелюбного лица и теплой кровати в гостинице помог ей найти слабое оправдание для пути, превозмогая боль, что было не так сложно, если сравнивать, скажем, с ее мучительными изменениями в полнолуние. Она могла справиться с одной слабой, больной лодыжкой. Холод беспокоил ее больше всего на свете.

Град бил в окно рядом с ванной, ветер продолжал дуть, ударяя по дому. Она нахмурилась. Если это нормально для летней погоды в Южной Дакоте, то она не задержится здесь дольше необходимого, лишь, чтобы кто-то помог ей справиться с проблемой изменения. Остановить это, чтобы она могла вернуться домой в Ашленд, где она могла бы начать свою обычную, человеческую жизнь, с близкими друзьями и без ежемесячного меха, и смертельной опасности. Хотя это странно, что она еще не умерла, последняя смена приблизила ее к этому, испугав даже невозмутимую тетю Джессику. Она предполагала, что ее любовник парамедик использует дефибриллятор, чтобы оживить племянницу, которую она любила, как дочь, и это заставит чью-то твердую оболочку чуть-чуть треснуть.

Это также напугало и Дарси. Теперь у нее было два дня, чтобы найти этого персонажа Люпарелла, и она надеется найти решение проблемы, прежде чем следующая полная луна разорвет ее на части. В прямом смысле.

С этой счастливой мыслью, роющейся в ее голове, Дарси намылила кусок мыла. Оно пахло восхитительно — лимоном и розмарином — и напомнило ей домашнее мыло с цитрусами и травами, приготовленное тетушкой. Затем она использовала фруктовый шампунь и кондиционер, которые она нашла рядом с ним на выступе. Она одобрила — кто бы ни управлял этой гостиницей, имел хороший вкус.