Туман.

– Я умерла?

– Да.

– Но ведь в конце не было выбора!

– Ты же знаешь, что он был.

– Как это произошло? Почему вы обрываете воспоминания?

– Ты выбежала на дорогу, по которой ехал грузовик. Детальные воспоминания не позволяют обрести душе покой.

– И что же будет, если я его не обрету?

– Ты застрянешь здесь.

– Здесь, это где?

– В вечности.

– Вы постоянно говорите загадками!

– Я могу назвать это место больницей, но суть не изменится. Не обретя покой, ты навечно будешь бродить по коридорам со знанием прошлого. Ты навечно будешь изводить себя собственными жизнями и молить о том, чего не смогла обрести.

Я вздохнула, сложив руки на груди. Перспектива застрять в этом месте не из лучших.

– Ты готова увидеть шестую жизнь?

– Да.

– Пусть будет так.

Моя последняя жизнь. Какая же ты будешь? Чего от тебя ждать? Что пожелала я себе?

Туман рассеялся и появились первые очертания помещения. Это квартира. В глаза бросились желтые обои с золотистыми вензелями. Выглядели очень броско, но они меня мало интересовали. Куда интереснее звучали голоса. Я пошла на звук. Оказалась на кухне. За столом сидели две девушки, похожие друг на друга: русые кудри, узкий разрез карих глаз и пухлые губы. Помимо этого, у них схожее телосложение и движения – не успевала одна поправить копну волос, как вторая тянулась к шевелюре.

– Дэйв будет рад этой новости! – девушка с вишневыми губами широко улыбалась.

– Сомневаюсь. Он далеко несерьезный человек.

– Эмма, прекрати! Дэйв точно обрадуется! Рождение ребенка от любимой женщины – что может быть лучше?

– Например, несколько бутылок виски, – пожала плечами Эмма, разбивая радость девушки напротив. – Джейн, лучше ему об этом не говорить.

– Ты с ума сошла? Только ребенком я смогу его удержать!

– Тогда нужен ли он тебе? Ребенок не игрушка, которой можно воспользоваться в удобный момент. Это живой человек, ему нужна любовь, забота, уход, воспитание, а не папаша, который засыпает и просыпается в обнимку с бутылкой.

– Все! Не хочу больше ничего слышать! Трепать мне нервны не нужно, я в положении.

– Когда он возвращается? – вздохнула Эмма, бросая робкий взгляд на сестру.

– Через три месяца! К тому моменту уже появится животик!

Эмма и Джейн растворились, но я по-прежнему оставалась в квартире. В бедной и скупой на мебель квартире. Обои местами были оборваны, местами отклеены. Маленькая прихожая, в которой стояла вешалка на ножке и коврик с надписью «Добро пожаловать». Далее была комната. В ней стоял диван, журнальный столик и комод. Бедная обстановка напомнила мне об Уайлли. Это и есть желание Наоми?

Наконец, из кухни вновь донеслись голоса. Я ринулась туда и обнаружила Джейн, рыдающую на полу. Эмма сидела рядом и умоляла сесть ее на стул.

– Он ему не нужен!

– Джейн, пожалуйста, ты же беременна!

– Да будь проклят этот чертов ребенок! – закричала Джейн, обрушив ладони на пол. – Умоляю, отведи меня на аборт! Если он ему не нужен, то и мне подавно!

– Джейн, у тебя слишком большой срок. Пожалуйста, встань, полы холодные.

Джейн – моя мать. Эта информация обрушилась на меня, словно ведро холодной воды. Я присела рядом с ней, пытаясь разглядеть в глазах раскаяние. Его не было. Лишь глубокая ненависть ко мне. К еще не родившейся мне.

Джейн продолжала утверждать, что Дейв любовь всей ее жизнь. Она кричала, рыдала, выла. Делала все, чтобы убить меня. И лишь Эмма убеждала ее одуматься. Она заботливо усадила ее на стул, налила ромашковый чай и мягко поглаживала по руке. Мне нравится Эмма.

Истерика продолжалась еще какое-то время. После Джейн начала клевать носом, и Эмма уложила ее на диван. Закрывшись на кухне, она позволила себе несколько минут поплакать. Ее дрожащие руки подпирали голову.

Резко выдохнув, Эмма вытащила коробку с верхней полки и пересчитала деньги. Спрятав их в карман брюк, она оделась и ушла, оставив меня наедине с Джейн.

Мне не хотелось к ней подходить. Отчего-то казалось, что она в любой момент подскочит с кровати и застанет врасплох. Но Джейн сопела, вздрагивая время от времени. На этом закончилось второе воспоминание.

Меня не отпускало ощущение, что все это как будто уже было. Опять я видела период, когда мной беременны. Опять бедная жизнь. Что будет дальше? Одиночество? Ненависть к себе? Фальшь? В моей последней жизни чертова вселенная решила по полной отыграться? Добавила в нее все проблемы прошлого и накинула сверху новые? Какой-то фарс.

Джейн днями напролет рыдала на кухне. Она не замечала Эмму, что приносила домой подгузники и пеленки. Не реагировала на ее слова и заботу. Внимание Джейн было приковано к собственному телефону.

Мне пришлось подойти вплотную, чтобы заметить, как она беспрерывно названивала тому мужчине. Он не отец мне, нет. Я не собираюсь употреблять по отношению к нему это слово.

– Я оставлю его, – твердо сказала Джейн, не отводя взгляда от окна.

– Кого?

– Ребенка. Я оставлю его в роддоме. Напишу отказную. На новорожденных большой спрос. – Ее хладнокровность меня пугала.

– Спрос? Джейн, это ребенок! Не товар в магазине, не мясо! Это твой ребенок, которого ты носишь под сердцем! – Эмма захлебывалась от возмущения.

– Из-за него он ушел. Я оставлю ребенка и попробую его вернуть.

– Нет! – Эмма ударила кулаком по столу, встала и ушла. А я… А я готова была зажать руками уши и спрятаться в углу.

Мне бы очень хотелось разреветься, тем самым выпустить все скопившиеся эмоции и чувства. Я не понимала, в чем смысл показывать прошлые жизни, но не позволять на них реагировать должным образом? Как можно чувствовать спокойствие и умиротворение, когда родная мать готова бросить тебя из-за мужчины?

Все реже в воспоминаниях появлялась Эмма. Судя по ее усталому виду и мешкам под глазами, она работала круглыми сутками. Джейн… Она продолжала сидеть на кухне или лежать на диване и звонить, звонить, звонить. Иногда он скидывал звонки, иногда отвечал, но в его грязи я не могла разобрать слов.

Я надеялась, что начались роды, иначе почему меня переместили в больницу?

Женский крик. Я пошла на источник звука и увидела Эмму. Она заметно нервничала: заламывала пальцы, беспричинно вскидывала голову, озиралась, и постоянно кусала губы. Выглядело так, словно она что-то задумала.

Вдруг из-за угла вынырнула медсестра. Она подозвала Эмму, воровато озираясь.

– Принесла? – шепнула медсестра, отчего я насторожилась.

– Да, – также шепотом ответил Эмма и выудила из-за пазухи конверт. – Это все, что у меня есть.

– Ты же понимаешь на какой риск я иду? – промолвила медсестра, с укором взглянув на нее.

Эмма закивала.

– Как малышка родится, я тебе сообщу.

И все погрузилось во мрак. Меня окутала надежда, но сразу же разбилась с наступлением нового воспоминания.

– Сделай так, чтобы она меня не беспокоила, – надменно произнесла Джейн, указывая на сверток в руках у Эммы. – В любом случае, я рада, что ты решила забрать ее себе. Меньше возни.

Эмма не отреагировала на слова Джейн. С любовью в глазах, она укачивала меня на руках. Так странно, что материнский любовь появилась у нее.

– Приведу себя в порядок и встречусь с Дэйвом. После таких новостей, он примет меня обратно.