– Уайлли, родители примут тебя в любом состоянии, – он мягко взял ее за подбородок и повернул к себе.

– Нет. Я все это время скрывалась от них не просто так.

– В любом случае я ухожу. Еще раз спрашиваю: ты со мной?

Уайлли опустила голову на поджатые колени. Она не хотела видеть надежду, что теплилась в руке и глазах Джеймса. Он стоял несколько минут, после развернулся и ушел, оставив ее наедине с коробкой.

Ты был моей надеждой. Моим светом. Моим шансом. Что будет дальше – не имеет смысла. Дальше, я не хочу.

Ломка началась сразу после ухода Джеймса: кожа зудела, кости ломило, стало невозможно сидеть, но и встать было тяжело. Уайлли понимала, что долго она не продержится. Пришлось идти к Бену, ведь на сегодня запланирован очередной заказ.

Джеймс не знал о нем.

Боже, эти гребанные провалы в памяти сведут меня с ума. Дурь. Всему она виной. Будь она проклята. А вместе с ней и Бен.

Теперь я набирала этот код домофона. Поднималась на десятый этаж. Дверь все так же открыта, вещи все так же валяются на полу, а Бен… Бен лежит под кайфом, на своем кожаном диване.

– Давай адрес, – Уайлли смерила его безразличным взглядом.

– О, малышка пришла, – Бен широко улыбнулся. – А где Джеймс?

– Он больше не будет на тебя работать.

– Джеймс тебя бросил, да? Иди ко мне. – Он несколько раз хлопнул по своему колену.

– Бен, я пришла выполнить заказ. Последний заказ.

– Что ты сказала? – он наигранно поднес руку к уху. – Малышка, из моего бизнеса так не уходят.

Бен резко поднялся с дивана и направился к Уайлли. Грубая мозолистая рука легла на бледную щеку. Второй рукой он коснулся ее талии. Резкий запах алкоголя ударил в нос. Уайлли отвернула лицо. На глазах навернулись слезы.

– Отпусти, – голос предательски охрип. – Давай свою дурь и адрес.

– Вот сука! – зарычал он.

Он схватил ее за волосы и резко склонил голову в бок.

– Ты, кажется, меня не расслышала. Тебе повторить?

– Отпусти меня, ублюдок.

Это было последней каплей. Бен сильнее сжал ее волосы и резко ударил девушку головой об стену. Из глаз брызнули слезы. Уайлли с трудом удержалась на ногах, не без поддержки Бена. Парень швырнул ее на пол, а сам склонился и начал наносить удары. Он бил беспощадно, то кулаком, то ладонью. Кровь хлестала из носа. Уайлли ощущала на губах металлический вкус. Из горла вырвался крик. Комната перед глазами плыла. Она хотела выбраться из хватки, но каждая попытка пресекалась Беном. В глазах начало темнеть. В голове проносился смех Джеймса, мамы, отца.

– Слушай меня внимательно, – Бен с силой сжал ее волосы, подтягивая к себе. – Приводишь себя в порядок, относишь заказ и приносишь мне деньги. И помни, мы с тобой не договорили.

Умываю лицо водой и слезами. Я с трудом держусь на ногах. Если бы не раковина, то давно бы валялась на грязном кафеле. Мое лицо, Несмотря на синяки, продолжает быть красивым. Но какой в этом смысл? Моя красота меня не прокормит.

Ненависть и жадность течет по венам. Я отчаянно хочу уничтожить Бена, но в то же время необходимо отнести заказ, чтобы заработать хоть какие-то деньги. Уйти с пустыми карманами? Нет. Я уйду с карманами, набитыми дурью. Прощай, Бен, хотя нет, не прощай.

На полке лежит тональный крем. Выдавливаю небольшое количество и дрожащей рукой наношу на синяки. Не скрывает. Выдавливаю еще и растираю по всему лицу. Теперь лучше. Возвращаюсь в комнату и вижу сверток, а на нем прикреплена бумажка. Адрес заказчика. Мне он ни к чему. Я знаю, куда должна идти. Я знаю и иду.

Метро. Я снова здесь. В моем кармане огромное количество дури, за которую мне грозит приличный срок. Должна нести по адресу, но мне так плевать. Пусть Бену будет урок, ведь он сломал мою жизнь.

Принимаю чуть-чуть и чувствую, как с каждой минутой легче. Мне хорошо. Я не чувствую холода, голода и одиночества. Умиротворение и буйство красок – вот, что в моей голове.

А люди все идут. На работу, на учебу, на свидание. Им нравится идти. А я здесь, на своем месте, в грязном метро, в своем углу. Мне незачем идти, даже не так, мне тяжело идти. Мои ноги так сильно похудели, что едва удерживают тело. Каждый шаг дается с трудом.

Пакет с каждой минутой уменьшается, но мне не становится легче. Слезы катятся по лицу и обжигают кожу. Тональный крем давно поплыл и все мои кровоподтеки снова видны. Я никому не нужна. Родители. Они так легко и просто меня отпустили. Я не могу их осуждать – они всегда хотели лучшего для меня. Бедная мама. Когда она узнает правду…. Прости, мам, мне так стыдно перед тобой. Я хотела для нас лучшей жизни, но у меня не получилось. Прости, пап. То, как ты относился ко мне, то, как ты относился к маме, такого отношения заслуживает каждая девушка на земле. Я люблю тебя, пап. Я люблю тебя, мам.

Джеймс, как ты там? Мне так жалко, что я потащила тебя на самое дно. Надеюсь, ты сможешь из него выбраться и зажить счастливой жизнью. Спасибо тебе, Джеймс, за те счастливые дни. Я навсегда сохраню их в своей памяти. И знаешь, наверное, мне нужно было пойти с тобой. Да. Надо было.

Мысли в кучу. Пытаюсь анализировать, но чувствую, что теряю контроль. Я просто хотела денег, я просто хотела комфортной жизни. Вселенная словно не слышала мои просьбы. Она дала мне красивую внешность, но смачно макнула в чан бедности. Зачем мне красота, если нечего есть? Зачем мне модельная фигура, если я хожу в обносках?

В пакете остается несколько грамм. Трудно дышать и держать глаза открытыми. Тело бьется в конвульсиях, но я ощущаю лишь слабые отголоски. Кожа все также зудит. Хочется снять ее и надеть новую. Сколько мне осталось жить? Час? Два? Минута? Хочу увидеть родителей и попросить прощения. Встаю на ноги и снова падаю на холодный пол. Тело не слушается. Так смешно, никто не обращает внимания. Умереть в толпе, иронично, не правда ли?

Тени повсюду. Как коршуны порхают надо мной, но не трогают. Мне хочется спать. Такой сумбур в мыслях. Все еще думаю о маме. Прости, родная, я не смогла. С трудом открываю глаза и вижу ее. Она плачет и улыбается. Гладит по щеке, но касания невесомы. Пытаюсь улыбнуться, но тело больше не принадлежит мне. Слышу ее голос. Предлагает поспать. Хорошая идея, мам. Только будь рядом и не отпускай мою руку.

Душа покидает тело. Чувствую осталось немного. Нет, все же посплю. Да, хорошая идея. Надеюсь, когда проснусь, в кармане обнаружу шуршащие купюры. Много купюр. Так много, что смогу купить целый город. Смогу надеть на себя и щеголять в зоопарке. Уайлли, какой еще зоопарк?

Бездыханное тело несколько часов пролежало на полу, прежде чем его обнаружила неравнодушная девушка. Она вызвала скорую и до ее приезда держала Уайлли за руку.

Наконец мужчины в белых халатах спустились в метро. Пока один расспрашивал девушку, второй опустился на колени.

– Она умерла, – сказал он.

Черная тонированная «Ауди» гнала по трассе. Машина с легкостью набирала скорость и обгоняла едущие рядом машины. За рулем расположился мужчина, облаченный в черный костюм. Водитель крепко сжимал руль и бросал скучающий взгляд на зеркало заднего вида. Эту дорогу он знал наизусть, но все равно предпочитал лишний раз убедиться в правильности маршрута, поэтому краем глаза наблюдал за навигатором, что был прикреплен к лобовому стеклу. Заметив знакомый указатель, водитель начал сбрасывать скорость. С трассы он съехал на вымощенную каменную дорогу. По привычке мужчина начал рассматривать местность. Роскошные дубы росли по обеим сторонам дороги. Широкие ветви подпирали деревянные сваи. За дубами виднелись высокие сосны. Их макушки скрывались за серыми тучами, а хвойный запах окутывал всю лесную зону.