Я в растерянности. Стоило бы радоваться, но моя мнительность не давала покоя. У этой жизни безумно теплая и добрая атмосфера. И самое интересное, что создавала ее я.

Наоми проницательная и душевная. Она буквально озаряла своим светом всех вокруг. Не оставляла без внимания тех, кто в целом обделен им в жизни. Ей несложно купить багет бездомному, несложно сделать комплимент мимо проходящей девушке. Она ювелирно использовала время, проводя его то с родителями, то с Барбарой, то с друзьями. Но самое главное, Наоми уделяла время себе. Увлечение картинами не уходило на второй план. Я смело могла сравнивать ее и Беллу. Если я, будучи Беллой, откладывала свою музыкальную карьеру, то, будучи Наоми, я активно развивалась в этом направлении: посещала различные выставки, где знакомилась со значимыми в этой сфере людьми, развивала социальные сети, публиковала туда свои работы, с жаждой ходила на занятия и впитывала новые знания.

Я в смятении. Ничего не могла понять. Здесь нет полноценных воспоминаний, привычных мне. Жизнь Наоми для меня загадка. Она не структурирована. Не обычна. Не понятна. И лишь картины давали мне крохотные намеки.

Я замечала эту связь: когда происходил эмоциональный всплеск – я рисовала. Подбор красок и цветов многое обо мне говорило. Интересно то, что внешне я оставалась невозмутимой. Никаких признаков эмоций на лице нет. Но, взглянув на мои картины, легко можно было разгадать их настроение. Яркие и сочные цвета появлялись только в те моменты, когда я счастлива. Темные и серые оттенки – когда мне грустно.

Я пыталась трезво оценить свое творчество, но все равно оставалась субъективной. Стоит лишь несколько минут задержать взгляд на одной картине, как она оказывалась куда глубже и многогранней. Вот он – огромный оранжевый шар. Поначалу он кажется детским рисунком, словно ребенок разлил краску на бумагу, а после полностью закрасил его. Я приблизилась ближе и заметила, что лишь контур имеет сочный цвет, середина же выглядела полупрозрачной. Под этой пленкой скрывался другой рисунок. Цветы. Их цвет так приближен к оранжевому, отчего и казалось, что все сливается воедино. Я всматривалась дальше. За всеми этими цветами есть мутный силуэт. Он крошечный, едва заметный, но моя жажда к деталям заставляла буквально прильнуть к холсту. Внутри композиции девушка. Наоми изобразила себя.

Эта жизнь будет определенно сложнее предыдущих. Голос, как мне показалось, не намерен показывать обыденные события. Видимо в них нет той сути и смысла, которые я смогла бы уловить. А значит я буду смотреть эту жизнь глазами Наоми. Чувствовать то, что испытывала она.

Голос опять меня обыграл. Наконец-то он выдал полноценный отрывок. Это семейный ужин. За столом мои родители, Барбара и я. Кажется, это мой день рождения. Лица мамы и папы отчетливо были видны. Я точная их копия. Они оба темноволосые, высокие и с мягкими чертами лица.

– Наоми, как успехи в художественной школе? – Барбара смотрела на меня в упор с хитрой улыбкой.

– Ты же знаешь, Бар, я лучшая в классе.

– И всегда такой была. – Подтвердила она, отпив вина. – Я всегда считала тебя уникальной.

– И именно поэтому ругалась, когда я делала ремонт в своей комнате?

– Твой талант специфичен. Буду откровенна, а я всегда откровенна и честна, он слишком яркий. Я же люблю классику во всем.

Было странно такое слышать от нее. Барбара выглядела очень броско: коричневый кардиган в желтую полоску был накинут поверх бежевого платья; широкое колье, усыпанное сверкающими камнями, обтянуло шею; бесчисленные кольца, причудливых форм и сочных цветов, нанизаны на пальцах; но главное, вечерний макияж в первой половине дня.

Наоми в ответ усмехнулась. Она продолжила ковырять вилкой в рыбе, витая в облаках. Даже сейчас, находясь дома рядом с близким, она вела себя манерно: локти не касались стола, спина натянута словно струна, голова гордо вскинута.

– У Наоми первая выставка в эти выходные.

– Моя дорогая! – Барбара хлопнула в ладоши. – Твои картины и красота покорят всех. Уверена, что все раскупят, едва взглянув на них.

– Ты мне льстишь, – засмущалась Наоми.

– Дорогуша, я похожа на ту, кто будет льстить? Мою похвалу еще нужно заработать. И да, я не даю поблажек даже тебе.

– Ты и вправду очень талантливая, – улыбнулась мама, подмигивая.

– Полностью согласен, – подтвердил отец с набитым ртом.

Новый отрывок. Это кафе. Мы сидели с ребятами за столиком. Среди них я узнала только Сару.

– Наоми, во сколько будет выставка? – спросил один из парней, стараясь не смотреть в глаза.

– В три часа. Я вам направлю приглашения. Только прошу, посмотрите не только мои картины. Там очень много талантливых работ других ребят.

– Не обещаем, – усмехнулся другой парень, с русыми волосами. Он был привлекательным.

– Лео.

– Твои картины затмят остальные, – Сара сжала ладонь и мягко улыбнулась. – И не потому, что я главный их фанат.

– Все равно я покажу вам все. Нам нужно привлечь как больше людей на эту выставку. Все средства будут направлены на благотворительность. Распространите в социальных сетях, если вам несложно.

– В моем аккаунте реклама платная. Всего лишь чашечка кофе в пятницу вечером, и все мои семьсот подписчиков окажутся на этой выставке.

– Я свободна в пятницу вечером.

В этом странном диалоге я заметила реакцию первого парня, что спросил, в какое время выставка. Он обреченно вздохнул, бросив робкий взгляд на Наоми. Возможно потому, что сам хотел пригласить ее выпить кофе, но, наверное, постеснялся говорить при всех. Его друг, Лео, оказался смелее.

Честно говоря, перспектива выпить с ним кофе не показалась мне удачной. Этот Лео был из того сорта парней, который поиграют с девичьим сердцем, а после разобьют, не моргнув. Но это я видела сейчас. А тогда, наверное, он мне показался отличной партией.

В следующем воспоминании мы сидели вместе с Сарой в моей комнате. Наоми лежала на кровати, закинув ноги на стену. Сара же на полу, раскладывала краски по коробкам.

– Лео такой красивый, – воодушевленно произнесла Наоми, закрывая глаза. От этих слов по коже пробежали мурашки.

– И не с самой лучшей репутацией, – заметила Сара, пожимая плечами. – Он думает лишь своим членом, и не сказать, что это получается у него хорошо.

– У мальчика просто шалят гормоны, – Наоми перевернулась на живот. – Да и кто сказал, что я не хочу дарить ему свою девственность?

– Тебе всего пятнадцать! – Лицо Сары вспыхнуло. Она отшвырнула от себя коробку и резко подскочила. – Даже не вздумай с ним спать!

Наоми хохотнула, скрывая лицо в белоснежном одеяле, а мне стало неловко. Сложно слушать о своей ранней сексуально жизни.

– Наоми, я не шучу! Лео типичный мудак. Не трать на него свое время. Как друг он неплох, но как первый парень… – Сара не отступала. Она плюхнулась на кровать и взяла Наоми за руки. – Пожалуйста, не растрачивай себя на таких, как Лео. Ты заслуживаешь большего!

Я абсолютно солидарна с Сарой несмотря на то, что видела этого парня несколько минут. Но я ничего не могла изменить. Оставалось только наблюдать за тем, как Наоми пила с Лео кофе.

Забавно. Лео вел себя нахально. Он так и норовил закинуть руку ей на плечо, случайно наклониться к щеке и положить руку на ногу. Наоми держалась хорошо. Она не велась на его провокации и мягко отталкивала.

Провальное свидание закончилось. Я вновь оказалась дома. Наоми сидела напротив зеркала и медленно расчесывала длинные волосы.

– Не думала, что слова Сары окажутся правдой. Лео всегда мне казался добрым и романтичным парнем. Можно забыть о наших вечерних прогулках, уютных пикниках и совместной жизни.