— Я знаю, что не в праве настаивать, но я думаю, тебе стоит поехать ко мне. В твоей квартире сейчас небезопасно, да и я не хочу, чтобы ты оставалась одна после случившегося.

Я жалобно улыбнулась, а потом вдруг поняла, что Олег единственный человек на свете, рядом с которым, я сейчас хочу находиться. Я не выдержала и прильнула к его груди, обнимая его широкую спину, словно насильно пытаясь удержать, а затем робко ответила:

— Я тоже не хочу быть одна.

— Тогда залазь в карету и поехали отсюда скорее.

В квартире Олега совсем ничего не поменялось. Признаюсь, пока мы поднимались наверх, я успела нафантазировать, что за время моего отсутствия в его доме успели побывать толпы женщин и прошла не одна попойка. Но стоило мне перешагнуть порог его дома, как я тут же поняла: все было точно, как в прошлый раз. Все то же потрёпанное кресло в углу и ободранные обои.

— Хочешь есть?

— Угу, — буркнула я, скидывая обувь.

На самом деле, не хотела, ведь мне кусок в горло не лез после случившегося. Но мысль о том, что я проведу ещё немного времени с Олегом, до того, как мы оба, как ни в чем не бывало пойдем спать, приносила необъяснимую радость.

— Я не думал, что все так случится, потому не обещаю роскошный стол.

— Это совершенно неважно.

Я последовала за ним на кухню и уселась за обеденный стол. Такой же маленький и потрепанный, как и все в квартире Олега. Тусклое освещение от единственной лампы под потолком вгоняло в уныние. Уж лучше бы совсем без него.

Мужчина гремел кастрюлями и тарелками, периодически бросая мне приободряющие улыбки. Я не хотела, чтобы он бегал по кухне, занимаясь приготовлением еды, которую я не буду есть. Мне нужно было, чтобы он просто сел рядом и крепко обнял. Но я не смела прервать энтузиазм, заставляющий Олега варить мне макароны.

Вода закипела быстро, и вот уже длинные спагетти бурлили в раскаленной воде.

— Кажется, погода портится, — пытаясь отвлечь меня от навязчивых мыслей, произнес Олег.

Я прислушалась. Действительно. За окном свистел ветер, и грузные дождевые капли с глухим шумом ударялись о металлический подоконник. Раздался внушительной силы громовой раскат.

Свет в доме замигал, а затем и совсем погас.

— Пробки, наверное, выбило. Пойду проверю.

— Постой, — остановила я Олега, — а свечи у тебя есть?

Мне невыносима была даже мысль о том, что придётся сидеть на кухне, освещённой тусклой лампой, от которой болят глаза.

Мужчина легкомысленно улыбнулся, а затем потянулся к одному из навесных шкафчиков, открыл его и извлек оттуда несколько небольших свечей в алюминиевых подсвечниках.

— Они ждали своего часа.

Пока я зажигала свечи, Олег разбирался с макаронами, стараясь придать повседневному блюду праздничный вид. Для меня же праздником было уже то обстоятельство, что я просто сижу здесь, и моей жизни, чести и достоинству ничего не угрожает.

Спустя несколько минут мы сели есть. Нервно подрагивало пламя свечки на сквозняке. Было темно и прохладно. Сквозь неплотно закрытую форточку на кухню просачивался ветер, но мне было тепло.

Я даже не думала прикасаться к еде, лишь задумчиво изучила Олега. Его глубокие темные глаза, рельефный подбородок и острые, будто отточенные лучшим итальянским скульптором, скулы. Почему такой храбрый, красивый и внимательный мужчина до сих пор работает водителем маршрутки? Он достоин гораздо большего? Я чувствую его силу. Пройдет время, и он точно достигнет огромных высот. Я знаю.

— Ты все ещё злишься на меня? — вдруг прервал молчание Олег.

— За что? — хмыкнула я, все еще всматриваясь в его губы.

— За то, что ты слышала тогда по телефону?

Я усмехнулась.

— Злюсь, пфф. Да я перестала злиться на тебе едва только ты подъехал к моему подъезду. Я не умею долго хранить обиду.

— Значит, ты меня простила?

— Олег, я не могла тебя не простить после того, что ты для меня сегодня сделал. Я даже не знаю, как тебе отблагодарить. Я бы сказала, проси, что угодно, но боюсь, есть вещи, которых я тебе дать не смогу.

— Например? — лукаво поинтересовался Олег, раздувая рукой пламя свечи.

Его тень выглядела зловеще, но зато он сам был божественно красив.

— Например денег. Сейчас я на мели.

Удивительно, даже врать не пришлось, в кои то веки у меня действительно не было денег, ведь они остались на съемной квартире.

— Мне это и не нужно.

— А что тебе нужно?

— Ответишь честно на вопрос?

Я огорченно хмыкнула. Неужели ему этого будет достаточно? Я дала ему возможность взять меня, а он хочет поговорить?!

— Отвечу, — погрустнев произнесла я.

Может я ему не нравлюсь вовсе? Он ведь уже однажды сказал, что нам не по пути.

— Когда мы застряли на колесе-обозрении, ты попросила тебя поцеловать?

Я прищурилась. К чему это он?

— Тогда я задал тебе один вопрос, на который так и не получил ответ.

— Была ли это попытка отвлечься, или я действительно хотела этого? — вспомнила я, и сердце мое сжалось в сладком спазме.

Мне было тяжело говорить, тяжело дышать, потому что воздух насквозь пропитан феромонами.

— Именно. И сейчас я хочу получить на него ответ. Это была необходимость или твое желание?

Я слышала, как громко стучит сердце. Слышала свое дыхание и шум крови в висках. Чувствовала, как возбуждение разливается по телу.

Пусть я знаю его всего пару дней, пусть я до сих пор невеста Марка Мельнова, пусть за окном шумит ветер и льет дождь. Сегодня ночью я буду принадлежать Олегу.

Я рывком подалась вперёд, обхватывая Олега за шею и чувственно коснулась его губ. Страсть охватила меня мгновенно, глаза сомкнулись, и я ощущала лишь приятную сладкую истому, что поглощала меня в водоворот бессознательных желаний.

— Я очень хотела этого. И сейчас хочу, — прошептала я, едва восстановив дыхание, — ну а ты, ты хотел? Или просто выполнял мою просьбу?!

Олег отстранился, разглядывая то мои губы, то мои глаза. Ну же, скажи, пожалуйста. Ещё секунда, и я умру от переизбытка желания.

— Доминика, — он нежно прихватил зубами мою нижнюю губу, — конечно я хотел. И сейчас хочу.

А потом он стремительно притянул меня к себе, усаживая на колени, и, зарывшись руками в растрёпанные волосы, принялся жадно покрывать мое лицо поцелуями.

Неужели это правда происходит? Неужели я снова чувствую себя счастливой? Он мое безумство. Моя страсть. Моя похоть. Он воплощение всего, что я так хочу видеть в своем мужчине, но почему-то мне кажется, что не получи его сейчас, он просто исчезнет, и я не смогу заполучить это божественное тело, эти райские поцелуи и эту пьянящую силу.

Я целовала Олега страстно и нежно, грубо и аккуратно, едва перехватывая воздух и пытаясь вобрать его аромат.

Легким движением он помог мне освободиться от платья. Я тоже не смела отставать. Аккуратно подцепила край хлопковой майки и быстро стащила с ее с Олега.

Какой же, черт возьми, красивый! Рельефный пресс, широкие плечи и подкачанные руки. Я прикоснулась губами к его груди и принялась нежно целовать его мужественное тело. Мне было страшно от мысли, что это мгновение может закончиться.

Ловкие пальцы Олега стремительно освободили меня от неудобного белья. Так гораздо лучше. Можно позволить себя ощутить все достоинства его тела.

— Олег, — прошептала я в порыве страсти, — пожалуйста.

Он улыбнулся, а затем резким движением уложил меня на стол. Теперь его проворным пальцам открывалось целое поле для сладкой пытки.

Он наклонился надо мной и весьма серьезно спросил:

— Уверена?

Я не был ни в чем так уверена, как в своем желании просто поддаться моменту и позволить этому произойти. Олег сейчас был для меня всем. Моей опорой, моей поддержкой, моим антидотом от всего хаоса, что творился вокруг. И сейчас он становился частью меня.

— Да! — ответила я, обхватив его шею руками, и чувствуя его всего.

Я не боялась подпускать его так близко, не боялась позволять ему касаться своих самых сокровенных частей тела, потому что в его руках я расцветала, как самый нежный и чувствительный цветок, в руках волшебника.