— Тот мальчик, о ком ты упомянула, такой дивный! Не будь у меня Олега, не ушла бы я от него вот так легко. Ты хотя бы улыбнулась ему?

— Надо знать, когда улыбнуться, а когда уйти с возмущённым лицом.

— Конечно, мне никогда не дарили каменную «Мать Воду», и не думаю, что подарит хоть кто. А если к тому же надо платить такую цену, как заплатила ты, то уж это не про меня.

Нэю резанула её резкая бестактность. Иногда Эля забывала, что они давно уже не обитательницы квартала Крутой Берег, который всех уравнивал. Но где взять другую помощницу? Она, по видимости презрительно, продолжила, — Но, всё же, я решительно повторила, когда он уходил: «Нам не нужны чужие вещи, занесли не по тому адресу». Он его взял так, словно оно могло его укусить. Смешной парень!

— А всё же, Нэя, зря ты Руду перечишь. Он такой страшный!

— Чем? — невольно поразилась Нэя её определению и возмутилась, как будто обругали её саму.

— В смысле характера. Да и внешне, весь бугрится от мышц, такой здоровый, такой надменный. И, кажется, опасный…

— Чем же?

— В смысле неповиновения ему. Но ты уже ходила, всё вытерпела, чего теперь-то?

Нэя внутренне сжалась, будто эта дура саданула ей внезапно по животу.

— Почему он тебе не понравился? — зашептала пошлая подружка и слуга в одном лице. — Он был чрезмерно наглым с тобой? Не подошёл тебе по своим физическим данным? Слишком здоровый? Или же вы вместе перебрали «Мать Воды»? В этом случае, мне не надо и говорить, что может произойти. Люди могут внезапно разбрестись друг от друга на такое расстояние, что и сами потом не смогут выбраться из мест, куда и забрели. А уж о своём партнёре для радостного погружения в те самые утехи, могут и не вспомнить потом. Я знаю, какие там, в этом «Зеркальном Лабиринте» царят нравы и сколько графинов в виде голой девушки находят девчонки-уборщицы после ночей, когда там продолжают неустанно трудиться…

— Я никогда не была в недрах этого «Зеркального Лабиринта».

— А где же ты в тот раз была?

— Там, куда тебя уж точно не пригласят. Успокойся поэтому.

— Домой к себе пригласил? Это уже повышение в уровне использования, что ни говори… Почему же нет продолжения? Ты его не устроила своим умением или он тебя?

— Уймись!

— Вот был у меня случай. Один мужик оказался таким огромным в смысле своего мужского достоинства, что ничего не смог со мной сделать, как ни старался. А сам по виду так себе был, из той же расы, что и Чапос, но почти плюгавый в сравнении с ним. А то бывает и другая крайность, нормальный по виду парень, а в штанах-то не сразу и отыщешь то, что и необходимо… Бывает же такое несчастье!

— У тебя настолько богатый опыт, что жуть берёт! Таких-сяких-всяких ты перевидала, всё изведала, всё выдержала. Все размеры примерила! Зато твой Чапос красавец! Зато он добряк, каких не сыщешь!

— Чапос был добр ко мне, пока не появилась та рыжая танцорка и всё разрушила. Его как подменили, — видя, как Нэя промокает слёзы, боясь испортить себе вид перед показом, Эля решила её приободрить. — Разве я смею тебя осуждать? Я и сама здесь не схожу с языков всех тут праведниц. Хуже нас с тобой тут и нет. И наших девочек, конечно. Не переживай! — Эля обняла её ещё крепче, утешая после того, как простодушно оскорбила, — Но, к сожалению, Нэя, мы для них падшие! Не делай вид, что ты не понимаешь.

— Я не падшая! Мы никому не продаёмся!

— Окружающим всё равно. Мы, они считают, червоточина в их безупречном саду. Нас тут терпят из-за капризов здешней верхушки. Ты умеешь угодить их женщинам.

— Какое хорошее настроение у меня было, но ты всё испортила! — В досаде Нэя слишком даже грубо отпихнула грубую простолюдинку от себя и ушла от неё в другой конец зала.

— За что? — обиженно произнесла Эля, пошатнувшись от тычка той, кто казалась на такое не способной. Даже если по делу, а тут-то…

— За что? — повторила она.

— Зря ты не вдарила, как следует, ей по скуле! — сказала Нэе Ноли, радуясь тому, что Эле досталось от хозяйки.

— За что? — спросила уже Нэя.

— Ей всегда есть за что! — ответила Ноли. — Да хотя бы за то, чтобы не путала ваше добро и своё собственное. Хитра! Ни разу не удалось её за руку схватить, а чую, тащит всё, что плохо лежит. А других подставляет очень умело! Вот вы недавно уволили девушку за пропажу дорогих платьев, которые она демонстрировала в столице. А я уверена, что Эля платья своровала. Я их потом в витрине одного салона видела. Да и не раз такое было. Я же наши изделия помню. А та девчонка не могла так поступить. Вы очень добрая, не стали привлекать за воровство, а всё же, остались при мнении, что невиновный человек — воровка. Эля вас разорит когда-нибудь. Она, как бездонный мешок, хотя узорчатый и атласный по видимости…

— Ноли, ты злая как Лата! — ответила Нэя, устав от её наветов, как и от правды по поводу очевидной вороватости всех вокруг, — Вы все тут воруете. Но где мне взять другой служебный персонал? Швеи тащат ткани, кружева, дорогие пуговицы и нитки, девчонки всё, как ты и сказала, что плохо лежит, уборщицы даже посуду, так что не успеваю оплачивать её невозврат дому яств. Даже деньги клиентов куда-то пропадают порой!

Ноли послушно кивала, признавая непорядочность всех вокруг, — От чего я глаза свои едва лишь отведу, то и пропало. И даже уличные рабочие тащат садовый инвентарь и прочий рабочий инструмент, так что, чего не хватишься, ничего нет! Я всегда об этом вам доношу, госпожа. Что касается меня, я честная женщина, у меня нет семьи, ради которой я и могла бы тащить к себе чужое добро. Нет и мужчины, ради которого я жаждала бы обряжаться в те наряды, что вы тут и создаёте. Нет и былого профессионального статуса в том мире, откуда меня изгнали негодники и продажные девки. При мне осталась лишь моя честность. Если бы вы приблизили меня, я доказала бы вам это…

— Ноли, ты помнишь ту ночь, когда погиб мой брат? Ты была тогда в доме у Гелии, на празднике…

— Как тут вспомнишь? Столько событий произошло с тех пор…

— Ифиса говорила, что вы с ней едва не подрались в ту ночь…

— Ифиса-Лан? Быть такого не могло! Чтобы столь щепетильная особа, как Ифиса, затеяла драку? Да ещё со мной? Мы с ней очень мило общались. Как всегда сплетни, госпожа Нэя. Как всегда, выдумки низких людей. Они, как вездесущая пыль, оседают на всё, особенно на чистое, ибо на грязном лишнюю грязь уже не заметишь… — Ноли заметно вдохновилась столь тесным общением.

— Ноли, ты помнишь мужа Гелии?

— Как же его забыть? — она взглянула столь проницательно, но очень быстро отвела глаза, что сразу стало ясно, она гораздо умнее, чем воспринимает её Эля.

— А здесь, в «Лучшем городе континента», ты его не встречала?

— Разве он здесь живёт? — она не выразила удивления, что говорило о том, полной откровенности она избегает.

— Не знаю, где он живёт, — извернулась Нэя, — но, кажется, тут бывает…

— Нет, мне не приходилось его тут встречать. Да и когда мне гулять по окрестностям, если я работаю, не покладая рук? — Ноли искренне верила в свои огромные трудозатраты, в чём бы они ни выражались.

— Как думаешь, Ифиса была близка с мужем Гелии? Ведь все знали, как Гелия и её муж жили зачастую во взаимной отчуждённости…

— Была ли она с ним близка? Думаю, что да. Хотя свидетелем их близости не была. Но так многие считали. А он позволял себе порой такое к ней отношение, какое к посторонней женщине мужчина не позволяет…

— Какое же? — терзалась Нэя за давно прошедшее, будто это сегодняшняя реальность.

— Ну… Я сама видела, как однажды он валялся на диване в одной из комнат в жилье Гелии, а Ифиса сидела рядом и обжимала его как свою собственность! Ну… вы понимаете? И он не препятствовал. Хотя и не скажу, что проявлял ответную активность. Нет, лежал так, будто один. Но её не отгонял прочь от себя. Я же часто к Гелии приходила, чтобы навести на неё глянец… А в ту ночь, о которой вы и упомянули… она же из себя выходила, когда вы сами… едва стол не погромила от ярости. Но как возможно сравнить вас и Ифису? Я сожалею, что ваши отношения оборвались, поскольку все знали о вашей взаимной влюблённости. Может быть, не всё и потеряно? Вы вдова, вы состоявшийся профессионально мастер, вы молоды, наконец, а он тоже вдовец… Если, конечно, можно его считать за мужа Гелии, кем он, кажется, и не являлся…